Люсилла Эндрюс - Красавица в Эдинбурге
Я наблюдала за ним, пока мы в молчании ехали домой. На его лице не отражалось никаких эмоций, но скрыть ум, чувственность или твердость он не мог. Встань он перед выбором, размышляла я, его интеллект возьмет верх над чувствами, нанеся ему, однако, значительную душевную рану. Я подозревала, что именно поэтому он пребывал в таком состоянии. В любых романтических отношениях, если один из партнеров хотел свободы, единственным разумным решением было отпустить его или ее… но это причиняло боль. Я жалела Чарльза и радовалась, что сама справилась с подобной проблемой.
Глава 6
Мы вместе преодолели четыре лестничных пролета, так как лифт все еще был сломан. Моя пустая квартира и конспекты лекций казались мне землей обетованной… и тут я обнаружила, что забыла ключ.
— Больше всего раздражает тот факт, — буркнула я, — что я знаю, где он находится. Приколот к моей униформе.
Чарльз перестал разглядывать пол лестничной клетки.
— Боюсь, запасного у меня нет. Я отдал мисс Брюс все три ключа от этой квартиры.
— Она говорила нам. Черт! И надо же учудить такое именно сегодня!
— Сегодняшний вечер какой-то особенный?
Я объяснила ситуацию.
— Девушки снизу пустят меня к себе, когда придут, — добавила я. — Могло быть хуже. Мог идти дождь.
— Как неудачно, что ваш брат ввязался в эту забастовку.
— Да. — Я невольно улыбнулась. «Неизбежно» было более подходящим словом, но я не стала ничего говорить. Не будь он нашим домовладельцем, я бы спросила у него, не знает ли он что-нибудь о взламывании замков. Я хотела попробовать сделать это, чтобы избавиться от него. И ухватилась за первую же идею, пришедшую мне в голову. — Позвоню миссис Дункан и спрошу, не могу ли я прийти к ней.
— Она живет поблизости?
— В Корсторфине. Но мне доставит удовольствие прокатиться на автобусе. Итак, все, что мне сейчас нужно, — это ближайший телефон.
Последовало недолгое молчание.
— Надо полагать, мой.
Мой просчет заставил меня внезапно осознать, насколько я устала. Неделя была, как обычно, насыщенной. За последние два часа я истратила непривычное количество энергии. Но больше всего вымотала натянутая атмосфера. Я могла проработать весь день и протанцевать полночи, однако вечер с угрюмой больничной медсестрой всегда высасывал из меня, как и из других людей, все силы и замедлял работу мозга. Тем не менее Чарльз старался помочь, отвез меня домой, и, кроме всего прочего, вел себя мило.
— Это я упустила из виду! — Я изобразила энтузиазм. — Не возражаете, если я воспользуюсь им?
— Разве какой-нибудь сосед мог бы возражать, учитывая обстоятельства?
— Вероятно, нет. Но все равно — спасибо. — Он стал подниматься по лестнице. — Как бы то ни было, вечер у меня выдался не из легких.
— Похоже на то.
Его квартира стала причиной еще одной моей травмы. Задумайся я о ней, я бы решила, что она должна быть удобной, несколько безличной, заполненной книгами и очень, даже чересчур опрятной. Права я оказалась только насчет книг.
Обстановка комнаты, куда он привел меня, и гостиной, виднеющейся в открытую дверь, отличалась сдержанностью, а также очень личностной и очень дорогостоящей элегантностью. Большинство предметов мебели были антикварными вещами. Один взгляд — и мне стало понятно, почему страховая компания настаивает на том, чтобы он держал двери лифта внизу запертыми, и почему только что для открытия двери в квартиру ему понадобилось целых два ключа.
Чарльз оставил меня наедине с телефоном, стоящим на плоском столе из розового дерева. Я дважды набрала номер, затем проверила. Линия работала нормально и номер у меня был правильный. Я вышла в холл, заранее заготовив ложь во спасение.
— Я слышал, у вас проблемы. Ее нет?
Это решило исход моей лжи.
— Вероятно, она в саду. — Я говорила медленно, стараясь что-нибудь придумать. Мои мысли были сосредоточены на проблеме замка. В сумочке у меня лежали шпильки для волос, ножницы и пилочка для ногтей. — Я считаю, стоит рискнуть. Даже если ее нет дома. Мне нравится взирать на мир со второго яруса автобуса.
— Полагаю, вы не выглядывали в окно?
В комнате было три окна и еще одно в холле. Вид из последнего, наверное, произвел бы впечатление, если бы его не закрыл серо-белый туман. Я готова была расплакаться. Губы растянулись в идиотской улыбке.
— Как говорит мой отец: «Что это по-твоему? Шотландский туман?» А вот это он и есть.
— Конечно же вы не в первый раз наблюдаете хар?
— Нет, но этот пока самый густой. — Я отвернулась от окна. — Спасибо за то, что дали воспользоваться телефоном.
— Может, еще кому-нибудь хотите позвонить?
Был только Робби, но он работал.
— Нет, спасибо. На ум не приходит никто, кого бы я знала настолько хорошо, чтобы потревожить… — Я осеклась, слишком поздно осознав, как, должно быть, двусмысленно прозвучали мои слова. — Я знаю, что я сделаю! Пойду в кино. Я обожаю кино. И для ног замечательный отдых. Последний сеанс уже начался, но на большую часть фильма я еще успею.
— Вы бы пошли на последний сеанс в Лондоне одна?
— Ну, нет… но я не в Лондоне. — С моей стороны это был комплимент.
Он воспринял все иначе.
— Эдинбург — столица, а не только провинциальный город, каким видите его вы, мисс Херст. Во всех городах есть некоторые нежелательные элементы. — Доктор Линси одарил меня долгим задумчивым взглядом. — Мне не помешало бы выпить. Не хотите присоединиться?
Это было вежливое предложение. Мои ноги будто меня убивали, и не покидало чувство, что есть какое-то простое решение. Только я слишком устала и не могла вспомнить, какое именно. Возможно, мне надо было выпить и расслабиться. Чтобы решение само пришло. Если нет, то, поскольку уже было позже, чем я предполагала, мне оставалось только потянуть немного время и затем использовать возможное возвращение Сандры и ее спутника в качестве веского предлога для того, чтобы уйти. — Спасибо. Я с удовольствием выпила бы чего-нибудь.
— Я так и подумал.
Я еще раз внимательно оглядела комнату, пока Чарльз наливал нам выпить. Обстановка не соответствовала его машине, но его машина соответствовала его зарплате.
За выпивкой я говорила, а доктор Линси слушал. В отличие от вечера в его машине, сейчас мы поменялись ролями. Я разглагольствовала о проблемах на дорогах, об индустрии туризма, о предстоящем фестивале. Я все время старалась напоминать себе, что уже слишком привыкла к молчаливым шотландцам. И Чарльз был не первым человеком из всех, кто в мрачной задумчивости распивал виски в конце тяжелой рабочей недели. По пятничным вечерам мой отец часто вздыхал, сидя с рюмкой, словно пребывая в уверенности, что боги приготовили выпивку специально для него.
