Барбара Макмаон - Спасенная шейхом
Она подняла глаза на Туарега. На мгновение ей показалось, будто он дарит ей нечто столь же ценное. Если это когда-нибудь произойдет, она будет дорожить его подарком и повсюду носить его с собой.
— Из всех найденных вами каменных фигурок эти, пожалуй, самые красивые. Вероятно, их владелец был очень богат, — сказал Туарег.
Лайза обошла их и направилась в палатку. Ей не понравилось замечание Туарега о том, что она прячется от жизни за своей камерой. Такое ей иногда говорила ее подруга Бейли. Лайза спорила с ней, но вот сейчас ей то же самое сказал другой человек. А если это правда?
Она трудно заводила друзей, но лишь потому, что боялась привязываться к людям, а потом терять их. Это был ее жизненный опыт. Когда-то давно она быстро привязалась к своей первой приемной матери, а когда та передала ее в другую семью, тяжело переживала разлуку. За годы скитаний она научилась быть осторожной в своих привязанностях. Безопаснее оставаться немного отчужденной, чем рисковать разбить себе сердце!
Но она не пряталась от жизни!
В палатке было жарко. Лайза взяла еду и вышла наружу, где из-за слабого ветерка было прохладнее. Она нашла местечко в тени палатки и села на песок. Откусывая круассан, она представляла себе, как пятьсот лет назад могла выглядеть деревня, которую они раскапывают. Конечно, тут росли небольшие деревья, питавшиеся подпочвенными водами Вади. Мужчины пасли овец и возделывали почву, чтобы вырастить что-то съедобное. Женщины готовили пищу. Как выглядел дом, где нашли статуэтки?
Она представляла себе мужчин, очень похожих на Туарега, сильных, бесстрашных; способных работать на этой суровой земле. С таким же успехом, как и сейчас, он мог бы жить пятьсот лет назад.
Она услышала шаги и подняла взгляд. Туарег направлялся к ней. Он подошел ближе и сел на песок рядом с ней.
— Ваш профессор уговаривает меня остаться еще, — произнес он, оглядывая пейзаж, — но я решил уехать. Пойду загляну еще раз в траншею, а затем помчусь домой!
Он встал и помог подняться ей. Лайза сглотнула комок в горле, стараясь не показать разочарования. А чего она ожидала? Что он заключит ее в объятия и снова поцелует?
Он посмотрел на нее темными таинственными глазами. Сердце ее затрепетало. Какой же счастливой женщиной была его жена!
Туарег положил руки ей на плечи, притянул к себе и поцеловал.
Лайза зажмурила глаза, смакуя вкус его губ, прикосновение языка, страстность поцелуя. На нее нахлынуло чувственное влечение. Ей захотелось близости, захотелось почувствовать его тело, унестись с ним куда угодно, лишь бы остаться вдвоем!
Опомнившись, она отпрянула. Они стояли средь бела дня у общей палатки, мимо которой мог пройти любой. Но первая ее мысль была о другом. Это просто прощальный поцелуй или нечто большее?
— Лайза...
— Нет, не говорите ничего! По-моему, пора прощаться! Спасибо вам за все, что вы для меня сделали. Я ценю ваше внимание. Но вы сами сказали, что это ни к чему не приведет!
Она повернулась и почти побежала в общую палатку, где бросила в ведро тарелку и чашку и перевела дыхание. Какое-то время она стояла неподвижно, прислушиваясь, не уходит ли Туарег, потом медленно вышла и с облегчением убедилась, что он исчез. Мгновение спустя послышался топот коня, но Лайза не обернулась, а направилась к рабочей палатке.
Вскоре следы раскопок исчезнут с лица земли, и только снимки будут напоминать, что здесь когда-то была жизнь..
Если ей и суждено остаться одинокой, то хоть что-то важное после себя она оставит!
Туарег мчался к своему шатру. Ему не хотелось больше видеть Лайзу. Он не из тех, кто разговаривает с женщинами намеками! После того внимания, которое он оказывал ей, любая имела бы полное право считать, что интересует его, и особенно после его поцелуев!
С него достаточно. Судьба дала ему шанс однажды встретить свою любовь, но эта любовь быстро оборвалась.
Надо возвращаться к привычной жизни и не позволять Лайзе отвлекать его. Она почти убежала от второго поцелуя, а значит, оказалась мудрее его.
И все же жаль! Ему нравилось, что кто-то любит пустыню так же, как он. Нура никогда ее не любила. Впервые при воспоминании о жене он не ощутил жгучей боли.
Он оглядел любимый пейзаж. Здесь ничто не напоминало о Нуре. Она никогда не ездила с ним, когда он уединялся в шатре, чтобы несколько ночей провести в тишине и спокойствии пустыни. Глядя на Лайзу, он понимал, что она относится к этой земле иначе. Если верить профессору Сандерсу, Лайза часто уезжала в пустыню на поиски уединения.
Лайза вообще существенно отличалась от всех женщин, которых он знал. Она заинтересовала его открытостью и дружелюбностью. А еще его манили ее улыбка и смех. Его жизнь в течение долгого времени была лишена смеха.
Достаточная ли это причина для того, чтобы хотеть женщину? Или здесь кроется нечто большее? Ему хотелось бы на несколько дней увезти ее куда-нибудь с собой, больше узнать о ее жизни, ее мечтах. Слышать ночью этот заливистый смех. Просыпаясь, видеть ее сине-серые глаза.
Туарег гнал от себя эти мысли. Но желание не проходило. Может быть, он никогда не полюбит другую, но Лайза его влечет.
И он впервые не устыдился своего желания. Он живой человек! Нура любила жизнь, она не хотела бы, чтобы он стал отшельником. Сама она радовалась каждому драгоценному мгновению своего существования. Должен ли он поступать иначе, тем самым перечеркивая все, что она так ценила?
Туарег пришпорил коня и помчался как ветер. Надо поскорее добраться до шатра. Денек он проведет в одиночестве, а завтра вернется в столицу и окунется в дела. Работа принесет забвение.
После ленча профессор Сандерс попросил всех помочь ему упаковать находки, чтобы отправить их в государственный музей Солуддая. Лайзе было поручено наклеивать на каждый ящик копию инвентарной описи.
— Туарег устроил так, что завтра утром их увезут. И вплоть до конца августа все находки периодически будут забирать, — сказал профессор.
К обеду все артефакты были снабжены ярлыками и упакованы в ящики. Профессору Сандерсу предстояло сопровождать груз и передать его министру по памятникам древности. В каждом ящике была уложена инвентарная опись с фотографиями, по две копии которых останутся в лагере в качестве справочного материала, а первые их экземпляры уже упакованы для отправки в университет Вашингтона.
На следующее утро Лайза встала рано. Ее разбудил непривычный шум в лагере, и, одевшись, она направилась в палатку-столовую. Некоторые археологи завтракали, другие уже ушли на раскопки.
