Элизабет Кейли - Месть — лучшее лекарство
Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Кортни бросила последний взгляд в зеркало и убедилась, что все в порядке. Этим вечером они собрались в оперу, а потому она должна была выглядеть привлекательно, но изысканно. Кажется, великолепное платье, сложная прическа и настоящие бриллианты, конечно взятые напрокат, сделали свое дело.
Кортни открыла дверь и улыбнулась.
— Я рада тебя видеть.
Холден был во фраке, который ему удивительно шел. Он несколько секунд смотрел на Кортни, не скрывая своего восхищения.
— Ты словно светишься изнутри! — с трудом выговорил Холден.
Кортни звонко рассмеялась.
— Спасибо за комплимент, — сказала она. — Никогда бы не подумала, что налоговые служащие умеют с таким изяществом носить фрак.
— Рядом с красивой женщиной поневоле приходится выглядеть достойно.
Холден согнул руку в локте и подал ее Кортни. Она взяла маленькую сумочку со столика и оперлась на руку Холдена, вспоминая, как учила мама: «Не виси на руке мужчины тяжким грузом. — И, чуть подумав, добавляла: — Особенно если собираешься повиснуть у него на шее». Впрочем, довольно высокая, но все же изящная Кортни весила не много.
— Что мы будем слушать? — спросила она.
Холден только вчера вечером, почти ночью пригласил ее в оперу. У Кортни просто не было сил расспрашивать его о подробностях. Впрочем, она была согласна на что угодно, лишь бы провести этот вечер с Холденом, который все увереннее претендовал на звание Мужчина мечты.
Но эти мысли Кортни старательно отгоняла. Она всего лишь хочет переспать с Холденом и натравить его на Шейна. Она потребитель, такой уж у нее склад характера, и даже Холден, будучи совершенно идеальным мужчиной, ничего не сможет изменить. И точка.
Холден улыбнулся.
— «Чио-Чио-сан». Это была первая опера, которую я услышал. Родители привели меня в театр в пять лет.
— Странный выбор, — хмыкнула Кортни.
Она слушала Холден вполуха, потому что шикарное платье требовало высочайшей сосредоточенности: подол то и дело норовил попасть под каблук. В планы Кортни не входило растянуться на глазах у Холдена.
— Просто у них получилось купить билеты только на эту оперу. Знаешь, в пять лет не очень-то понимаешь, о чем идет речь. — Холден усмехнулся. — Но музыка просто заворожила меня. Мама рассказывала, что я ни на секунду не оторвал глаз от сцены. А в антракте даже расплакался из-за того, что приходится прерваться. И самое интересное, я понял все слова!
— Наверное, у тебя музыкальный слух. — Кортни заперла дверь и бросила ключи в сумочку.
— Не знаю, — признался Холден. — Родителям денег хватало, только чтобы мы не голодали. О музыкальном образовании для меня не могло быть и речи. Теперь ты понимаешь, почему поход в театр был праздником и почему родители не могли не взять меня?
— Понимаю, — кивнула Кортни. — У меня была другая проблема: в родном Лоувиллидже просто некуда пойти!
— Но теперь-то ты можешь наверстать упущенное.
— О да! — рассмеялась Кортни. В свое время в некоторых театрах Бродвея ее узнавали актеры. Да и профессия журналиста может творить чудеса, если уметь ею пользоваться…
Они вышли из дома. На улице накрапывал мелкий дождь. Такси ждало у самых ступеней, но по ним еще нужно было спуститься. Кортни никогда не нравилась эта лестница из скользкого камня. И в сухую погоду она боялась поскользнуться, а сейчас на сумасшедших каблуках, да еще и с подолом, путающимся в ногах, спуск представлялся чем-то крайне рискованным. Кортни чуть сильнее оперлась о руку Холдена.
— Наверное, ты был красивым мальчиком, — вдруг сказала Кортни.
— Мамины подруги говорили, что я похож на ангела, а она отвечала: останьтесь с ним на пару часов и поймете, какой обманчивой может быть внешность!
— Интересно, ты сильно изменился?
— Ямочки со щек пропали, в остальном — не мне судить.
Кортни подняла глаза, чтобы внимательно посмотреть, ей как раз казалось, что милые ямочки появлялись, когда Холден улыбался. Он рассмеялся, догадавшись о намерениях Кортни.
— А вот и неправда! — воскликнула она, возмущенно взмахнув руками.
Последняя ступенька оказалась роковой. Кортни потеряла равновесие и не успела ухватиться за Холдена. Она сделала маленький шажок в попытке восстановить равновесие, но платье зацепилось за каблук. Кортни уже понимала, что сейчас упадет, но все еще пыталась ухватиться за воздух. Она успела заметить, как посерело лицо Холдена, как он бросился к ней, но уже тоже не успевал.
Падать на асфальт с высоты своего роста, да еще и в дождь, — не самое приятное, что может случиться в жизни. Кортни показалось, что она на несколько секунд потеряла сознание. Когда она смогла открыть глаза, над ей уже склонился испуганный Холден, а вся спина была мокрой: она умудрилась упасть в единственную лужу на всей улице.
— Кортни, ты цела?
Холден приподнял ее за плечи. Кортни почувствовала, как в голове гудит колокол, и поморщилась:
— Не совсем.
— Давай я помогу тебе встать.
Осторожно, словно Кортни была фарфоровой куклой, Холден приподнял ее и поставил на ноги, но тут же был вынужден снова ловить.
— Нога… — прошипела Кортни. Боль в голеностопном суставе была острой и резкой, в глазах у Кортни защипало.
— Постарайся не опираться на нее, — велел Холден. — Держись за мои плечи.
Он убедился, что Кортни все поняла, присел на корточки и приподнял подол платья.
— Какая нога?
— Правая, — прошептала Кортни. Слезы боли душили ее.
Отличное свидание! — сердито думала она. Не успели выйти из дома, как я повредила ногу.
А вдруг там перелом? Эй, кто там есть наверху! Я не хочу, чтобы Холден ходил ко мне с цветами и апельсинами. Это же сколько мне придется ждать, пока я вновь стану привлекательной?!
— Потерпи, нужно снять туфельку.
Пальцы Холдена были такими нежными, что Кортни почти не почувствовала боли.
— Мы сейчас же едем в больницу! — распорядился Холден, поднимая Кортни на руки.
— Вам помочь? — таксист наконец высунулся узнать, в чем же дело.
— Да, — откликнулся Холден. — Где здесь ближайшая больница?
Самым неприятным во время посещения больницы для Кортни оказалась необходимость переместиться с рук Холдена на каталку. Руки врача, тоже мужчины, оказались не такими нежными, как у него, и все время краткого осмотра Кортни строила рожицы и старательно демонстрировала, как сильно она страдает. Боль и правда была довольно сильной, но Кортни понимала, что в случае необходимости может выдержать ее, даже не поморщившись. Но рядом стоял Холден, бледнеющий от каждой ее болезненной гримасы. Кортни и не представляла себе, как, оказывается, приятно быть маленькой, вызывающей жалость и сочувствие девочкой.
