Никола Марш - Недоверчивые сердца
Молодая женщина посмотрела на сумку, в которой хранилось ее будущее. И пусть его властность надоедает и раздражает, но она должна воспользоваться возможностью снова начать карьеру. А значит, нужно быть хотя бы вежливой.
— Если добавите еще суфле, так и быть, покажу.
— Заметано.
Этан направился к стойке бара.
Да уж, пират сегодня на пике формы: самодовольный, дерзкий и одновременно учтивый. У нее, конечно, выработан иммунитет против его шарма, но приятно, даже очень приятно почувствовать на себе легендарное обаяние.
Пока Этан возился с ее заказом, Тамара плюхнулась на стул, вытянула ноги и пошевелила пальцами. Она любила свои сапоги, действительно любила, однако они создавали проблемы ее ногам и спине.
Тем не менее, даже если бы сумки весили больше десяти тонн, выбора все равно не было. Ее будущее — в ее руках, в буквальном смысле. И что бы она там ни чувствовала, мнение Этана на нее никак не может повлиять.
— Вот. Горячий шоколад и парочка двухслойных суфле.
Этан поставил перед ней высокую кружку, а для себя приготовил крепкий кофе. Потом устроился на стуле напротив и уставился на Тамара, чуть насмешливо скривив губы:
— Я свою часть сделки выполнил, теперь ваша очередь. Так что там?
— Девушки не выбалтывают секреты, пока не глотнут горячего шоколада.
Тамара покачала кружку в руках, прикрыв глаза, вдохнула пар, сделала большой глоток и с наслаждением ощутила, как напиток согревает ее.
Этан издал такой странный звук, что она немедленно посмотрела на него и успела заметить непонятное выражение его лица.
— Ну вот. Вы сказали «один глоток». — Он ткнул пальцем в сумку. — Что там?
— Все-таки вы — напористый и слишком нетерпеливый бизнесмен.
Тамара поставила кружку, расстегнула молнию на сумке и достала папку.
Он наклонил голову, чтобы прочесть надпись на корешке:
— Ну и что это?
— Список всех ресторанов Мельбурна. Самый новый.
Внутри у нее все дрожало: ведь от этой папки зависело ее будущее.
— Я готова.
В глазах Этана мелькнуло понимание. Тамара удивилась. Он читал ее мысли, тогда как Ричард и на третьем году брака не подозревал, о чем думает жена. Впрочем, даже если предположить, что подозревал, его это все равно не интересовало.
— Вы собираетесь вернуться к работе?
— Да. Благодаря вашему шеф-повару, который создает такие чудесные блюда, мне легко даются кулинарные обзоры. Теперь я готова заняться делом. — Она потрогала нижнюю губу, волнуясь, сохранилась ли наложенная еще утром помада. — Думаете, я сумасшедшая?
Он вздернул брови:
— Я думаю, это замечательно. Единственное, что вам необходимо, это выкинуть из головы мысли о потере Рича.
Тамара были ненавистны мысли о покойном муже. Спустя четыре месяца после свадьбы Ричард дал ей понять, какое безрадостное будущее ее ждет.
Тамара была уверена, что он никогда ее не разочарует и окажет ей поддержку, которой она лишилась в десятилетнем возрасте после смерти отца.
Однако Ричард был не тем человеком, каким казался. Ни его поклонники, ни коллеги не знали правды. Знала только она, одна-единственная.
Ричард Доуни, известный всей Австралии повар — отъявленный подонок. И Тамара в присутствии его партнера вынуждена скрывать это.
Если бы муж не умер от внезапного сердечного приступа, она сама убила бы его за то, что он с ней сотворил.
— Я это делаю не ради Ричарда, а ради себя самой.
Горечь все-таки прорвалась, и Тамара поспешила замолчать: Этан не заслуживает того, чтобы вымещать на нем злобу, вызванную поступками Ричарда. Она и так потратила достаточно времени на всяческие анализы, самобичевания и многочисленные «а что, если бы».
А если бы она знала о его любовнице?
Что, если бы она восстала, не боясь повредить его бизнесу?
Что, если бы отправилась с мамой в Индию, когда Куши в первый раз, много лет назад, ее об этом попросила? Изменилась бы ее жизнь к лучшему?..
— Я не хотел ворошить вашу боль.
Тамара покачала головой:
— Вы не виноваты.
Этан, прищурившись, вглядывался в ее лицо. Что он надеется в нем найти? Подтверждение того, что она все еще горюет? Что сердце ее разбито, и ей не стоит возвращаться к работе после того, как несколько лет она играла роль жены человека, который ни черта ей не дал?
— Сначала вам следует взять отпуск, отдохнуть, сделать перерыв — называйте, как хотите. Поверьте мне, законченному трудоголику, как только вы втянетесь в эту беготню, у вас не останется ни минуты для себя.
Тамара собралась было посоветовать Этану замолчать, но он приложил палец к ее губам. Женщину словно током пронзило.
— Маленький совет. Я видел вас полгода назад, вижу сейчас. Вы держитесь замечательно, но нужно время.
Слава богу, он убрал палец.
— Для чего?
— Для вас самой. Нужно время, чтобы ушла печаль. — Этан показал на стопку папок. — Вы чертовски хороший ресторанный критик, одна из лучших в Мельбурне. Но, если честно, у вас появились слезы при простом упоминании о тандури. А пару минут назад я понял, что вы каждый день думаете о Риче. Похоже, вам пока трудно работать постоянно.
Она чуть не разозлилась на него за обидные слова. Но в них была… правда.
— Вы закончили? — не удержалась Тамара.
И напрасно. Этан Брукс не привык, чтобы его прерывали.
— Отнюдь нет.
И не успела молодая женщина моргнуть, как он налетел на нее с поцелуем, который взбаламутил ее застывшее, словно в зимней спячке, тело так, как ей и во сне не привиделось бы.
Тамара вспыхнула и заколебалась, потому что его губы ждали отклика, а она, будучи в здравом уме, не могла ответить.
Но, оказывается, здравомыслие она утратила, потому что уже в следующую секунду, когда Этан опять прикоснулся к ее губам, Тамара ответила, выплеснув всю тоску изголодавшейся по капельке внимания женщины.
Ее сердце запело от радости, и лишь мгновение спустя смысл случившегося дошел до женщины.
Ее поцеловал Этан, завзятый плейбой и приятель Ричарда. Этан, которого она едва знает.
И она тоже поцеловала его.
Тамара в ужасе уставилась на Этана. Говорить она не могла — у нее не было слов, чтобы выразить свое возмущение.
Хотя о каком гневе может идти речь? Если уж на кого и гневаться, так только на себя — за то, что откликнулась, хуже того, обрадовалась.
— Не надейтесь, что я вам это прощу!
У Этана заблестели глаза, и Тамара, вздрогнув, замерла, уловив промелькнувшую в них веселую страсть.
— Это говорит о том, что вы — живая женщина. Но, прежде чем вернуться к работе, советую сначала сделать то, чего вам всегда хотелось.
