Мэрил Хенкс - Место под солнцем
— Как насчет того, чтобы выпить еще немного? — предложил Даймлесс заплетающимся языком.
— Придется снова идти на улицу, здесь у меня ничего нет, — плаксиво произнес Браунбаум. Было очевидно, что ему меньше всего хочется покидать уютное помещение с кондиционером и отправляться в пекло на улице.
Эндрю чуть не подпрыгнул от радости, услышав такой ответ.
— У меня всегда с собой бутылочка изумительной настойки, на всякий случай. — Он хитро подмигнул Браунбауму и извлек из небольшой дорожной сумки миниатюрный сосуд с жидкостью темного цвета.
Ювелир причмокнул.
— Сейчас принесу стаканы, — засуетился он.
Эндрю с улыбкой наблюдал за приготовлениями, не забыв обратить внимание, куда именно Браунбаум спрятал фотографии.
Тягучая жидкость полилась в бокалы, и уже через несколько минут после первого глотка Браунбаум откинулся на спинку дивана и мирно захрапел. Эндрю ни капли не удивился этому. В настойку, которую они только что распивали, было добавлено снотворное. Эндрю неоднократно прибегал к помощи волшебной бутылки и надеялся, что и сейчас она сослужит ему неплохую службу.
Он уверенно поднялся и направился к письменному столу, в ящик которого хозяин квартиры небрежно бросил столь ценные фотографии…
Напевая что-то себе под нос, Эндрю вышел из дома. Пачка со снимками, лежащая во внутреннем кармане пиджака, приятно грела душу.
Когда через несколько часов Браунбаум проснулся в своей квартире, он обнаружил на столе короткую записку.
«Не хотел вас тревожить, поэтому ушел, не дожидаясь, когда вы проснетесь. Все-таки настойка оказалась крепковата. Джон Карпентер».
Браунбаум задумчиво почесал затылок. Голова страшно болела.
— Да, что-то я перебрал сегодня, — тихонько ворчал он, проверяя, не исчезли ли деньги из его карманов вместе с гостем. Но все было на месте, и Браунбаум успокоился.
А Эндрю тем временем летел в Чикаго, увозя с собой драгоценные фотографии Рональда и Рэйчел.
Как отреагирует Эскотт, если я представлю ему эти снимки? — постоянно спрашивал себя Эндрю. Он заплатил деньги за то, чтобы я развенчал Рональда Мессера, а не Рэйчел Рибертон. Ему вряд ли понравится, что его жена когда-то находилась в интимных отношениях с Мессером. Даже если он и не разозлится, ведь прошлое есть прошлое, то уж больше денег не заплатит это точно. Еще и на меня будет косо смотреть. А вот мистер Мессер точно не заинтересован в том, чтобы Кэтрин узнала о нем что-нибудь нелицеприятное. Если он женится на девчонке, то получит кучу денег. Было бы несправедливо не попросить его поделиться немного со мной…
Придя к такому выводу, Эндрю блаженно откинулся на спинку кресла и задремал. Тяжкий труд окончен, выводы сделаны, теперь оставалось прояснить некоторые детали и пожинать плоды своих усилий.
— Увы, мистер Эскотт, Мессер чист. — Эндрю был как всегда безупречен и невозмутим. — О нем хорошо отзываются: обычный мальчишка со своими плюсами и минусами.
Недоумение было ясно написано на лице Эскотта.
— Мессер двадцать лет прожил в одном городе и ничего не натворил? Скорее всего, он испортился потом. Надо приглядеться к более позднему периоду его жизни, — проговорил он.
Сомневаться в словах Эндрю ему и в голову не пришло.
— Я уже провел предварительную проверку, — осторожно начал Даймлесс. — Я был уверен, что вы захотите обладать максимальным объемом информации…
Эскотт внимательно посмотрел на своего помощника. Нет, он в нем не ошибся! Эндрю Даймлесс действительно был незаменим.
— Боюсь, что те сведения, которые вам предоставил мистер Шекли, не отличаются особой достоверностью по ряду причин, — продолжал Эндрю, ободренный молчанием шефа. — Единственное преступление Мессера заключается в том, что он некоторое время был любовником Бланш Шекли. Они познакомились в Италии, и миссис Шекли, — тут Эндрю скромно потупился, — воспылала к нему любовью…
— Об этом я знаю, — нетерпеливо прервал его Эскотт. — И Стивен тоже. Что дальше?
— Ничего, — пожал плечами Эндрю.
— А кража и подлог? — Джордж Эскотт уже начал терять терпение.
— Бланш Эскотт срочно требовались деньги для ее выставки, но муж не желал помочь ей в этом. Он ведь считает, что она зря тратит время на живопись. Тогда Бланш решила заложить часть своих драгоценностей и попросила Рональда отнести их в ломбард.
— Почему она не сделала этого сама? — искренне удивился Эскотт.
— Бланш слишком известна в городе. Если бы до ее мужа дошли слухи о том, что она заложила драгоценности, он бы рассвирепел, — пояснил Эндрю, глазом не моргнув.
И откуда этот мальчишка обо всем знает? — в который раз изумился Эскотт.
Взаимоотношения Стивена и Бланш не были для Эскотта секретом, однако для всех остальных они выглядели идеальной парой, заботливой и любящей. Лишь Эскотт знал, что Стивен, влюбившийся двадцать лет назад в молчаливую красавицу Бланш, неимоверно изводит ее своей ревностью и не перестает попрекать тем, что полностью содержит ее и помогает ее семье.
Неудивительно, что бедняжка Бланш, донельзя боявшаяся мужа, обратилась к Мессеру.
— Но один из ювелиров, к которым обратился Мессер, был знаком с драгоценностями Бланш Шекли, среди которых — колье уникальной работы. Он немедленно проинформировал об этом Стивена. Разразился ужасный скандал. Рональду действительно грозила тюрьма, потому что он не желал выдавать Бланш и молчал в ответ на все вопросы Стивена. Но потом Бланш сама призналась во всем, и Стивену пришлось отказаться от мысли наказать любовника жены.
— Может быть, Бланш просто решила выгородить дружка? — предположил Эскотт.
— Маловероятно. Мессер разорвал с ней любовные отношения достаточно давно. Так что у нее не было причин стараться ради него. Наоборот, должно было возобладать желание отомстить…
— Бланш — благородная женщина, — негромко заметил Эскотт, погруженный в свои мысли.
Неужели он ошибался, и Рональд Мессер совсем не такое чудовище, каким он поначалу его считал?
— А что если таким образом она хотела его вернуть? — вдруг пришла ему в голову идея.
— Исключено, — возразил Даймлесс. — Миссис Шекли и Мессер уже не были любовниками, когда приехали в Штаты. Их отношения закончились еще в Италии. Кстати, чек также подделала Бланш, чтобы получить недостающую сумму. Рональду снова пришлось выгораживать ее — у бедной женщины совсем не осталось друзей. Вот что бывает, когда муж так жесток с женой, — закончил Эндрю свой рассказ.
— Какой ты, однако, философ, — проворчал Эскотт, задетый за живое. В словах Эндрю ему почудился упрек. Его отношения с Рэйчел тоже были далеко не безупречны.
