Энн Макалистер - Призывающий ветер
И еще несправедливей, что ей было так хорошо, когда его руки обнимали ее. О чем говорилось в старой басне? Дядя Уоррен вечно разглагольствовал на эту тему. Всякий раз, как ей хотелось рискнуть, он буквально долбил ее этой басней.
— Этого делать нельзя, — долдонил он. — Ты кончишь, как та лягушка.
У Лейси в печенках сидела пресловутая лягушка дяди Уоррена. В басне она была, нахваливая себя за рисковость, в котелке с водой, поставленном на плиту. Пока воду нагревали, она наслаждалась теплом, а потом сварилась заживо.
Лейси всегда считала эту байку чепухой. А сейчас первый раз подумала, что дядя Уоррен нет-нет да и выдаст по случайности что-нибудь толковое.
Как ей выжить этой ночью в теплых объятиях Митча Да Сильвы?
Она удрала с кровати, едва рассвело. Не потому, что ей было неудобно, — нет, ей было чересчур удобно.
Сначала она немного подремала, потом часа два поспала. А когда Митч заворочался, проснулась и обнаружила, что он лежит на спине, а она устроилась в изгибе его руки, голова у него на груди, а нога на его ноге. Тихонько, сверхосторожно Лейси отодвинулась и соскочила с кровати.
Когда она уходила, он что-то протестующе промычал, и Лейси заметила, что брови у него сошлись на переносице. Затем выражение лица смягчилось, и он снова уснул. Слава небесам. Уроки по этикету в выпускном классе не предполагали подобной ситуации. Но и ежу понятно, что выбраться из этой ситуации было бы гораздо труднее, если бы он проснулся, когда она еще блаженствовала в его объятиях.
Интересно, подумала она, а прежде женщины уходили от него? Наверно, нет. Митч Да Сильва из тех мужчин, которые оставляют первыми.
Ее он никогда не оставит, твердо решила Лейси. Потому что никогда не сможет сделать своей женщиной.
Бесшумно проскользнув по комнате, она направилась к печке, чтобы посмотреть, высохла ли одежда.
Брюки и свитер высохли, она быстро оделась, расшевелила в печке огонь и подбросила дров, чтобы прогнать утренний холодок. После этого вышла на воздух.
Туман поднялся, день начинался студеный, но солнечный, и Лейси спустилась к бухте. К тому времени, когда она вернулась с полным ведром клемов, которые вполне могли сойти за устриц, и морской травой, по вкусу напоминающей шпинат, Митч уже встал, оделся и сидел на крыльце.
— Так вы все-таки не бросили меня здесь.
Лейси от удивления вытаращила на него глаза.
— А вы думали, бросила?
— Вчера же бросили.
— Вчера у меня была яхта. И вчера вы сами собирались оставить меня на острове. А теперь — куда бы я делась?
— Я подумал, — скривил он рот, — что у вас в какой-нибудь пещере спрятана роскошная яхта.
— Увы, нет, — покачала Лейси головой.
Он окинул ее изучающим, любопытным взглядом.
— А вы вроде бы не очень расстроены.
— Легко представить места и похуже этого, — пожала плечами Лейси. Она не стала ему говорить, что исшагала весь остров, перебирая возможности удрать, и потеряла всякую надежду. Не стала говорить, что окончательно поняла — выхода нет, они здесь и вправду будто в тюрьме. И раз так, решила она, то лучший способ справиться с ситуацией — выглядеть по мере возможности безразличной. Дай только Митчу Да Сильве повод думать, что ты боишься, и он сделает твою жизнь невыносимой. — Здесь не так уж плохо.
Он нахмурился и что-то пробормотал насчет полной катастрофы.
— Воспринимайте это как отдых. Ведь вы хотели провести здесь отпуск, — напомнила она.
— Не весь и не совсем так. — Он мрачно взглянул на нее.
— И куда вы намеревались поехать? На Бермуды? В Лас-Вегас? В Монте-Карло?
— Если вам обязательно знать, я собирался в Квебек, в монастырь.
— В монастырь? — Лейси чуть не выронила ведро с клемами.
— Отдохнуть, — усмехнулся Митч. — Побыть в мире. Тишине. Подумать.
— Понимаю. — Лейси не удалось скрыть в голосе недоверие. Митч Да Сильва в монастыре? Держите меня, а то упаду. — Хотите стать послушником? — с иронией спросила она.
— Едва ли. — Он покачал головой. — На полное время я не гожусь. Просто устроил бы себе передышку.
— В монастыре? — Лейси ошеломленно уставилась на него. Услышанное совсем не соответствовало ее представлениям об этом человеке. — Не понимаю...
— И не поймете, — с грубой отчужденностью отрезал он. И это после всего, что она для него сделала! Лейси разозлил его пренебрежительный тон.
— Что вы хотите этим сказать?
— Особе, озабоченной светской жизнью тюленей, этого не понять.
Она сверкнула глазами.
— Это правда, — пожал он плечами. — Вы великолепны для устройства сцен. Вряд ли вам будет доступен монашеский взгляд на жизнь.
— Иногда, — натянуто проговорила Лейси, — сцены необходимы.
Митч фыркнул.
— Вам тоже меня не понять. Но я пойду вам навстречу, сделаю все возможное, чтобы ваше пребывание здесь приближалось к монашескому. — Лейси удовлетворенно усмехнулась. — Постараюсь ничем вас не тревожить.
— Вы уже растревожили меня, Феррис. — Двусмысленные нотки в голосе были явно не монашескими. Его глаза ощупали ее с головы до ног так, что она поспешно оглядела себя, испугавшись, не забыла ли вообще одеться.
Нет, одежда вся на месте. И вдруг она возмутилась. Все ее благие намерения соблюдать холодное спокойствие в мгновение ока развеялись как дым.
— Прекратите! — зашипела она на него. — Оставьте меня в покое! — Гневно топая, она поднялась на крыльцо, вошла в дом и с грохотом захлопнула за собой дверь.
Сотрясла, что называется, воздух. Ведь спустя минуту выяснилось, что ей снова надо спуститься по ступенькам, чтобы вымыть клемы и морской шпинат, а потом снова подняться, чтобы пройти к плите.
Вздохнув и сжав зубы, она вышла на крыльцо, миновала застывшего в изумлении Митча Да Сильву и направилась к колонке.
Хорошо бы сунуть голову прямо под струю. Только долго же придется ее остужать! Знать бы, какой такой секрет есть в Митчелле Да Сильве, отчего это, стоит ему открыть рот или просто посмотреть на нее, всю ее выдержку как рукой снимает?
Послышался шорох, на колонку упала тень. Резко обернувшись, Лейси увидела Митча, прихромавшего к ней.
— Что еще? — фыркнула она.
— Простите, Феррис, — спокойно произнес он. Не успела она и словом отозваться, как он повернулся и заковылял обратно к дому.
Лейси не видела его почти до вечера. Она намеренно ушла и бродила по острову, стараясь держаться как можно дальше от дома. И все это время пыталась понять, что означает его неожиданное извинение и как ей надо бы реагировать на него. В конце прогулки она поднялась вверх, надумав взобраться на свое любимое место, откуда открывался вид на океан. И обнаружила там Митча — он сидел на скале, глядя вдаль.
