Аманда Мэдисон - Ты самый лучший
Вернувшись в свои комнаты, Гвендолин принимала горячую ванну, но дрожала от волнения и напряжения. Прощальные слова принца, которые он произнес низким и таким сексуальным голосом, потрясли ее не меньше, чем поцелуй.
Она нравится ему!
Одно это уже делало ее счастливой. Гвендолин не собиралась становиться чьей бы то ни было женой, но принц Нараян Бахадур раздразнил ее любопытство — и не только как потенциальный сексуальный партнер, но и как человек.
Она слышала за стеной шум и тихое пение — это Рапати готовила наряд к приему — и думала: поцелует ли он ее еще раз позднее? Останутся ли они потом одни? Ей удастся вытерпеть абсолютно все, если она будет знать, что после ее ждут десять минут наедине с принцем…
Нет, десять минут не помогут.
Час. Не меньше часа один на один с Нараяном Бахадуром.
Прошло уже не меньше года с тех пор, как она испытывала эмоции не равной, но хотя бы сравнимой силы. И годы с того момента, когда по-настоящему наслаждалась любовной связью. Давным-давно у нее был фантастический любовник, который испортил ее для других. Мужчина, не умеющий пользоваться руками и губами, вовсе не мужчина. Недостаточно быть только физически одаренным. Мужчина должен знать, как доставить женщине наслаждение, а большинство, увы, думают, что довольно иметь большой член и способность работать им достаточно долго, чтобы достичь желанной цели. Проблема же в том, что большинству женщин требуется много больше. Но попробуйте-ка сказать об этом мужчине!
К сожалению, даже плейбои, всю свою жизнь посвятившие погоне за удовольствиями, часто не знают, как зажечь женщину. К счастью, принц Нараян Бахадур, похоже, не попадал в эту категорию. Его короткий поцелуй, его первые ласки говорили о том, что у него богатейший опыт и знания, и Гвендолин хотелось поскорее проверить их.
— Бирюзовое или розовое? — послышался из-за двери голос Рапати. — Они прибыли совсем недавно.
— А разве это не для свадьбы? — удивилась Гвендолин.
— Нет, миледи, для свадьбы у вас будет другое, специальное.
— А вам какое больше нравится? — спросила Гвендолин, радуясь, что может переложить решение на чужие плечи.
Какие-то она принимала единолично, но другие могла поручить другим. Вопросы моды относились к последним.
— Думаю, бирюзовое. Цвет пойдет к вашим глазам и оттенит ваши чудесные каштановые волосы.
Чудесные волосы. Гвендолин резко села, расплескав воду. Она прикоснулась к корешкам волос, подумала, что надо бы не забыть подкрасить их. Шатенка… Как странно!
Когда же она снова станет собой — рыжеволосой Гвендолин Пендерлинк?
Прошло три часа. Обед закончился, и принц предложил гостям погулять по залам, побеседовать и пообщаться друг с другом, хотя это и было вопреки обычаям. Он надеялся, что так Гвендолин сможет познакомиться с большим числом его министров и ближайших помощников. Но вскоре понял, что совершил тактическую ошибку, когда обнаружил ее в углу, окруженную десятком женщин, включая и госпожу Раниту, в традиционных костюмах.
У нее не было шанса познакомиться с кем бы то ни было. Дамы надежно держали ее в дальнем от мужчин углу залы. Так было принято в их обществе — женщины в одной половине, мужчины — в другой. Принц отчетливо представлял, какие там ведутся разговоры: о женитьбах, детях, стариках, здоровье. Еще о прислуге, о стоимости продуктов, о погоде…
Гвендолин сделала жест рукой и чуть заметный поклон, давая понять, что собирается покинуть дамское общество. Но тут госпожа Ранита легко прикоснулась к ее локтю с молчаливым упреком.
Нараян Бахадур перестал слушать, что ему говорят, и с интересом стал наблюдать за двумя женщинами. Ему было известно, что она не понимает, почему он избрал женщину, далекую от их культуры, чтобы сделать ее своей женой, матерью своих детей. Будущих наследников престола.
Но он-то знал то, чего не знала Ранита: ему необходим кто-то подобный Гвендолин.
Она научит его сыновей и дочерей ставить перед собой ясные цели и смело идти к ним, научит бороться за то, во что верит.
Этому следует учить всех детей без исключения, думал Нараян Бахадур, глядя, как на лице его троюродной сестры проявляется долго подавляемое раздражение. Она злилась на Гвендолин, что та отличается от непальских женщин, хотя сама имела возможности путешествовать, жить заграницей, найти западного супруга. Но Ранита не желала покидать страну. Она ждала, по ее собственным словам, подходящего ей мужчину.
Он увидел, что Гвендолин чуть отвернулась и смотрит теперь куда-то за плечо своей собеседницы. Нараян Бахадур понял, что она с трудом сдерживает гнев. Что ей такое сказала Ранита?
Внезапно Гвендолин взглянула на него. Зеленые глаза встретились с его черными и словно произнесли: спаси меня!
Но она не жаловалась. Очевидно, ей приходилось неоднократно в прошлом принимать участие в таких торжественных, важных, но томительно-скучных приемах, обедах, открытиях выставок и тому подобных мероприятиях.
Может, она и бунтарка, и своевольная — пошла даже на то, чтобы покрасить свои роскошные рыжие волосы в этот отвратительный коричневый цвет, — зато не уклоняется от своих обязанностей. Она понимает, что такое преданность и верность семье.
Из нее выйдет отличная королева. Что бы Гвендолин ни думала, когда заняла место Беатрис, она предоставила ему все, чего он искал.
Принц Нараян Бахадур пересек зал, и женщины, окружавшие Гвендолин, расступились и исчезли, оставив его наедине с невестой.
— Хорошо проводите время? — спросил он, заметив, что рядом с Гвендолин осталась только госпожа Ранита.
— Прекрасная вечеринка, — кинув на него недовольный взгляд, ответила Гвендолин. — Особенно для тех, кому за семьдесят.
Значит, ей было скучно.
— Слишком пресно для вас?
— Ваше высочество, но ведь никто ничего не делает.
— А чем бы вам хотелось заняться?
— Можно было бы включить музыку и потанцевать.
Но он огорченно покачал головой.
— Увы, мы не можем танцевать в смешанном обществе. — Потом улыбнулся. — Правда, если мужчины удалятся, то вы сможете потанцевать.
— Женщины с женщинами?!
Ему понравился выступивший на ее щеках румянец. Гвендолин нечасто краснела, хотя ей это безумно шло, особенно сегодня, когда на ней надето бирюзовое платье.
— Конечно. Почему нет?
Она сделала резкий, раздраженный жест рукой, звякнув изящными браслетами.
— Выше высочество, я не танцую с женщинами.
— О, вы неправильно меня поняли. Это не медленные танцы, а быстрые, энергичные… — Нараян Бахадур пытался не рассмеяться, глядя, как она прикрыла рот ладонью, стараясь скрыть негодование, — которые помогают формировать женскую фигуру.
