Дикси Браунинг - Лучший из миров
— Вероятно, я сгущаю краски, но она всегда безвольно позволяла родителям управлять своей жизнью.
— А кто управляет твоей?
Мэгги не могла не улыбнуться.
— Я. Во всяком случае, с тех пор, как пошла в детский сад. — Рука Бена снова легла ей на затылок и стала перебирать волосы. Ей бы следовало отодвинуться еще дальше, но это требовало слишком больших усилий. Чтобы скрыть собственную слабость, Мэгги снова заговорила:
— Мэри-Роуз с отличием закончила колледж. Кроме того, как я уже говорила, она очень хорошенькая.
— И в чем проблема?
Интересно, волосы имеют нервные окончания?
Ее — определенно. Скорее всего, потому что она подрезает их концы каждые шесть недель.
— Проблема в том… — Мэгги едва удерживалась от того, чтобы не свернуться клубочком у него под боком и не замурлыкать, а там пусть все идет своим чередом, — что Перри, по моему глубокому убеждению, охотится за ее деньгами. Может быть, я и несправедлива к нему, но я точно знаю, что, если она выйдет за него замуж, а потом обнаружит, что он совсем не тот, кого она себе нарисовала, это разобьет ей сердце.
В письмах читателей эта история повторялась неоднократно и на все лады. Женщины в отчаянии пишут о том, как изменились их мужья после свадьбы, как быстро они забыли о своих обещаниях, столь щедро раздаваемых до брака. Крушение надежд ведет к крушению брака, оставляя разбитыми сердца и несчастными детей.
Вот и думай об этом, Мэгги Райли, а не о том, как запрыгнуть в постель к мужчине, которого ты знаешь всего два дня!
— Постой! Правильно ли я тебя понял? Ты решила спасти свою подругу независимо от того, желает ли она, чтобы ее спасали?
— Не то же ли самое ты делаешь со своей бабушкой?
— Ничего общего. Я не успел предотвратить мошенничество в отношении мисс Эммы. И единственное, что я могу, — это позаботиться о том, чтобы другие пожилые леди не оказались обманутыми этим прощелыгой. Я должен объяснить им, где пролегает тонкая грань между навязчивой рекламой и мошенничеством, когда им пытаются всучить никчемные картинки под видом выгодного капиталовложения.
— Вот и отлично! Ты занимайся своим делом, а я — своим. Мне очень жаль твою бабушку, но ей уже не помочь. У меня же есть шанс уберечь Мэри-Роуз от опрометчивого шага, и не надо рассказывать мне о любви с первого взгляда, потому что Перри Силвер не распознает ее, даже если она свалится ему на голову и повалит на царственную задницу.
Массаж резко прекратился… потому что Бен, откинувшись на спинку, громко расхохотался.
Мэгги же захотелось провалиться сквозь землю.
Она сидит на качелях с самым красивым мужчиной, которого ей доводилось встречать, сверху светит полная луна, благоухает глициния, а что делает она?
Но откуда ей знать, как надо вести себя в подобной ситуации? У нее никогда не было серьезных отношений с мужчиной, если не считать неуклюжего тисканья на заднем сиденье «понтиака» Ларри Бичема, когда ей было семнадцать.
Плыви по течению, обычно говорила ей мать, выкурив одну из своих самокруток с марихуаной.
Мэгги никогда не умела плыть по течению.
Она всегда яростно боролась с волнами — когда ссорились родители, когда поддерживала отца после ухода матери, перелопатив гору литературы о депрессии, когда упорно училась и работала, чтобы иметь возможность поступить в колледж, а теперь прозябала в маленькой газетке в надежде когда-нибудь пробиться в крупную, серьезную газету.
— Мэгги? О чем ты задумалась? — Она и не заметила, как опустела веранда.
— О том, что у меня, наверное, преждевременный кризис среднего возраста.
— Я думаю, нам тем более следует объединиться, — тихо сказал Бен. И пока его слова доходили до ее сознания, он склонился к ней и поцеловал.
Поцелуй был нежным и умелым. Не отрываясь от ее губ, Бен сделал то, о чем она мечтала, — подтянул ее к себе и усадил на колени. Мэгги попыталась нащупать пуговицы на его рубашке, чтобы расстегнуть их, коснуться его широкой груди, прижаться к нему всем телом…
Кто-то открыл дверь, и звуки музыки привели Мэгги в чувство. Она широко распахнула глаза и отпрянула. Бен не попытался удержать ее, и Мэгги поспешила в студию. Она была готова выслушать любые нападки Силвера, потому что, какими бы неприятными они ни были, это не затронет ее сердца.
За спиной она услышала смешок. Плохо, очень плохо!
— Итак, как насчет объединения?
Мэгги резко обернулась, чтобы тут же уткнуться в грудь Бена — она не ожидала, что он так близко.
— Никак. Ты надеешься поймать его за руку, когда он будет «втюхивать» свои репродукции Джени и Джорджии, а я хочу записать на пленку, как он будет соблазнять Сюзи.
— Что, кстати, незаконно, — заметил Бен мягко.
— Ну и что! В любом случае я не понимаю, как мы можем действовать сообща. Может, объяснишь?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Спустя полчаса Бен заглянул в гостиную, где Чарли развлекал дам, изображая диск-жокея.
Мэгги среди них не было. Бен даже обрадовался этому, поскольку ему требовалось кое о чем подумать, что было решительно невозможно, когда Мэгги Райли находилась в поле его зрения.
И что в этой женщине такого? Исходя из его собственных стандартов, ее нельзя было назвать даже хорошенькой, не то что красавицей. Тогда почему, стоит ему взглянуть на нее с другого конца комнаты, как тут же приходится вытаскивать рубашку из-за пояса джинсов, чтобы скрыть явственные признаки возбуждения?
Еще ему очень нравился ее смех. И едкие непочтительные комментарии насчет Силвера и его претенциозности…
Бен взял себя в руки и решительно направился в комнату, рассчитывая побыть в одиночестве и проанализировать те скудные улики, которые ему удалось собрать. Все они были косвенными и спорными. Но он никак не может бросить это дело. Когда мисс Эмма сказала ему, какую сумму выложила за пронумерованные репродукции, он тут же кое-что выяснил по своим каналам и убедился, что у бабушки столько же шансов вернуть свои деньги, не говоря уже о том, чтобы получить прибыль, сколько стать президентом.
Бен интуитивно чувствовал, что Силвер — мошенник. Пусть не такого масштаба, как те, кого он разоблачил в Драй-Крик, но он может причинить много горя людям. Людям типа мисс Эммы, ничем этого не заслужившим.
Тут мысли Бена снова вернулись к Мэгги. По сути, цель у них была одна — вывести на чистую воду сладкоречивого проходимца, только вот способы разные.
Чарли вошел в комнату в тот момент, когда Бен в полудремотном состоянии рисовал в своем воображении всякие эротические картинки, в которых фигурировала Мэгги в различных видах, в большинстве своем в кружевном дезабилье, которое не столько скрывало, сколько подчеркивало все достоинства ее маленькой женственной фигурки.
