Никки Логан - Прикосновение любви
– Я бы хотел смотреть в твои глаза, зная, что и ты видишь меня. Читаешь меня. Узнаешь меня. Но слишком активный зрительный контакт во многих людях вызывает сопротивление.
– А ты можешь смотреть на меня сколько захочешь?
– Когда твои глаза не видят, они заняты другими интересными вещами, – пробормотал он. – И они говорят мне много того, что ты не считаешь нужным произнести.
Лейни вновь повернулась к нему, не веря в то, что слова Элиота могут оказаться правдой.
– С чего бы моему телу использовать глаза без моего разрешения?
– А зачем вообще слепой женщине пользоваться мимикой? На твоем лице можно прочитать гамму разнообразных эмоций, а ведь тебя никто специально не учил их выражать. Некоторые вещи действительно врожденны. Удовольствие и злость, несчастье и…
Она нахмурилась.
– И испуг. Да, он часто отражается на твоем лице. Думаю, зрячие с годами учатся контролировать выражение своего лица, а у тебя все на лбу написано.
– Не буквально, я предполагаю?
Его смех разлился теплом по ее телу.
– Нет, не буквально. Но твое лицо очень… искреннее. Хочешь пример?
Да, Лейни очень хотела.
– Сегодня на песчаной отмели ты была расстроена, что я тебя не поцеловал.
Лейни выпрямилась на сиденье и только тогда поняла, как комфортно ей в нем было.
– Нет!
– Да. Я уверен.
– Нет, ты не можешь быть уверен.
– Ты хорошо скрываешь свои эмоции, но глаза тебя разоблачили.
О, похоже, Элиот просто раздувается от гордости.
– Нет. – Это прозвучало неубедительно даже для ее ушей.
– Я хотел поцеловать тебя, – проговорил он.
Лейни задохнулась:
– Но почему тогда…
– Из-за того, что сказал Дэнни. Он просил меня не пользоваться твоей расслабленностью в тот момент, когда тебя захлестнула эйфория от полета. И это заставило меня задуматься. Когда я в следующий раз тебя поцелую, хочу быть уверен, что ты делаешь это не под наплывом переполняющих тебя эмоций.
Лейни сложила руки на груди:
– Ты много на себя берешь. Не уверена, что захочу, чтобы ты меня еще раз поцеловал.
– Захочешь. – В голосе Элиота слышалась улыбка.
Лейни опустила голову и выругалась про себя.
– Не переживай, Лейни. Твоя честность – это сила, не слабость.
– Это уязвимость.
– Ты не хочешь быть уязвимой?
– Какое мне дело до того, что меня читают как открытую книгу?
– У меня есть предложение. Каждый раз, когда я буду понимать что-то по выражению твоего лица, я буду говорить об этом. Мы будем равны.
– Значит, по меньшей мере, я буду знать, что в мою внутреннюю жизнь вторглись?
– Соглашайся, Лейни. Как будто ты не считываешь все мои полутона или температуру моей кожи?
Она рассмеялась.
– Даю слово джентльмена, что буду честен с тобой в том, что вижу и думаю, когда смотрю на тебя. Если ты пообещаешь мне такую же откровенность со своей стороны.
– Я всегда честна с тобой.
Слова Элиота заставляли задуматься – в них была доля правды. Лейни действительно считывала информацию о людях множеством способов, о которых он, возможно, даже не догадывался.
Она глубоко вздохнула:
– Хорошо. Начнем прямо сейчас?
– Да. – Его голос никогда не звучал так неуверенно.
– Я чувствую, что ты хочешь меня поцеловать, и я…
Это было не столь уж забавно.
– И ты не хочешь?
– Нет.
В его словах послышалась обида.
– Могу я спросить почему?
Она вновь набрала воздух в легкие:
– Потому что я решила, что хочу взять все в свои руки. Поцеловать тебя. Сегодня ночью в шале. И даже представила себе, как это будет.
Обида сменилась напряженностью.
– И как это произойдет?
Лейни вздернула подбородок:
– Очень даже хорошо.
Возможно, глаза сказали гораздо больше, потому что она чувствовала, как в ее душу проникает жар его тела.
– Я был бы глупцом, если бы разрушил этот чудесный план.
Лейни поздоровалась с родителями и отправилась в душ, чтобы смыть соль с кожи и волос. Ей хотелось чувствовать себя во всеоружии. До сегодняшнего дня она недоумевала, почему другие волнуются перед предстоящей встречей с мужчиной.
Ей хотелось, чтобы Элиот открыл шале и увидел, как она красива. Однако мимолетная мысль посоветоваться с мамой и попросить у нее помощи, быстро улетучилась. Келли часто использовала Лейни в качестве модели, и у нее в комнате была косметичка со множеством средств. Лейни нащупала ее и стала перебирать лежащие там предметы, открывая тюбики и изучая их содержимое.
Тени. Блеск для губ. Рассыпчатая пудра. Если пользоваться косметикой аккуратно, вряд ли ей удастся совершить что-то ужасное. Все равно макияж занял кучу времени, и Лейни понимала: Элиот сидит в шале, гадая, не забыла ли она о встрече. Или просто пошла на попятный.
Лейни действительно дважды была готова отказаться от встречи. Но решимость всегда являлась ее сильной стороной, так что она последний раз провела щеткой по волосам и свистнула Уилберу. Пес примчался из другой комнаты, теплый и сонный от жара камина. Он недоверчиво гавкнул, увидев снаряжение в ее руках.
– Мы проведем на улице не слишком много времени, – пообещала она. – Потом ты опять согреешься.
И Лейни тоже. Ей будет очень тепло. Лишь бы все получилось.
Дерзость поступка внезапно потрясла ее. Тайное свидание с мужчиной, причем мужчиной из города. Мужчиной, которого она может никогда не увидеть после этих выходных.
– Хей, – просунула она голову в спальню Оуэна.
– Чего тебе?
– Ничего. Просто скажи… я нормально выгляжу?
Ох, это было так неловко.
В его ответе слышалось недоумение:
– В сравнении с кем?
– Все на своих местах?
– Что?
– Забудь.
– Нет. Подожди. Ты что, накрасилась?
– Я правильно нанесла макияж?
– Правильно. – Типичная краткость Оуэна. – Ты сама это сделала?
– Да.
Лейни не собиралась ничего рассказывать своему брату.
Уилбер бежал вперед быстрее, чем обычно, пробираясь по тихому саду, и ей даже не пришлось объяснять, куда они направлялись. Как будто это было само собой разумеющимся. Через пару минут она уже стучала в дверь Элиота.
– Привет, – выдохнул он, и ее окутало тепло. – Я уж было решил, что ты передумала.
– Извини, я… была занята.
– Родители?
– Нет, они уже в кровати.
– Заходи. Сегодня холодно.
Уилбера не пришлось просить дважды, и Элиот засмеялся, глядя, как тот забрался внутрь, клацая когтями по деревянному полу.
– Будь осторожна, – проговорил Элиот, помогая ей подняться по ступенькам. – Здесь свечи… практически везде.
– Где ты достал их? – На самом деле ей хотелось спросить зачем.
– Я нашел пакет в шкафу. На случай отключения электричества, по всей видимости.
