Сьюзен Мейер - Сердце, полное любви
На следующий день, когда миссис Такер проводила в кабинет немного смущенную Джеми, Дариус сидел за рабочим столом в углу, Уитни расположилась на небольшом кожаном диване у окна, а Джино, готовый к встрече с будущей няней, сидел в детском манежике.
— Входите, — пригласила Уитни, поднимаясь и пожимая Джеми руку. — Это мистер Андреас, старший брат Джино и его второй опекун. А вот и сам Джино.
— Он же просто прелесть, — воскликнула Джеми, высокая рыжеволосая девушка, одетая в джинсы и просторную полосатую рубашку.
— Да, мы тоже так думаем, — сухо откликнулся Дариус.
Он встал из-за стола и подошел к девушке:
— Хотите взять его на руки?
— Конечно, — широко улыбнулась она.
Все время, пока шло собеседование, Дариус следил за каждым движением Джеми, словно ястреб, забрасывал ее провокационными вопросами, уточнял детали ее резюме. И хотя Джеми достойно выдержала это испытание, спокойно ответив на все вопросы, Дариусу она все равно явно не нравилась.
Его лицо просветлело, только когда в кабинет вошла вторая претендентка, высокая светловолосая красавица Лиз Пиццаро.
— Входите! — воскликнул он, поднимаясь с кожаного дивана.
Уитни почувствовала, как странно сжалось ее сердце. Ревность хозяйки дома к молодой хорошенькой няне была таким клише, что ей не хотелось даже думать об этом.
Лиз, не дожидаясь предложения, подошла к манежику и взяла радостно загулившего Джино на руки:
— Как твои дела, малыш? Ты только посмотри, какой же ты хорошенький!
В ответ Джино широко зевнул.
— Похоже, он устал, но совсем не капризничает. Какой хороший мальчик.
— Да, мы тоже так думаем, — рассмеялся Дариус. — Но мы, как вы понимаете, не слишком объективны.
— Отцы и должны быть необъективными, правда? — улыбнулась Лиз.
— Я брат Джино, а не его отец, — покачал головой Дариус.
— Но вы так заботитесь и оберегаете его, — ответила Лиз с невинной улыбкой. — Это то, что обычно делают отцы.
Уитни с трудом сдержала улыбку. Ей не нужно было дожидаться окончания интервью, чтобы узнать, какую из кандидаток выберет Дариус.
— Мне показалось, что Джино с ней чувствует себя более комфортно, — словно оправдываясь, ответил Дариус, когда она озвучила эту мысль.
— И ты не рассердился, когда она назвала тебя отцом Джино?
— А что в этом плохого? — удивился он.
— Ничего, конечно.
Уитни снова почувствовала себя виноватой. Ей вдруг показалось странным и недопустимым увозить Джино из этого дома, отрывать его от Дариуса, который так любит своего маленького брата. Но не менее странной и недопустимой казалась ей мысль бросить все и переехать в дом человека, которого она едва знает.
Казалось, им не суждено найти компромисс.
Глава 9
Воскресным вечером после ужина Уитни попросила Дариуса следовать за ней и направилась в свой кабинет.
— Я попросила своего ассистента собрать информацию о твоих братьях, просто чтобы понимать, с кем мы имеем дело.
— Что?
— Я просто вбила их имена в поисковую базу и посмотрела, что о них известно. Не волнуйся, никаких серьезных расследований и копаний в грязном белье. Адвокаты никогда не входят в зал суда, не подготовившись.
— Исполнительные директора поступают так же, — усмехнулся Дариус.
— Вот именно.
Войдя в кабинет, Уитни взяла со стола папку и села на диван. Дариус опустился рядом. Их колени практически соприкасались, и эта близость волновала Уитни. Она облизнула внезапно пересохшие губы и приказала себе вернуться к прерванному разговору.
— Итак, сначала Кейд, — начала она, открывая папку. — Кейд Андреас, тридцать один год, состояние оценивается…
Она еще раз внимательно пересчитала количество нулей и заставила себя произнести цифру без волнения в голосе.
— Похоже, маленькое месторождение нефти на ранчо в Техасе было не таким уж маленьким, — чуть заметно усмехнулся Дариус.
— Да уж, — кивнула Уитни и продолжила: — Он одиночка, который с трудом сходится с людьми, кроме тех, с которыми ему нужно вести дела или которые работают на его ранчо.
— Все это я и так знаю.
— Хорошо, как тебе такой вариант: я буду читать досье Ника, а ты Кейда, и если кто-то из нас обнаружит что-то, на что стоит обратить внимание, он скажет об этом.
Дариус согласно кивнул, поудобнее устроился на диване и погрузился в чтение. Уитни хотела повторить его движение, но поняла, что тогда они будут сидеть слишком близко, а она и так едва сдерживала возбуждение, охватывавшее ее всякий раз, когда Дариус оказывался рядом с ней. Оно пульсировало в ее крови, пробуждая куда более опасные желания. Но, к счастью, пока ее здравый смысл мог возобладать над этим безумием. Возможно, мысль о том, что ее влечет к Дариусу и перестала пугать Уитни, но она все так же прекрасно осознавала, что ни к чему хорошему их отношения не приведут. Если вдруг их роман сойдет на нет, в первую очередь пострадает Джино.
— Вот кое-что интересное, — прервал ее размышления голос Дариуса. — Кейд женат.
— Да?
— Но на похоронах он был один и о жене не упоминал.
— Может, он из тех мужчин, которые предпочитают, чтобы жена всегда оставалась дома, так сказать, берегла семейный очаг?
— Кто знает, — пожал он плечами.
— Возможно ли, что он приедет на выходные с женой?
— Нет. Раз он не упомянул, что привезет с собой гостью, значит, приедет один. И если он не хочет сообщать мне о своей женитьбе, это его право.
— Похоже, эта ситуация действует тебе на нервы?
— Вовсе нет. Кейд может вести себя так, как считает нужным. Но, учитывая его скрытность, я не могу ожидать от него многого. Удивлен, что его вообще интересует судьба Джино. Обычно он слишком занят делами своей нефтяной компании, чтобы обращать внимание на что-то другое. А еще у него настолько большое ранчо, что даже он сам не знает, какова его площадь, и им тоже нужно управлять, а ведь он не слишком любит людей.
— Значит, он будет крепким орешком, который нам предстоит расколоть.
— Ну-ну, — фыркнул Дариус.
— Здесь сказано, что Ник владеет фабрикой, — заметила Уитни. — И его чистый капитал равен примерно четверти капитала Кейда.
— Что, учитывая размер состояния Кейда, составляет примерно полбиллиона долларов. Главное — не попади под обаяние Ника. Он приедет сюда со своим южным шармом и изысканными манерами, а уедет с моим столовым серебром.
Глаза Уитни расширились от удивления.
— Он что, вор?
— Он сладкоречивый лжец.
— Значит, у тебя в родственниках нелюдимый брюзга и обаятельный обманщик?
