Элли Блейк - Богатый покровитель
Она ощутила невероятную легкость в голове и волнение во всем теле. От его поцелуев это волнение становилось все сильнее и сильнее. И Брук сама уже спрашивала себя, зачем было спрашивать, когда и без слов все понятно. Всем понятно... Симоне, Люсиль, даже Эмили, но только не ей.
Брук чувствовала, как горит кожа под его руками, усталость показалось ей приятной, как никогда. Если бы он на миг прервал свои поцелуи, она бы рассмеялась от головокружительного восторга, как на аттракционе со скоростными подъемами и спусками и леденящими душу виражами... Это было чистое желание. И это был главный и, пожалуй, единственный мотив всех благородных поступков Дэнни Финча.
Но Брук уже не волновали тонкости подоплеки. Ее поймало теплое течение. Она так давно не вкушала плодов наслаждения, что в один миг позабыла обо всем, разомлев в его руках.
Брук потянула его за собой на диван и, на миг разомкнув губы, прошептала:
— Только не останавливайся.
— Надо еще и дышать, — пошутил Дэнни и поддался ее притяжению.
Теперь уже Брук целовала его. Страстно, торопливо, безостановочно.
— Ты чертовски сладкая, — пробормотал он. — Убийственно, умопомрачительно, обжигающе страстная.
— Ты упоительный... Куда же ты? Что не так? — недоуменно вскинулась Брук, глядя в его распаленное лицо, в один миг сделавшееся жестким и отчужденным.
Дэнни отстранился от Брук, не позволяя ей приблизиться.
Брук не знала, куда деться, внезапный стыд вперемешку с неослабевающим возбуждением охватил ее.
— Что случилось, Дэнни? — тихо спросила она. Ей хотелось навсегда утонуть в его объятиях, чтобы укрыться от всех вопросов и сомнений, теснившихся в ее голове.
— Боже... — поежилась Брук. — Что вообще происходит? — в пустоту произнесла она и скрыла пылающее лицо в ладонях.
— Зачем? Зачем ты меня так целовала, Брук? — словно издалека донесся сдавленный голос Дэнни.
— Не понимаю, — покачала она головой, не поднимая лица.
— Зачем тебе понадобилось целовать меня так, словно ты меня хочешь? Почему ты вдруг решила мне уступить, Брук? Потому что Симона внушала тебе быть со мной поласковее или потому что считаешь себя обязанной?
— Тебе нравится так думать, Финн? - посмотрела на него Брук. - Да, порой я прислушиваюсь к мнению своей сестры. И еще я тебе многим обязана. Но целовала я тебя потому, что ты целовал меня. Но это ведь не объяснение для тебя, не так ли?
Финн показался Брук невероятно трогательным в своей неуверенности. Она подошла к нему.
— Ты такой гордый, Дэнни. И такой отчаянно правдивый. Но тебе понадобилось благодеяниями завлечь меня в свой дом. Ты всю прошедшую неделю внушал мне, что у тебя есть возлюбленная, а сам все время проводил со мною и моими детьми. Теперь же, когда ты сам признался, что хочешь меня, отказываешься принимать мои ласки. Тебя невозможно понять, Финч. Чего ты хочешь?
— Не этого.
— Скажи, чего?
Дэнни молча смотрел на Брук. Она провела рукой по его спутанным темным волосам, нежно потрепала его за шею и улыбнулась.
— Не так, Брук. Мне не нужно, чтобы женщина расплачивалась со мной за заботу. Для меня это неприемлемо.
— Расплачивалась? По-твоему, я расплачиваюсь с тобой, Финч? - возмутилась Брук. - Ну, это уж слишком!
— Я знаю тебя не первый день, Брук! - выпалил Дэнни.
— Что? — опешила женщина.
Она отвернулась от него и уселась на диване, насупившись. К ее удивлению, он сделал то же самое, предварительно включив свет и выключив DVD-проектор.
— Предлагаю забыть обо всем, — тихо сказал Дэнни Финн.
Брук изумленно посмотрела на него, из-за набежавших слез ее глаза казались особенно зелеными.
— Дэнни, я отказываюсь понимать тебя...
— Тихо, тихо... Только не плачь, — погладил ее по плечу Дэнни.
— Что все это значит? Мы надоели тебе, и ты решил от нас избавиться? Из-за каких-то дурацких поцелуев? — жалобно прохныкала Брук.
— Никогда не стану от вас избавляться, обещаю, — тепло обнял женщину Дэнни.
— Это было бы еще более жестоким, чем с самого начала бросить нас на произвол судьбы...
— Верно. Поэтому я никогда не оставлю вас, — шептал Дэнни.
— Что происходит, Дэнни? Мне страшно вообразить, что в моей жизни не станет тебя. Ко всем прочим моим страхам прибавился еще и этот. Неужели я успела стать зависимой от твоей доброты? Это неправильно... Еще полчаса назад я была уверена, что ты ничего, кроме сострадания, ко мне не испытываешь. Что объяснением твоих поступков служит твоя дружба с Кэлом. Если это и задевало в какой-то степени мое женское самолюбие, то по крайней мере все было ясно. Но если тебе не нужна взаимность, Дэнни, зачем ты сказал то, что сказал? Если ты подозреваешь меня в лицемерии и корысти, то к чему все эти поцелуи?
— Пойми меня верно, Брук. Ты так много потеряла в последнее время. У тебя не стало мужа, дома, средств к существованию, от тебя отвернулись все, кого ты считала своими друзьями... Я все это понимаю. И поэтому не хочу, чтобы ты держалась за меня только как за спасительную соломинку, мне нужна твоя любовь, а не признательность. И я верю, что однажды так и будет. Но не сегодня... Ты добрая и нежная. Ты не позволила себе отвергнуть меня. И я не отвергаю тебя, а лишь хочу, чтобы все было по любви... А теперь утри-ка свои зеленые глазки и не дуйся на меня, — улыбнулся Дэнни и поцеловал ее в щеку.
— У меня не зеленые глаза, — возразила Брук.
— А какие же? — удивился Дэнни, заглянув для верности в ее глаза.
— Ореховые, — сообщила Брук.
— Правда? А я-то все время был уверен, что зеленые, — рассмеялся Дэнни Финч. — Видишь, как мало я о тебе знаю. Ну, не может быть, чтобы я так ошибался! — воскликнул он и, поддерживая ее заплаканное лицо за подбородок, принялся внимательно изучать ее глаза. — Они цвета пробивающейся листвы, которую просвечивает закатное солнце, цвета морской лагуны в месте, где воды примыкают к берегу, цвета благородной патины или золотисто-фисташковые с таинственной дымкой. Скажем так для верности: у тебя глаза моего любимого цвета.
Он еще долго продолжал держать ее лицо в своих руках, нежно вытирая слезы со щек, убирая со лба волосы. В молчании они смотрели друг на друга, словно виделись в первый раз. И вновь он стал целовать ее, а она покорно позволяла ему это делать, не стремясь показать свою сопричастность.
Он целовал ее, потому что сам того хотел, и она принимала его ласки.
А после, разняв объятья, он сказал:
— Пора отправляться спать. Завтра очередной рабочий день. Не забывай, что ты теперь моя служащая. Приступаем в восемь.
С этими словами он оставил ее и вышел из комнаты.
— Спасибо за все! — крикнула она ему вслед и уже не могла видеть, как он раздраженно нахмурился.
