Шарлотта Лэм - Любовная лихорадка
Сара кивнула в ответ.
– Да, хотя я всегда жила неподалеку от Лондона.
– У тебя квартира? – спросил Джереми. – Ты почти не рассказывала о своей семье. Много вас?
– Всего двое – я и Грэг, мой сводный брат, – ответила Сара. – Наши родители умерли. Других родственников у меня нет.
Джереми нахмурился.
– Я так и думал. У тебя очень независимый вид.
– Эдакая практичность, – усмехнулась Сара.
– Мой старикан просто влюбился в тебя, – сказал Джереми. – Никогда не видел, чтобы он к кому-то так привязывался. Он затворник, у него совсем необщительный характер.
– Он очарователен! – порывисто сказала Сара. – С виду жесткий, суровый, а по натуре мягкий, податливый.
– Ого! – Джереми метнул в нее быстрый взгляд. – Не вижу тебя в роли своей мачехи, знай это!
Сара скривила губы.
– В какой же роли я тебе вижусь?
Он молчал, озорно усмехаясь.
– Поразмысли на досуге! – отрезала Сара. Она не была уверена в том, что Джереми интересуется ею всерьез, да и не представляла себе его помышляющим о женитьбе. Легкий флирт с Джереми был Саре в удовольствие, но усложнять их отношения ей вовсе не хотелось. Он был обаятельным малым, с ним можно было видеться время от времени, но не более.
Тем не менее, когда Джереми уехал в Лондон, дом показался Саре опустевшим. Добродушное подтрунивание Форселла было заразительным. Сара скучала по Джереми. Она старательно работала над холстом, зная, что картину можно скоро завершить, но ей хотелось отработать гонорар сполна. Добиться же нужного эффекта было непросто. Сара надеялась убедить полковника в том, что написанное маслом может быть столь же проникновенным, как и дорогие сердцу Форселла тонкие прозрачные акварели, поэтому она с особой кропотливостью работала над деталями.
Сара удивилась, когда Джереми приехал во второй половине дня в пятницу.
– Хочу забрать тебя в город. Аннабель закатывает вечеринку. Поедешь? – сказал он, задабривая Сару улыбкой.
– У меня нет с собой подходящей одежды, – ответила она с сожалением. Предложение, Правда, пришлось ей по душе. Несколько недель она работала как проклятая, и теперь ей хотелось развлечься.
– Можно заехать к тебе и переодеться, – предложил Джереми.
У Сары было два выходных туалета: черный креповый брючный костюм и серебристое платье, но ей вдруг захотелось купить что-нибудь новое. Она редко ходила в гости и гардероб имела скромный. С каждым годом Сара зарабатывала все больше, однако сказать, что она крепко встала на ноги, нельзя, да и гонорары были невелики. Она покупала одежду, которая служила долго, практичные, прочные вещи. Сара посмотрела на Джереми и в приливе беззаботности сказала:
– Куплю новое платье.
Уловив ее настроение, он усмехнулся.
– Грандиозно! Всех сразишь наповал!
Сара с притворной застенчивостью опустила ресницы.
– Не понимаю, о чем ты.
Джереми повез Сару на своей машине. По пути они остановились у маленького, но дорогого бутика на боковой улице Колчестера. В город они приехали около пяти, когда Колчестер уже готовился к вечернему отдыху. Улицы заполнили толпы людей, возвращавшихся домой, машины – бампер к бамперу – сгрудились в центре.
Нырнув в магазинчик, Сара примерила несколько платьев. Выбор сделал Джереми, уговорив купить очень простое платье-рубашку переливчато-синего цвета из шелковистой ткани, которая поблескивала, когда Сара поворачивалась перед зеркалом в примерочной. Безыскусность покроя подчеркивала изысканность цвета, а на его фоне волосы Сары горели волнующим глаз пламенем.
Когда они вышли с покупкой на улицу, затор на дороге стал совсем безнадежным. Джереми и Сара зашли в кафе на главной улице, выпили чаю, а потом медленно пошли по тротуару, любуясь зданием маленького театра – его изысканный белый фасад украшал улицу с современными торговыми центрами, выстроенными недавно по соседству.
– Колчестер изменился до неузнаваемости, – сказал Джереми. – В детстве я частенько бывал здесь. Папа любил покупать книги в старинном магазине у подножия холма, а я тем временем бродил по улицам, разглядывал римские укрепления или старые дома. По-моему, в последние пять лет город частично утратил свое очарование. Все эти новшества, может, и хороши для предпринимательства, но Колчестер они начисто лишают самобытности.
– Я не очень хорошо знаю эти места, – отозвалась Сара.
– Вокруг города выстроили много новых домов. Эссекс стремительно наступает. Естественно, ведь до Лондона рукой подать.
– Ты консерватор? – спросила Сара, улыбаясь.
– Я просто ненавижу перемены, – согласился Джереми, посмеиваясь над собой.
– Все мы такие. Неприязнь эта у нас в крови.
– Свойство человеческой натуры? – спросил Джереми, не поднимая глаз на Сару.
– Да. – Она взглянула на Джереми.
– Ты неоднократно употребляла это выражение, но я не совсем понимаю его.
– Оно покрывает множество грехов, – пожала плечами Сара. – Люди – странные существа.
– И самые тупые – мужчины? – предположил Джереми, кривя губы.
– Беспросветные тупицы, – со смехом согласилась Сара.
– Мне нравится такая формулировка, – сказал он. – Я и сам очень приземленное существо.
– Я уже заметила, – насмешливо ответила Сара.
Когда они ехали в Лондон по скоростному шоссе, она попросила:
– Расскажи поподробнее об Аннабель. Чем она занимается целыми днями, если не работает?
– У нее есть что-то вроде работы, но ты не назвала бы это настоящим делом, – отозвался Джереми, и лицо его погрустнело. – Она помогает в магазине на улице Бонд несколько часов в день. По настроению. Ничто так не тяготит сестру, как рамки рабочего времени. Если она не проспит, то забежит в магазин и снизойдет до того, чтобы продать несколько вещей, коли покупатели вынудят ее пошевелить руками.
– Что ты говоришь! Владелец магазина ее друг?
– Обожатель, – ответил Джереми без тени улыбки. – Не выношу этого типа, но он влюблен в Аннабель, и она к нему благосклонна. Если миллионер сорвется у нее с крючка, то она, возможно, выйдет замуж за этого торговца. Бог ей судья!
Сара внимательно смотрела на Джереми.
– Он действительно тебе не нравится, да?
– Ненавижу! – проворчал он. – Слишком стар для нее, но она не станет слушать ни одного моего слова. Аннабель упряма. Она целых два года гоняется за безумной мечтой, но все без толку.
– Хочет разбогатеть?
– И богатство, и прочее, – пробормотал Джереми. Расправив плечи, он улыбнулся Саре. – Поговорим о чем-нибудь приятном! Как твоя картина?
– Почти закончена, я вполне ею довольна.
– Папочка уже видел?
– Нет, что ты! – испуганно ответила Сара. – Пока не закончу, ни за что не покажу! Меня это выбьет из колеи.
