Джейн Уайтфезер - Дикая вишня
Квартирный комплекс, где жила Сара, раскинулся в самом центре долины. Адам въехал через охраняемые ворота и припарковался на стоянке для гостей.
— Хочешь войти? — спросила она.
Адам заколебался: он не ожидал приглашения.
— Ты уверена, что тебе нужна компания?
Она коснулась его руки:
— Нам надо поговорить, Адам.
Что‑то похожее на страх вселилось в него. «Что это будет?» — размышлял Адам. Разговор, который положит конец его шансам завоевать Сару? Или речь пойдет о том, что «нам не следует больше видеться»? «Наши взаимоотношения стали слишком запутанными»? «Я не хочу ребенка от парня, который когда‑то пил запоем»?
Они молча шагали к дверям ее квартиры, а вокруг них все было полно жизни и движения. Большая часть соседей или готовили барбекю на своих крохотных двориках перед домом, или спешили к ближайшему бассейну, увешанные полотенцами.
Когда они зашли в квартиру, Сара предложила Адаму выпить чего‑нибудь холодного. Запарившийся от возни с лошадью, он взял высокий стакан клюквенного сока и осушил его несколькими долгими глотками. Теперь Адам сидел за столом в гостиной и смиренно ждал. Сара расположилась напротив него, потягивая свой сок.
Он хотел вскочить, размять ноги, пошевелить плечами. Мускулы Адама были напряжены, тело натянуто как струна. Ему был нужен душ, целительный поток теплой воды, чтобы отключиться от происходящего.
— Итак? — сказал он, решительно поглядев на нее. Чем быстрее все это закончится, тем быстрее он сможет поехать домой, закрыть глаза и обо всем забыть.
— То, что ты сказал раньше… — Сара сделала паузу, чтобы отпить еще глоток, и кубики льда зазвенели у нее в стакане, — это было мило, Адам. Очень мило с твоей стороны.
Потрясенный, он замигал, на секунду его глаза увлажнились и он потерял Сару из виду.
— Правда? А я думал, что расстроил тебя.
— Я испугалась. И до сих пор боюсь. Мы не должны испытывать друг к другу подобных чувств. Мы не должны фантазировать о том, как могли бы выглядеть наши дети.
— Почему нет? — Адам наклонился над столом, жалея, что не может коснуться Сары. — Ты молода, здорова и одинока. Это нормально. Мужчины и женщины сходятся друг с другом, в этом и состоит жизнь.
— Но ничего не получится. — Она яростно замотала головой.
— Сара, почему ничего не получится?
Она отодвинула сок, оставив влажную полоску на стеклянной крышке стола.
— Давным‑давно я пообещала себе, что никогда не буду встречаться с алкоголиком.
— А я пообещал себе, что никогда больше не буду пить. В моей жизни это давно не проблема, и пьянство не встанет между нами.
— Ты одержим Оклахомой, — возразила Сара.
Он уступил желанию встать, потянуться и размять плечи.
— Это не одержимость. Может быть, там живет семья, в которой я родился. И я прошу тебя поехать со мной.
— Я не могу вернуться туда.
— Нет, можешь. — Адам снова сел, только на этот раз выбрал самый ближний к ней стул. — Тебе необходимо вернуться. Ради себя самой. Ради нас. Ради твоего отца.
— Моего отца?
Она содрогнулась, и Адам понял, что задел ее за живое.
— Да, ради человека, которого ты не видела больше шести лет. Пора встретиться с ним лицом к лицу, как ты считаешь? Рассказать ему, во что он превратил ваши жизни.
Сара процедила сквозь зубы:
— И что хорошего из этого получится?
— Возможно, ты обретешь хоть какое‑то душевное спокойствие. Ты винила целый народ за ошибки одного человека. Твой отец разрушил твои мечты, а теперь ты губишь наши. — Адам тяжело вздохнул. — Ты видела аварию сегодня на дороге? Проклятье, жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее попусту. Твоей матери больше нет. Мои родители погибли. Кто у нас остался? — Он ответил на свой собственный вопрос, болея душой за них обоих: — Я скажу тебе. Люди, которые отдали меня в руки приемных родителей, и отец, который разочаровал тебя. Вот так. Они все, что у нас есть.
Сара не ответила. Вместо этого она просто смотрела на Адама глазами, наполненными влагой. И когда ее губы наконец шевельнулись, прозвучали слова тихие и отрывистые, как срывающийся шепот:
— Он все время шлет мне письма.
Адаму не было нужды спрашивать о том, кого она имела в виду Он был уверен, что Сара говорит о своем отце. Потянувшись, он коснулся ее руки и почувствовал, как она дрожит.
— Что в них говорится?
Ее пальцы обвили его ладонь.
— Я не знаю. Я ни разу их не открывала.
— О, Сара. — Милая, запутавшаяся Сара. — Ты должна прочитать их.
— Они, должно быть, полны лживых обещаний.
— Неважно. Тебе все равно придется их прочитать.
— Хорошо, — уступила она. — Но я не хочу читать их в одиночестве. Ты останешься со мной? Будешь здесь, когда я их распечатаю?
— Конечно, буду — Адам придвинулся ближе, вдохнув аромат ее волос. Возможно, они были одиноки, старались выжить без семьи, но сегодня у него была она, а у Сары был он.
Она закрыла глаза, и очень долго они сидели, просто держась за руки. «И пока что, — думал Адам, — этого достаточно».
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Сара глубоко вздохнула, зная, что бессмысленно откладывать неизбежное.
— Они в шкафу.
Поднявшись, она пригласила Адама следовать за ней.
Они вошли в ее комнату, и Адам сел на край кровати. Колеблясь, Сара стояла у двери и смотрела на него. Его джинсы были слегка запачканы; волосы примяты шляпой. Легкий загар подчеркивал скулы и переносицу.
— Это потому что я — чироки? — вдруг спросила она.
Он склонил голову набок.
— Что ты имеешь в виду?
— Поэтому ты не отпустил меня? Быть индейцем — это так важно для тебя. А я единственная чироки, которого ты знаешь.
Морщинка прорезала его лоб.
— Как ты можешь говорить подобное? Как ты об этом даже подумать могла? — Адам стукнул себя кулаком по груди, а потом раскрыл ладонь. — Я не от пустил тебя потому, что ты внутри меня. Прямо здесь, все время.
Сара покачнулась от внезапного головокружения и вцепилась в ручку двери, чтобы не упасть. Его объяснение звучало так нежно, так страстно. Так реально.
— У чироки есть поговорка. — Сара встретила его взгляд, и пульс у нее участился. — Они говорят, что если тебе дорог какой‑то человек, то он ходит у тебя в душе.
— И со мной творится то же самое? — поинтересовался Адам.
— Я не знаю. — Возможно, это происходит с ними обоими. Возможно, они оба говорят друг у друга в душах. И зашли так далеко, что выхода нет. — Мне не следовало об этом говорить.
— Все в порядке. — Адам пристально смотрел на Сару. — Меня это тоже пугает, Сара.
