Тереза Саутвик - Эликсир любви
Хотя сейчас не время об этом думать. Она подбивала его на дружбу с мальчиками и постепенно добилась своего. Неприятно признавать это, но он был не прав, когда отказывал им в участии. Ему понравилось учить ребят ездить верхом, он даже не ожидал, что занятие окажется таким благодарным. Теперь Кейд жаждал отплатить за это добром и научить ее не бояться лошадей.
Он посмотрел, как она нервно ковыряет мыском когда-то белоснежной кроссовки землю.
— Мальчиков, пожалуй, могу взять в поход без тебя, — протянул он.
— Отличная мысль, — быстро отозвалась она. — Мы с Эмили останемся охранять форт, пока вы, как настоящие мужчины, пойдете по тропе.
Он с трудом подавил улыбку. Она сама давала ему в руки оружие.
— Будет только одна проблема.
— В чем? В настоящих мужчинах?
Она удивленно сморщила лоб.
— Нет. В Эмили.
— Почему? Я не понимаю.
— Вряд ли ей понравится идея остаться, — сказал он.
Пи Джей нахмурилась.
— Я не подумала об этом.
— Я буду рад взять ее…
— Только со мной, — твердо проговорила она. — Не потому, что я тебе и мальчикам не доверяю. Просто иначе сойду с ума от беспокойства.
— Тогда ты должна узнать кое-что о лошадях, прежде чем сядешь в седло…
Она энергично затрясла головой.
— Нет, лучше мы останемся.
Он засмеялся.
— Будь реалисткой. Пи Джей. Принцесса Надутые Губки останется?
— Конечно. Я уговорю ее.
— Она обиделась, когда мальчики пошли в кино без нее. Ты же видела, как ей нравится ездить на лошади. Скажи честно, ты действительно уверена, что она согласится отказаться от настоящего конного похода с ночевкой?
— Ну, я не думаю…
— Говори правду. Ты действительно хочешь позволить своему страху лишить девочку возможности испытать радость конной прогулки? Проехаться по окрестностям. Познакомиться с природой.
Она беспомощно опустила руки.
— Не слишком увлекайся, ковбой.
— Как скажешь, тебе решать, — сказал он, засовывая руки в карманы джинсов.
Кейд наблюдал за идущей в ней борьбой. Вот она закусила нижнюю губу. Он вспомнил вкус этих губ, ощутил их припухлость, и на мгновение у него перехватило дыхание. Их притяжение никуда не исчезло, оно стало сильнее. По крайней мере, с его стороны. И надо признать, не гормоны взыграли в нем при виде симпатичной женщины. Чем больше он узнавал ее, тем больше она ему нравилась как человек.
Он не успел остановить себя, и сумасшедшая мысль овладела им. Что, если он стал дорог ей и она могла бы остаться здесь? Его остановило сослагательное наклонение предположения. Если бы он был тем мужчиной, которого могла полюбить такая женщина! И есть еще Эмили.
Покачав головой, Кейд снова напомнил себе, что ему нечего дать им обеим.
В конце лета ранчо станет его. Во многом благодаря Пи Джей. Они с Эмили уедут домой, но, пока она здесь, он мог бы подарить ей радость верховой езды.
— Так что скажешь?
— Что езда на лошадях не входит в круг моих рабочих обязанностей.
— И все же… — подсказал он.
— Хорошо, — она с прищуром посмотрела на конюшню. — Надеюсь, мне не придется об этом жалеть. Если, конечно, выживу…
— Я не допущу падения, — пообещал он.
Он протянул руку. К его удивлению, она взяла ее. Он почувствовал дрожь в пальцах и ободряюще сжал их. На секунду ему даже стало досадно, что ее доверчивость продиктована не желанием быть ближе к нему, а лишь страхом перед лошадьми.
Они вошли в конюшню. Мальчики уже все закончили и отправились в дом мыться. Он шел мимо денников с лошадьми, оглядывая каждую и отмечая с удовлетворением, что все сделано правильно и ребята ничего не упустили.
— Парни хорошо потрудились, — сказал он Пи Джей.
— Я рада, что ты не разочарован. Надеюсь, я тоже не оплошаю.
— Ты справишься.
Он оглядел лошадей, мысленно выбирая среди них одну. Очень важно правильно выбрать подходящую лошадь. Кейд не хотел использовать лошадей, на которых учились мальчики. Они уже установили с ними контакт, который пригодится в походе. Все его лошади были хорошо обучены, и все же для Пи Джей нужна особенно миролюбивая, спокойная лошадка. Его взгляд остановился на Ласточке. Ее назвали так по двум причинам — из-за окраса и мягкого нрава. Отлично, подумал он.
Он решительно провел Пи Джей к деннику и открыл дверцу. Подтолкнув женщину внутрь, он как бы представил:
— Это Ласточка.
— Да? — Она недоверчиво оглядела лошадь.
— Она тебе отлично подойдет, такая прелесть, — продолжил он. — Вот увидишь, вы подружитесь. Помнишь, как я учил Эмили кормить Леди?
Пи Джей кивнула, но глаза ее потемнели от страха.
— А это необходимо? Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок — ой, извини, всегда говорю глупости, когда нервничаю.
Он предпочел не уточнять, что она его повар, поэтому довольно далеко продвинулась к его сердцу. Не стоит отвлекаться, решил он.
— У нее такой большой рот и такие большие зубы.
Пи Джей снова заколебалась.
— Мы начнем с простого, — не давая ей опомниться, он встал сзади, взял ее руку и положил на шею Ласточки. — Просто потрогай ее.
Пи Джей сделала несколько неловких движений.
— Так? — спросила она.
Кейд одобрительно погладил ее руку. Для моральной поддержки, сказал он себе.
— Не напрягайся. Я здесь.
— Вижу, — сказала она охрипшим голосом — из-за боязни или соприкосновения их тел, он не знал точно, но надеялся, что виной тому — ее чувства к нему.
— Стань поближе к ней. — Он легонько подтолкнул женщину вперед. Лошадь стояла совершенно спокойно, терпеливо ожидая. — Видишь, какая она смирная?
— Верю тебе на слово, — ответила Пи Джей.
— Она и мухи не обидит.
— Но я учительница английского из монастырской школы, — сказала она, опуская руку вниз.
Кейд снова взял ее руку и положил на шею лошади.
— Погладь ее, — попросил он. — Нежными, долгими движениями. Теперь похлопай. Почеши ухо, как будто она кошка.
— Которая смотрит на меня сверху вниз, и я не могу положить ее на колени. — Однако она сделала, как он просил.
Кейд прекрасно ощущал ее состояние и в какой-то момент уловил, что Пи Джей начала успокаиваться. Она гладила теперь не только шею, но спину и бока животного.
— У тебя отлично получается, — сказал он. — Все нормально?
— Пока да. Теперь что?
— Продолжай так же. Можешь мне поверить, она скоро поймет, что ты не собираешься сделать ей больно.
— Это называется строить мосты взаимного доверия?
Он улыбнулся.
— У учительницы английского вторым предметом явно шла психология.
