Диана Вишневская - Цыпленок на полотенце
Для того чтобы сыграть максимально правдоподобно, она придумывает несуществующему знакомому, на которого якобы похож этот длинноволосый красавец, имя — пусть его зовут Саша. Заодно создает в воображении образ «Саши» — со спины и в профиль «Саша» очень похож на танцующего парня, разница минимальная; выдумывает обстоятельства знакомства «Саши» с Аней — пускай «Саша» будет поклонником ее соседки по комнате Насти.
А теперь — вперед.
Аня идет к юноше, будучи абсолютно убежденной, что это Саша, друг Насти. Других реальностей не существует, других мыслей тоже. Она идет к Саше, в существование которого уже совершенно искренне поверила. Обходит его так, чтобы встать прямо перед ним — она ведь собирается поздороваться, а с большого расстояния Саша ее не услышит из-за громкой музыки. Аня поднимает голову и смотрит Саше в глаза. Ой, это не Саша!!!
Аня чувствует легкое смущение. Во взгляде юноши читается понимание: «Обозналась?» Аня кивает. И ещё несколько секунд не отводит глаза. Теперь она смотрит просто с любопытством.
Мгновенное переключение — и всё, демонстрация актерского мастерства окончена, больше нет никаких выдуманных «Саш» и прочих посторонних реальностей, они уже не нужны. Теперь есть просто Аня, она здесь и сейчас, целиком, и она больше не скрывает ни от себя, ни от юноши, что он её заинтересовал. Ей нравится на него смотреть, потому что он ей симпатичен, и она смотрит. Без всякого выражения — просто с любопытством.
Взгляд в глаза длится несколько секунд. Эти несколько секунд всё и решают.
Потом Аня отворачивается и отходит. Конечно, не слишком далеко, чтоб, когда начнется медленный танец, юноша смог ее найти.
А потом начинается медленный танец, и юноша идет по залу, оглядываясь по сторонам. Наконец, видит Аню, радостно бросается к ней, останавливается в метре от нее, боясь показаться слишком навязчивым, и нерешительно спрашивает:
— Можно вас?
— Можно, — улыбается Аня.
И кто после этого скажет, что инициативу проявила она? Да никому это в голову не придет. Даже самому юноше.
Примерно через месяц Аня поймет, что устраивать такие сложные спектакли — с театральным перевоплощением, выдумыванием персонажей, имен, биографий и прочего — совсем необязательно. Нужно просто найти повод посмотреть юноше в глаза — любой повод, хоть бы и самый дурацкий. Например: «Он необычно танцует (или „У него странная кепка“, или „Он не похож на завсегдатаев этой дискотеки“). Интересно, как выглядит его лицо?».
Причем все эти легенды-поводы нужны не юноше или окружающим (они и так ничего плохого не подумают — ну, посмотрела и посмотрела). Легенда нужна самой Ане, чтоб чувствовать себя уверенно.
А потом Аня пройдет мимо, обернется и посмотрит юноше в глаза. Без всякого выражения. Просто с любопытством.
Больше от Ани ничего не потребуется. Нужно просто дождаться медленного танца и дать юноше возможность найти Аню в зале. А всё остальное юноша сделает сам.
Октябрь, ноябрь… Еженедельные дискотеки, и каждый раз Аня выбирает себе новую жертву — самого привлекательного мальчика в зале. Не обязательно красавчика — смазливые лица без печати интеллекта ей как раз не нравятся. Она выбирает такого, с кем ей будет приятно танцевать медленные танцы (после первого танца мальчики всегда приглашают Аню и на все остальные), а потом целоваться на общежитской кухне.
От секса она, разумеется, всегда отказывается. Зачем он ей? Ей нужен не секс, ей нужны эти два-три часа вдвоем, в течение которых мальчик купает Аню в лучах своего внимания.
Потом ее провожают до общежития. Иногда на этом всё кончается, и оба расходятся, вполне довольные друг другом, чтоб уже никогда не встретиться. Иногда мальчик доводит Аню до дверей ее комнаты и просит разрешения зайти как-нибудь в гости. Аня разрешает.
Мальчик заходит через несколько дней, потом еще раз через неделю, потом снова — еще через неделю. То есть, особой настойчивости не проявляет. Ну и хорошо. В Анины планы на эту осень не входит завести бурный роман с единственным и неповторимым. Сейчас у нее совсем другие задачи.
И она даже поняла, какие. Поняла не сразу, а примерно к концу октября — началу ноября. Как раз к этому времени она обнаружила, что каждый новый юноша — это минус полкило ее лишнего веса.
Когда мальчик приходит снова — это уже не то. А вот после первого вечера вдвоем у Ани всегда удивительное ощущение праздника. И совершенно не хочется есть.
Но даже избавление от лишнего веса — не главное. Важно другое…
«Мама и папа, вы внушили мне, что я недостойна не только любви, но и элементарной симпатии. 18 лет я прожила с убеждением, что способна вызывать у близких людей только гнев, раздражение и неприязнь. Я всегда считала, что выгляжу отвратительно.
Но если это так, если вы правы, мама и папа, — тогда почему, скажите мне, почему этот замечательный юноша с такой нежностью целует меня и так ласково гладит по голове?
Думаете, потому, что рассчитывает на секс? Нет, он прекрасно знает, что никакого секса не будет. И всё же не отпускает меня и просит: „Не уходи, давай постоим так еще немного“.
Вы скажете: „Тебе повезло с ним, это исключение, а не правило“.
Исключение? Но вот же, каждую субботу у меня новый юноша. И всякий раз это очень привлекательный мальчик, явно не обделенный вниманием девушек. И каждую субботу новый юноша без слов — глазами, руками, губами — дает понять: „Мне доставляет огромное удовольствие прикасаться к тебе, смотреть на тебя, целовать тебя, вдыхать запах твоих волос, не уходи, побудь рядом еще немного“…»
Мальчики посмелее говорят Ане комплименты, которые она тут же забывает, поскольку не придает значения красивым словам — и никогда не будет придавать. Более застенчивые юноши молчат. Но и те, и другие смотрят на Аню так, как она и мечтать не смела. Могла ли она еще полгода назад предположить, что на нее хоть раз в жизни, хоть один мужчина посмотрит таким взглядом?
Да, конечно, она начинала полугодовой поход на завоевание мужской половины человечества, надеясь на победу. Но даже промежуточный результат (и двух месяцев еще не прошло!) превзошел все её ожидания.
