Виктория Васильева - Всё для тебя
Анна отвечала на его поцелуи. Ее разум кричал, что надо остановиться, устроить сцену или просто уйти, но сердце…
Оно стремилось к этому человеку изо всех сил, невзирая ни на какие разумные доводы.
«У него такие горячие губы», — пронеслось в голове Анны.
Она оттолкнула его от себя.
— Я понимаю, — воскликнул Эдуард. — Ты не думала меня здесь увидеть и не веришь своим глазам.
Он опять притянул ее к себе. И сказал:
— А поверишь ли ты тому, что я действительно победил на конкурсе в Париже и получил первый приз? — он поцеловал ее в губы. — Сейчас я оденусь и все расскажу.
Анна села в кресло, достала из сумочки сигарету и закурила.
Эдуард, одевшись, вошел в комнату.
— Что это? Отдай! Испортишь голос! — он отобрал у нее сигарету и выбросил в окно. — Чем ты тут без меня занималась? Курила целыми днями?
Он подошел к ней, наклонился, поцеловал в щеку.
Анна печально опустила глаза.
Эдуард, присев на подлокотник кресла, стал гладить ее по голове.
— Ну скажи что-нибудь. Почему ты молчишь?
Она посмотрела на него грустными глазами.
— Хорошо, я тебя развеселю, — сказал он, вскочив с кресла.
Сбегав в другую комнату, он вернулся со свертком.
— Я хотел сделать тебе подарок утром, когда ты проснешься, но вижу, что лучше это сделать сейчас.
Он достал пышное белое платье, украшенное бусами и кружевами, белые перчатки до локтя и белые туфли.
Анна закрыла лицо руками.
«Свадебное платье! Какая красота! Но что мне делать?»
Слезы полились из ее глаз.
Он стал ее целовать и успокаивать.
«Хочется только любить, — думала Анна, плача в его объятиях. — Со всей страстью и нежностью. Изо всех сил!»
Утром Анна проснулась в хорошем настроении.
«Лучше не вспоминать ни о чем плохом. Мало ли что могла сказать Катерина. И зачем только я проходила вчера мимо этого кафе!»
Эдуард радовался подарку, который он преподнес своей любимой, едва ли не больше ее самой.
— Ты моя невеста, и больше я ничего не хочу знать, — говорил он.
Анна пока не думала о свадьбе.
«Я очень хочу быть его женой, но впереди у меня еще премьера; Успех на сцене для меня очень важен!»
Она оставалась в центре внимания.
— Что вы думаете о предстоящем спектакле? — задавали ей вопрос в прямом эфире по телевидению. — Нравятся ли вам итальянские голоса? Каковы дальнейшие планы?..
Певица улыбалась, удовлетворенно кивая головой.
«Какие у меня планы? Отпеть премьеру, а потом… — Анна впервые подумала об этом. — Выйти замуж за Эдуарда!»
— Вот видишь, как ты популярна! Мне приятно, что тебе уделяют столько внимания, — говорил Эдуард.
Каждый день он ждал ее возле театра.
Иногда он опаздывал, что очень волновало Анну. А в последнее время стал просто очень сильно задерживаться. Анна не находила себе места.
— Эдуард, сколько можно? — возмущалась она.
Он постоянно находил себе оправдание: «Готовлюсь к новой выставке. Не сердись». Или: «Пишу картину».
Анна кое-как справлялась с сомнениями в своей душе.
Катерина подливала масла в огонь.
— Когда вернешься из Италии, надеюсь, ваш роман кончится? Не бывает вечной любви, попомнишь меня! — ехидно заявляла она.
И Анна, при виде ее, сразу вспоминала слова, услышанные у кафе: «Я почувствовала его губы, они у него такие горячие!»
Всем своим видом Катерина показывала Анне, что хорошо знает Эдуарда.
— Купи ему клубничное мороженое, он его очень любит! — поддевала Катерина.
Анна не обращала внимания, но и мелкие уколы оставляли след в ее душе.
«Он действительно очень любит клубничное мороженое!»
Сама того не замечая, она стала все события связывать в одну цепочку: «Когда Эдуард и Жаннет уехали в Париж, Катерина позвонила мне и сказала, что познакомилась с ним. Потом я нашла ее фотографии (совершенно обнаженной!) у Матильды на столе».
Но больше всего Анну задевали слова Катерины о его горячих губах: «Значит, она прикасалась к ним! Эдуард меня обманывает. Эти постоянные опоздания, какие-то отговорки. Не может быть все это просто так. И наконец откуда Катерине известно, что он любит клубничное мороженое?»
От всех этих мыслей она сильно нервничала.
Когда они с Эдуардом отдыхали на вилле Луиджи, Анна, набравшись смелости, спросила:
— Эдуард, ты часто видишь Катерину?
— Кого?
— Катерину, фотографии которой собирала Матильда.
— Почему ты об этом говоришь? Это было ошибкой, я ничего не знал о них.
— Да, это было в Петербурге. А сейчас?
— Что сейчас?
— Она в Италии, и ты имеешь возможность часто видеть ее.
— Может быть. Но она совсем не интересует меня!
Анна внимательно посмотрела на него:
— Это правда?
— Я не понимаю твоих сомнений. Ты меня в чем-то подозреваешь?
Анна смутилась.
«Ну что я пристала к нему с этой Катериной? Он ничего не знает, а если и знает, то не скажет».
Сомнения еще больше мучили ее.
«Вроде бы все хорошо, и в то же время…»
Анна не находила себе места.
Эдуард был, как всегда, внимателен и ласков. Страсть их с каждым днем усиливалась. Они упивались ею, забывая обо всем вокруг.
«Когда он рядом со мной, я верю ему, но когда он уходит, сомнения одолевают меня. Каждый раз мне кажется, что он не вернется или я вернусь домой, а он будет не один. «Не бывает вечной любви!» Эти слова не выходят у меня из головы».
Катерина была вызывающе заносчива.
Она уже перестала здороваться с Анной и всем твердила о какой-то победе, одержанной в неравном бою.
Анна старалась не обращать внимания, но имя Эдуарда стало слишком часто срываться с Катиных уст.
Эдуард все так же часто опаздывал и более того, уже три ночи не ночевал дома. Иногда он приходил очень усталый и, что совсем поражало ее, отказывался заниматься любовью.
«Я больше не могу, — переживала Анна. — Отношение его ко мне не изменилось, но изменился он сам. Вечно уставший, куда-то стремящийся!»
— Что мне делать, Джулия?
— Ты все придумала. Мы все устаем. Ты разве как машина? Тоже ведь нужен отдых. Подожди, пусть он отдохнет и все нормализуется!
Но Анну это мало успокаивало.
В один из солнечных дней она, выйдя из театра, увидела, что белый «линкольн» ждет ее.
Она подошла к машине.
Эдуард куда-то отлучился.
Анна открыла заднюю дверцу, чтобы бросить сумочку.
На сиденьи лежал большой альбом «Итальянские художники эпохи Возрождения». На английском языке. Положив сумочку, она взяла альбом.
«Посмотрю в ожидании Эдуарда», — решила она, садясь впереди.
