Юлия Авдеева - Дурной характер
— И давно ты догадываешься?
— Два с половиной года.
…Лелька в сопровождении подруги шла домой. В этом году июнь выдался жаркий. Да и ходить тяжело — мелкий бьется нещадно. Наверное, станет футболистом. Лелька улыбнулась, сквозь боль и остановилась на обочине дороги, чтобы перевести дух.
— С тобой все в порядке, — поинтересовалась Лара, поддерживая Лёлю под локоток.
— Да. Просто малыш бьется.
— Вот придем и я все Ромке выскажу. Что за дела такие отпускать без присмотра беременную жену?!
— Так ты же со мной, — улыбнулась Лёля, — я не больна, Лар, я просто беременна. И не надо со мной носиться, как с писаной торбой.
Визг тормозов заставил девушек обернуться.
Сердце Лёли болезненно сжалось.
Ошибки быть не могло.
Он вернулся.
— Привет… — Сияющие счастьем глаза остановились на Лёлькином животе, который не могло скрыть даже просторное платье — как-никак восьмой месяц, и молодой человек осекся.
— Как там, в Австралии, — поинтересовалась Лара.
— Стоит на месте, — рассеянно ответил Алексей, во все глаза, глядя на Лёлю.
— А мы уже думали, что ты там на постоянное место жительства останешься. — весело пропела подруга.
Лёльку трясло, как в ознобе. Жаркие волны проходили одна за другой.
Лешкина рука замерла в сантиметре от ее живота, в котором беспокойно заерзал малыш.
— Все-таки он… Да? — тихо спросил он севшим голосом.
— Да. Ждем мальчика, — ответила Лелька, понимая, что он спрашивал не об этом, — Пойдем, Лар. Нам пора. До свиданья, Леш. Приятно было увидеться.
Она пошла дальше, а он, словно во сне, смотрел вслед маленькой гордой женщине, разбившей ему сердце.
…Вечеринка на борту корабля. Разношерстная толпа, изгибающаяся сотнями тел в танце. В руке бокал мартини. Отдых. За одиннадцать лет брака Лёля в первый раз уехала отдыхать одна. Без мужа и ребенка. Роман не смог поехать — у него дела на фирме. Антошка у бабушки. Планировали поехать осенью вдвоем, в Турцию. Но в сентябре сдавать роман в издательство… И Ромка решил, что Лёлька должна поехать одна.
«Отдохнуть от семьи и хлопот» — так он выразился.
И она уехала. Махнув на все рукой.
Соскучилась… Хочется обнять Ромку, Антошку — они ее счастье. Тихое, безмерное. Родные… Возможно, она не любила Ромку так, как когда-то Лешку, но Ромка… Они проросли друг в друга, стали одним дыханием и единым организмом. Вместе начинали с нуля. Вместе переживали черные дни безденежья, вместе падали и поднимались, радовались, грустили…
Вместе…
Ощутив на плече тяжелую ладонь, Лёля развернулась и встретилась взглядом с ЕГО глазами…
И опять трясущиеся коленки, дрожь и жар, и нечем дышать, и головокружение…
— Леша? — недоверчиво спросила она.
— Да, — улыбнулся мужчина. И словно не было тех долгих тринадцати лет.
Он не изменился, разве что волосы слегка посеребрила седина у висков…
— Отдыхаешь? — Лёлька взяла себя в руки. Все-таки не двадцатилетняя девочка. Ума должна была набраться, — А где жена с сыном?
— Дома. Я отдыхаю один. А ты? — Алексей внимательно изучал фигурку женщины.
— Тоже отдыхаю. У Ромки на фирме завал, Антошка в деревне на отдыхе, а я… тут.
В воздухе повисла неловкая пауза.
— Здесь плохо слышно, приходится кричать. Музыка, танцы. Может, пойдем на набережную, посидим в кафе, перемоем косточки старым знакомым? — Лешка подмигнул Лёле.
— Пойдем, — ответила она. Мужчина предложил ей руку, но Лёля проигнорировала жест.
Голова гудела. Она явно перебрала вчера вечером. Лёля с трудом соображала и для внесения ясности в ситуацию решила открыть глаза.
— Ничего не понимаю, — пробормотала она. Обстановка вокруг незнакомая. Это не тот домик, где она остановилась в Геленджике. Конечно, можно предположить, что за одну ночь домик для отдыхающих превратился в шикарный дом. В нем сделали ремонт, притарабанили новую мебель, но…
— Та-ак, нужно вспомнить, что вчера было, — привычку беседовать сама с собой Лёлька так и не смогла искоренить, — Пили. Шампанское. До этого Мартини. Вспоминали знакомых. А потом… провал! Леша! — крикнула она вовсю мощь своих легких. И пусть голова ее расколется на двое, но она оторвет голову этому… этому… — Вот черт, даже и ругательство достойное не подберешь!
Алексей появился в дверном проеме, словно из воздуха.
— Та-ак, признавайся, куда ты меня притащил?
— К себе. У меня собственный дом на берегу моря. Помнишь, я мечтал о таком?
— О, ну как же! Не прошло и минуты, А ты уже хвастаешься «Какой я замечательный!», «Чего я только не добился!», ладно бы там, яхта на Канарах, дом на Карибах, э-э-э, ну, остров личный, а то тьфу, дом в Геленджике! Я, кажется, отвлеклась от темы. Какого ляду ты меня сюда привез? — рявкнула Лёля и схватилась за голову. Еще один подобный крик и черепушка не выдержит накала страстей.
— Я соскучился по тебе, Лёль. Господи, кто бы знал, как я скучал по тебе все эти годы. Никто не читал мне лекции, не кричал на меня, не называл олухом и не любил так, как ты… — тихо прошептал он, — Да, кстати, личный остров я пока не купил, но квартиру в Австралии приобрел, — Лешка подмигнул Лёле.
— О, боже милостивый, — простонала она, хватаясь за голову, — Слышь, ты, миллионер-похититель, таблетка от головной боли в твоем «шикарном» доме найдется, али личный врач присутствует?
— Ну, допустим не миллионер, пока. А таблетку сейчас принесу. Не хочу, чтоб нам кто-то мешал, — усмехнулся Алексей.
— Ууу, сволочь, — Лелька кинула в него подушкой, но та попала по закрывающейся двери.
— Козел! Придурок! О, за что мне все это?! Идиот!
— Я тоже тебя люблю, — донеслось из-за двери.
— А я тебя нет!!! — женщина накрыла голову подушкой и замолчала.
— Выпей, легче станет! — Лешка стоял у кровати, на ладони лежал белый кружок таблетки.
— Надеюсь это яд, — пробурчала она, принимая вертикальное положение.
— Потому что в другом случае я тебя убью. На фига ты меня сюда притащил спрашивается, а?
— Хотел побыть с тобой наедине, — пожал плечами он.
— А меня, значит, спрашивать не надо?
— Ты бы отказалась.
— Логично, — пробормотала она. — Ну что ж, веди меня, показывай свой владения.
— А ты меня за это поцелуешь? — в глазах Лешки прыгали чертенята.
— Э, нет, тюремщик доморощенный, я женщина замужняя, мужа люблю, поэтому кина не будет.
— Уверена? — Лешка сгреб ее в охапку, и сердце Лёльки испуганным зайчиком отправилось вскачь.
— Уверена, — прошипела она, стараясь контролировать эмоции.
