Диана Першинг - Лабиринт страсти
– Я... я этого не знала.
– Похоже на то. Я думал наоборот.
Отчаяние охватило ее. Хэлли не могла вымолвить ни слова, только качала головой.
А в глазах Марка не было ни сочувствия, ни смеха, ни нежности, на которые, она знала, он был способен.
– Думаю, я такой же тип, как Фред. Не собираюсь нигде устраиваться и оседать, ни на долгое время, ни, тем более, навсегда. Ты хочешь детей, а я не уверен, хочу ли этого. Думаю, отец будет из меня никудышный. Всю свою жизнь я знал только дисциплину и подчинение правилам. Но это еще не самое главное. Понимаешь ли, Хэлли, я только что уволился в запас. В армии каждый день был расписан и не я выбирал, в какой точке буду служить и где мне придется жить. Не пойми меня превратно, меня устраивал такой образ жизни, – думаю, потому что я привык к нему и потому что знал: я служу своей стране.
Он замолчал, словно раздумывая, что сказать дальше. Она чувствовала, что его ярость рвется наружу.
– Но теперь я больше не в армии, Хэлли. И не хочу каких-либо обязательств и ограничений. У вас прекрасный город, и живут в нем прекрасные люди. Мне будет очень жаль уезжать отсюда, но я все равно уеду. Пробуду здесь несколько месяцев и исчезну навсегда. В мире еще столько всего, что мне хотелось бы увидеть. – Марк поднял руки, но сразу же уронил их. – Вот и все, – закончил он, как будто опустил топор.
– Как в самом худшем кошмаре.
– Да, похоже, – согласился Марк.
Незваные слезы побежали по ее щекам, и Хэлли никак не могла остановить их. Так же как не могла остановить Марка, превратить его в того человека, каким хотела бы его видеть.
– Я не знала этого, – повторила она снова.
– Черт побери, перестань плакать, – сказал Марк, отходя от камина. – Хэлли, ну пожалуйста. Я не хотел расстроить тебя.
– Понимаю, – кивнула она, шмыгая носом и пытаясь задержать слезы. – Дело не в тебе, а во мне. Почему мужчины не хотят оставаться со мной?
Марк подошел к дивану и встал перед ней на колени. Взяв ее за руки, сказал:
– Я правда хочу остаться с тобой. Просто... не навсегда.
Она снова зашмыгала носом и ничего не ответила.
Марк сжал ее руки, сильно, словно пытаясь заставить Хэлли понять очевидное.
– Хэлли, отношения бывают разные. Некоторые длятся долго, а некоторые – мало, но зато стоят этого. Я хочу тебя, а ты хочешь меня. Думаю, мы оба прекрасно понимаем, что между нами творится что-то необычное. Нам хорошо вместе, в конце-то концов. – Он поднялся с колен и снова сел на диван, не отпуская ее руки. – Что бы ты сделала, если бы сегодня, когда вошел, я просто схватил тебя и отнес в постель?
– Я была бы с тобой.
– Просто была бы со мной?
– Нет, ну, ты понимаешь, что я имею в виду. – Хэлли снова шмыгнула носом. – А потом ты бы сообщил мне, что уезжаешь? Это было бы в два раза тяжелее, потому что я знала бы, что больше у меня этого не будет.
Он отпустил ее пальцы и запустил руку в свои короткие волосы. Покачав головой, заключил:
– Здесь уже ничего не поделаешь, да?
– Я не могу допустить, чтобы мое сердце вновь разбилось, Марк. – Хэлли вытерла слезы кулаком. – А если у нас с тобой будет роман, а потом ты уйдешь, мне этого не избежать. Сомневаюсь, что смогу пережить это. – Она опустила глаза и добавила: – Я все еще продолжаю надеяться, что рано или поздно появится человек, который полюбит мой город и захочет построить свою жизнь здесь, со мной. Я действительно хочу иметь семью, Марк. И действительно хочу детей. Во мне столько невысказанной любви, столько нерастраченной нежности. Я устала нянчить детей своих подруг, устала быть тетей Хэлли.
– Тебе не кажется, что ты еще слишком молода для таких мыслей – как у старой девы? Тебе же еще тридцати нет.
– Сыну Мэг шесть лет, а Джоанна сказала мне сегодня, что они с Томом думают о том, чтобы завести второго ребенка. Я тоже хочу, чтобы у меня все это было, Марк. И хочу, чтобы у моего ребенка были и отец, и мать.
Он встал и заходил по комнате, как пойманный в клетку зверь. Хэлли молча наблюдала за ним и с удивлением думала, что все еще сильно желает близости с ним. Ей хотелось почувствовать, каково это было бы, если бы вся эта огромная энергия обратилась на нее.
От этих мыслей у нее на щеках загорелся румянец, тело наполнилось страстью. Странно. Она только что сказала Марку, почему они не могут быть вместе, а ее тело говорит совершенно обратное.
Марк мерил шагами комнату и качал головой.
– У тебя много планов, Хэлли, много фантазий. Смотри, чтобы твое счастье не попало в зависимость от них. – Внезапно он остановился, посмотрел на нее, сжал кулаки. – Поверь, я кое-что повидал на своем веку, – сказал он глухим, низким голосом, с болью в глазах. – Как люди взрываются на минах, как джипы и вертолеты попадают в аварии. Как бьют женщин, продают детей в рабство, совершают убийства. Этот мир такой большой, такой жестокий. Жизнь трудная штука. И в лучшем случае, непредсказуемая. Именно ты должна понимать это – ведь ты так рано лишилась родителей. Я верю в поиск утешения там, где мы можем его найти. Поэтому, да, я слышу, что ты говоришь, но не согласен с тобой.
Сострадание, граничащее с горем, наполнило Хэлли. Ей захотелось прикоснуться к нему, но она сдержала свой порыв.
– Ты правда видел много боли, много страданий.
Он мрачно усмехнулся.
– Это мое дело. И не нужно мне сочувствовать. Я сам могу справиться со своими проблемами.
– Тебя научили этому, воспитали так.
– Угадала.
Марк разжал кулаки и потер ладони.
– Послушай, лучше мне поскорее уйти, пока мы не начали обсуждать философские вопросы и спорить по поводу существования Бога.
– А ты веришь в Бога?
Он пожал плечами.
– Из того, что я видел, нет. Но думаю, я открыт, чтобы принять его. – Марк резко повернулся и пошел к двери. Она вскочила и пошла за ним. Уже взявшись за дверную ручку, он вдруг остановился. На его губах была горькая улыбка. – Наверное, теперь кто-то из нас должен сказать «давай останемся друзьями»?
– Ты думаешь, это возможно? – спросила Хэлли.
– Честно сказать, не знаю. Я никогда прежде не дружил с женщиной.
– Почему?
– Дружбе всегда мешал секс. – Он посмотрел на нее внимательно, провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – Ты выглядишь усталой. Ложись-ка спать.
– Ты больше не сердишься?
– На что?
– Что не произошло то, о чем мы оба думали.
– Нет, больше не сержусь, – ответил Марк. – Чертовски разочарован – да, но не сержусь. – Он легко поцеловал ее и тут же открыл дверь. – Иди в постель. Без меня, – добавил он и быстро ушел.
Хэлли закрыла дверь, повернула ключ в замке два раза, облокотилась на дверь и закрыла глаза. Ей казалось, что ее пропустили через мясорубку.
