Сандра Мартон - Бухта Аполлона
— Александрос?
— Мне нравится, когда ты меня так называешь.
В его голосе слышалась хрипотца, от которой по спине Марии побежали мурашки.
— Александрос! — Она стала оглядываться. — Ты где?
В трубке раздался смех.
— Расслабься, дорогая. Я не вижу тебя, но точно знаю, что ты сейчас делаешь. Ты стоишь посреди моей спальни, стараясь не смотреть на кровать, и ругаешь себя за то, что не взяла ничего подходящего, что можно было бы надеть сегодня вечером.
Мария заморгала.
— Попробуй примерить шелковое платье изумрудного цвета и черные босоножки на шпильках. И прежде чем ты скажешь, что не станешь надевать чужие вещи, я заверяю тебя, что они новые и они твои. И платье, и босоножки доставлены из бутика «Шанель» в Эллосе за пару часов до нашего прибытия. — Его голос снова приобрел чувственную хрипотцу. — Я прикинул размер, glykamou, и надеюсь, что не ошибся. Думаю, после сегодняшней ночи буду точнее знать все твои размеры.
Мария почувствовала, как огонь охватил все ее тело, и поспешно положила трубку. Да как он посмел покупать для нее одежду! Неужели принц действительно решил, что она наденет хоть что-нибудь, оплаченное им?
А вот и платье. И босоножки. Она не могла не признать, что и то и другое было просто восхитительным. Именно такой наряд она купила бы себе к такому случаю, будь у нее возможность потратить… десять тысяч долларов?! Нет, она не наденет это!
Она найдет что-нибудь среди своих вещей: черные джинсы, белая шелковая блузка… Конечно, это вполне прилично для нью-йоркского ресторана средней руки, но никак не для обеда с королевской четой во дворце. Для встречи, пусть и деловой, которая должна изменить ее жизнь.
— Черт тебя побери, Александрос! — с горечью воскликнула Мария, понимая, что этот раунд она проиграла.
Быстро приняв душ, она вытерла полотенцем волосы — ни на сушку, ни на укладку времени не было — и поспешила в гардеробную.
К платью прилагались не только босоножки. Был еще черный вечерний клатч, и было белье — черные кружевные бюстгальтер и трусики стринги. И тончайшие черные чулки.
Черт возьми! У нее есть и собственное белье! Но не такое…
Мария надела кружевное великолепие, натянула чулки. Оставить волосы распущенными или подобрать? Подобрать — грива темных кудрей была слишком влажной и неухоженной, чтобы оставаться распущенной. И вот дошел черед до платья и босоножек.
Мария повернулась и посмотрела на себя в зеркало.
Надо признать, что его высокомерное высочество обладает безупречным вкусом.
Платье было изумительным — сдержанным и деловым, несмотря на то что подчеркивало все изгибы ее хрупкой фигурки. Черные босоножки на тончайших шпильках не уступали платью в изысканности.
Украшения! Какие ей надеть украшения? К счастью, она положила в сумочку несколько вещиц, сделанных ею собственноручно. Так что же надеть? Витую золотую цепочку? Нет. Другую, покороче, с замысловатым плетением? Нет. Тонкую золотую нить с кулоном в виде полированного кусочка янтаря? Точно! Маленькие золотые кольца в уши. Ничего не забыла? Забыла. Немного туши на ресницы, вишневый блеск на губы, пройтись по лицу пуховкой с пудрой…
Сделав несколько глубоких вдохов, Мария открыла дверь.
Алекс поджидал ее прямо за ней.
Он стоял, прислонившись спиной к балюстраде, опоясывающей верхний этаж дома. Руки сложены на груди, ноги скрещены. На нем были серый пиджак, черные брюки, черная рубашка с расстегнутым воротом и темно-коричневые мокасины. Его волосы тоже были влажными, а лицо свежевыбритым.
Молча, медленно, очень медленно, заставляя Марию сомневаться в том, что она хорошо выглядит, он окинул ее взглядом — с головы до ног и обратно. А потом улыбнулся. Медленной, ленивой, чисто мужской улыбкой, от которой кровь по венам Марии понеслась толчками.
— Только одно нужно исправить. — Он протянул руку и вытащил заколку из ее волос, наблюдая горящими глазами, как темные кудри рассыпаются по ее плечам. — Отлично!
Мария едва сдержалась, чтобы не вернуть комплимент. Вместо этого она с независимым видом тряхнула головой, как будто его слова ничего не значили для нее.
— Прошу. — Алекс предложил ей согнутую руку. Мария проигнорировала его галантный жест, прошествовала мимо и стала спускаться по лестнице.
— Мария? Ты волнуешься из-за предстоящего обеда?
Как он умудряется вести машину по серпантину горной дороги и замечать, что с ней происходит?
— Не стоит. Это всего лишь моя семья.
— Семья? — переспросила Мария.
— Да. Мой старший брат Себастьян, младший Андреас, сестра Катарина, все зовут ее Китти. Не будет только Элизы — она в Париже.
— Так много людей?
— Только не говори, что ты нервничаешь перед встречей с королевскими особами, glykamou. В конце концов, со мной ты была абсолютно расслаблена в тот, первый раз.
Мария резко повернулась к нему:
— Я уже говорила, что не знала тогда, кто ты!
— Ну конечно. Ты просто встретила меня на улице и, когда я предложил заняться сексом, сказала: «Почему нет, если мне все равно нечем заняться?»
Алекс, конечно, лукавил. Он помнил, что все было совсем не так. Мария показалась ему такой очаровательной и невинной, что он затеял с ней игру в соблазнение. Так он тогда думал. Он соблазнял ее словами и ласками и в то же время испытывал настолько сильное желание, какое не знал никогда прежде за всю свою мужскую жизнь. Только все оказалось ложью. Мария использовала его, и именно она мастерски соблазнила его.
«Феррари» Алекса плавно затормозил у мраморных ступеней, ведущих к парадному входу во дворец. Один слуга распахнул дверцу со стороны принца, другой — со стороны Марии. Массивные парадные двери широко распахнулись, и, к своему смятению, Мария увидела на пороге самих короля Эгея и королеву Тиа.
— Они решили сами встретить тебя, — мягко сказал Алекс, обходя машину и становясь рядом с ней. — Мы не слишком привержены формальностям, как некоторые королевские дома, тем не менее это большая честь. Возьми меня под руку, — мягко, но настойчиво сказал он, предложив ей руку, — и улыбайся, иначе мои родители решат, что ты меня ненавидишь. А ведь ты меня совсем не ненавидишь, glykamou, не так ли?
— Ненавижу, — сладким голосом, с улыбкой ответила Мария. — Но зачем же я стану вымещать это на них?
Она положила свою руку на сгиб локтя Алекса, сделала глубокий вдох и начала подниматься по ступеням.
— …Алекс рассказывал вам о Кионии? — спросила принцесса Китти. — Это потрясающей красоты прибрежная полоса вдоль пролива Посейдона, который отделяет нас от острова Калиста. Там находится наш дом, он очень большой, очень старый и очень красивый. И уединенный. Я могу бродить по берегу в чем угодно одетой…
