Люси Гордон - Невеста была в красном
«Перестань, — мысленно одернула она себя, — и не слишком увлекайся фантазиями».
— Ты приглашаешь меня взглянуть вместе с тобой на терракотовых воинов? — отлично имитируя небрежный тон, уточнила она.
— Я хочу, чтобы ты посмотрела на них моими глазами. А может, наоборот, ты покажешь мне то, что ускользнет от моего взгляда. — Лицо Ланга приобрело задумчивое выражение. — Ты на это способна.
— Поверь, все происходит интуитивно.
— Вот в этом и заключается опасность для меня, так как это всегда неожиданно и нет времени приготовиться.
— Ты хочешь быть готовым?
— Да.
Оливия молча ждала продолжения. Через несколько секунд Ланг произнес:
— Иногда тобой овладевает страх, и ты ищешь спасения в упорядоченной жизни. Но затем тебе приходит в голову, что подобная жизнь все равно, что смерть, а безопасность — всего лишь иллюзия, и нет ничего лучше, чем шагнуть вперед, и не валено, что принесет этот шаг. А иногда, — он печально вздохнул, — ты вообще не знаешь, на что решиться.
— Ты прав, — прошептала Оливия, пораженная интуицией Ланга.
— А я трус, — добавил он.
Оливия кивнула:
— Иногда мне кажется, что, говоря о здравом смысле, я тем самым прикрываю собственное малодушие.
— Значит, ты принимаешь мое предложение? — поинтересовался Ланг. — Мы могли бы отправиться в Сиань завтра, а оттуда в Чунцин. Если ты не возражаешь, я составлю тебе компанию в круизе. После этого мы вольны отправиться куда угодно и заняться чем угодно.
— Чем угодно, — повторила девушка.
Ланг потянул ее к деревьям, в тени которых обнял и без слов напомнил ей о том, что их уже связывало. Оливия охотно позволила ему это сделать, вложив в поцелуй переполнявшие ее эмоции.
Или все-таки лучше отказаться? Может быть… Однако Ланг незаметно, шаг за шагом, сумел увлечь ее на тропу, на которую она поклялась больше не ступать. Благоразумие — прекрасное качество, но как же трудно следовать голосу здравого смысла!
С каждым новым поцелуем Ланг убеждал ее довериться ему и отправиться вместе с ним в неизведанное, но с каждым поцелуем ему становилось все сложнее держать себя в руках.
— У нас впереди почти все лето, — наконец сумел произнести он. — Конечно, если ты не возражаешь.
— Не возражаю, — тихо сказала Оливия.
Ланг неожиданно прижался лбом к ее лбу, глаза его были закрыты, он словно пытался совладать с собой. Оливия прильнула к нему.
Наконец он выпрямился:
— Тогда нужно обо всем позаботиться прямо сейчас.
Они снова сели за столик. Ланг сделал несколько коротких звонков, отменил полет Оливии в Чунцин, забронировал для нее номер в отеле Сианя и успел заказать для себя последнее место на круизном корабле.
После этого наступило молчание. Наконец Ланг прервал его.
— Может, стоит отправиться домой и уложить вещи? — неуверенно предложил он.
— Да.
К Лангу вернулась уверенность.
— Не забудь платье, которое надела сегодня.
— Тебе нравится? Я сомневалась в том, что оно мне подойдет.
— Не напрашивайся на комплименты. Ты прекрасно знаешь о его эффекте: ты бесподобна.
Сердце Оливии переполнила радость.
— Пошли?
Прощаясь с ней, Ланг предупредил:
— Я подъеду завтра примерно в двенадцать, — и, чмокнув ее в щеку, ушел.
Оливия собирала вещи словно в тумане., а затем долго не могла уснуть. Но мысли ее были заняты не Лангом, а не подходящим для путешествия гардеробом. Одного платья в национальном стиле явно не хватит — надо срочно выходить из положения. Если бы она не пожалела денег еще на несколько нарядов, которые ей понравились в тот день, когда был приобретен чеонгсам, то не пришлось бы сейчас пере- живать по этому поводу. Отправься она в путешествие одна, такая проблема не возникла бы, но раз уж она едет с Лангом, к черту благоразумие!
Так, Ланг сказал, что приедет не раньше двенадцати, значит, у нее есть немного времени. Надо быстренько съездить на такси в ближайший магазин и купить несколько нарядных вещей.
На всякий случай Оливия предупредила соседку. Когда она вернулась, часы показывали пять минут первого. Девушка надеялась, что Ланг еще не подъехал. И в ту же минуту она увидела его.
— Где тебя, черт возьми, носит?! — возмущенно вскричал он, что совсем не было на него похоже.
— Эй, не стоит придираться из-за пустяков. Да, я на несколько минут опоздала, но это не конец света. Мне понадобилось купить кое-что. Я предупредила соседку, живущую этажом ниже. Ты ее не видел?
— Единственным человеком, который мне встретился, была девочка. Она заявила, что видела, как ты садишься в такси и уезжаешь навсегда.
Оливия простонала:
— Понятно. Девочка играла во дворе, когда я садилась в такси, а все остальное она вообразила. Я ездила за покупками. Ты долго меня ждешь?
— Пять минут.
— Всего лишь? — воскликнула Оливия. — И уже столько шума?!
Вместо ответа Ланг с силой опустил кулак на капот такси, чем вызвал громкое возмущение водителя. Пока мужчины объяснялись, Оливия побежала за чемоданами, так и не придя в себя от шока. Такого взрыва эмоций она просто не ожидала. Это ее беспокоило, но когда она снова вышла на улицу, беспокойство сразу улеглось. Все следы гнева исчезли с лица Ланга, он был полон раскаяния.
Таксист был умиротворен и весел, получив значительные чаевые. Чемоданы поставили в багажник, и машина тронулась.
В такси Оливия взяла Ланга за руку и с воодушевлением провозгласила:
— Мы отлично проведем время! Не порти себе настроение, дуясь на меня.
— Я зол на себя, потому что сделал из мухи слона, будто ты опоздала, по меньшей мере, на час. Издержки профессии: врач обязан быть пунктуальным.
Ланг свел все к шутке, но Оливия догадывалась, что дело было не в пяти минутах, а в чем-то другом, что ей еще предстояло выяснить. Пока она не стала поднимать этот вопрос, поэтому, когда они добрались до аэропорта, происшествие было уже позабыто.
Перелет длился два часа; вечером они вселились в отель.
— Как тебе твой номер? — поинтересовался Ланг, когда они спускались в ресторан.
— Отличный. И кровать тоже. Думаю только, недолго мне на ней нежиться, так как я собираюсь почитать об императоре.
— Ты имеешь в виду книжку, в которую уткнулась во время полета?
— Да, — кивнула Оливия. — Разве не потрясающая история? Цин Шихуан взошел на трон в тринадцать лет, объединил все княжества в одну империю, стандартизировал меры веса и деньги. Во время его правления было построено большое количество дорог и каналов. Прожил он всего полвека и последние годы провел в поисках средства, которое помогло бы ему избежать смерти.
