Джессика Харт - Благоразумная секретарша
Я выяснила, что Фин только год планирует быть лицом компании, но и это, пусть работа непостоянная, очень украсило бы мое резюме. Да и лишние деньги не помешают. Если я планирую когда-нибудь иметь собственное жилье, надо откладывать как можно больше, а эта работа изменила мою зарплату в лучшую сторону.
Это для меня достаточно весомый аргумент, чтобы терпеть Фина.
— Я ваш личный помощник, — заверила я Фина, — моя работа — помогать вам во всем. Я здесь, чтобы исполнить любое ваше желание.
— Правда?
— Конечно, — ответила я с достоинством, когда увидела хитринку в его глазах. Почувствовав, к своему огорчению, что щеки мои заливает румянец, я расстроилась: приходится работать с человеком, который ничего не может воспринимать серьезно. — В разумных пределах, естественно.
— О, конечно, — согласился Фин, но в его глазах еще плясали чертики.
Затем, к моему облегчению, он бросил карандаш и встал со стола.
— Что ж, если нам предстоит работать вместе, надо узнать друг друга лучше, как вы думаете? Давайте выпьем кофе.
— Конечно. Сейчас же приготовлю.
— Я не просил вас готовить кофе, — сказал Фин. — Предлагаю пойти в кафе.
— Но вы только приехали, — запротестовала я.
— Знаю, но у меня уже начинается клаустрофобия. — Он оглядел офис. — Здесь все такое... стерильное. Неужели вам не хочется разбросать везде мусор или прокричать что-нибудь непристойное?
Я вздрогнула от такой мысли.
— Нет. «Гибсон и Грив» остается эталоном высокого стиля, — гордо заявила я. — Офисы всегда оформляли лучшие дизайнеры и оснащали их по последнему слову техники. Я люблю, когда все чисто и аккуратно.
— Знаете, я должен был догадаться, — заметил Фин сухо.
Внезапно я увидела себя его глазами: уверенную и сдержанную, в сером костюме, с волосами убранными в строгую прическу. Для сравнения, Фин был в джинсах, футболке и старой кожаной куртке. «В таком виде можно явиться на встречу с прессой, но так не должен выглядеть директор «Гибсон и Грив», — разочарованно подумала я.
Видимо, я произвела на него еще более удручающее впечатление. Наверняка показалась умной, но скучной. Глядя на меня, так думают все мужчины. Так думал и Джонатан.
— Может, вы сначала проверите почту? — решила я сменить тему.
Фин поднял брови:
— А для меня есть сообщения?
— Конечно.
— Отлично! — усмехнулся Фин. — Есть что-то еще важное?
— Все важно, когда вы директор. — Я не смогла сдержать укоризненные нотки в голосе, но Фин и бровью не повел, только спокойно ждал ответа.
— Хорошо, есть что-то срочное?
Я была вынуждена признать, что ничего требующего немедленного решения нет.
— Я не считал, что мне нужен личный помощник, но Лекc, как всегда, оказался прав. Вы очень помогли мне разобраться с почтой и заслужили кофе. Пошли!
«Как все изменилось», — думала я, пока мы шли по коридору к лифту.
Я долго работала с Лексом Гибсоном и привыкла к его манере вести дела. Все происходящее было непривычно для меня. Лексу в голову бы не пришло пойти в кафе выпить кофе, тем более с одной из секретарш. Дружба с Фином тоже не входила в мои планы, но, хорошо это или плохо, он мой босс, и я вряд ли могу отказаться.
— В какое кафе мы пойдем? — спросил Фин, когда, выйдя из здания, мы оказались под пасмурным январским утренним небом.
— В «Отто» очень мило, — ответила я, крепко сцепив руки, — это прямо за углом.
— Прекрасно, прекрасно, — согласился Фин, — ведите.
Согревающий и дурманящий аромат свежей выпечки окутал нас, как только мы вошли в кафе. Внутри было темно и тесно. Здесь готовили такие вкусные сандвичи и варили такой чудесный кофе, что и утром, и в полдень очередь начиналась от самых дверей, но сейчас было относительно спокойно.
Фин взял поднос и подтолкнул меня вперед.
Я оглядела очередь: трое мужчин в хороших костюмах, похожие на директоров, несколько немецких туристов, две пожилые женщины, закончившие бурно обсуждать личную драму их обшей подруги и теперь спорившие, что лучше — кекс или пирожное с кремом.
— Как насчет того, чтобы что-то съесть? Я бы не отказался, — прервал мои наблюдения Фин.
Я с тоской посмотрела на пончики, но о том, чтобы есть их, сидя напротив босса, не могло быть и речи
— Только кофе, пожалуйста.
— Уверены?
По тому, как Фин это спросил, мне показалось, что он уловил тоску в моих глазах.
— Не хотите кусочек шоколадного торта? А пирожное? Вам же хочется.
Фин так вкусно произносил слова, что от одного этого у меня закружилась голова. И все-таки я сухо поблагодарила:
— Нет, спасибо.
— С вами выгодно ходить в кафе. А я съем пончик.
Пончик! Я изо всех сил сжала губы, чтобы сдержать слюну.
Жена Отто, Лючия, готовила кофе, приняв заказ, передавала его мужу, пробивала чеки. Все это она проделывала полностью игнорируя этические нормы общения. Лючия была женщиной суровой, известной грубым отношением к клиентам. Она не щадила ни клерков, ни менеджеров высшего звена, ни директоров. Если бы их выпечка не была такой вкусной, Отто давно бы разорился. Но кафе работало и даже стало знаменитым в своем районе.
— Следующий! — крикнула Лючия, но, увидев меня, улыбнулась. — Вернулась, cara[4]! — воскликнула она, высыпая использованный кофе из машины. — Тебе как обычно?
— Да, спасибо, Лючия, — улыбнулась я в ответ и вопросительно посмотрела на Фина. — И?..
— Американо, пожалуйста, — быстро ответил он, чтобы не вызвать гнев Лючии, которая терпеть не могла, когда долго думают и задерживают очередь, — без молока.
Мы нашли свободное место и устроились на пластиковой банкетке. Интерьер в «Отто» не отличался высоким стилем.
— Почему вы так странно на меня смотрите? — спросила я Фина.
— Любопытно, — загадочно ответил он.
Фин переставил чашки с подноса на стол и взял пончик.
— Любопытно?
— Вернее сказать, я заинтригован. Знаете, я много повидал в жизни, в Южной Африке мне приходилось удирать от гориллы, я встречался с носорогом, висел на веревке, на высоте тысячи футов в ледяной расщелине, но я боюсь Лючию. Она со всеми такая резкая, а вас назвала cara. Что это значит?
— Ах, это... Нет, ничего, — ответила я смущенно, рисуя ложечкой узор на пенке капучино. — Просто однажды я написала ей записку.
— Какую записку?
— Я заметила, что ее несколько дней не было в кафе. Когда она вернулась, поинтересовалась, что случилось. Оказалось, Лючия ездила в Италию на похороны отца. Я и решила написать ей записку, пыталась поддержать в трудный момент. Ничего особенного. Странно, что Лючия до сих пор об этом помнит.
