Джерри Уандер - Верить и любить
— Он что-то проглотил! — Николь опустилась перед ним на колени. — О Господи, он задыхается!
Она надавила пальцем ему на язык, чтобы извлечь посторонний предмет, но Джонни отпрянул назад, закашлялся еще сильнее. Когда Николь, выждав несколько секунд, попробовала повторить операцию, он тут же отвернулся и упрямо сжал губки.
— Пожалуйста, сыночек, ну пожалуйста! — в отчаянии умоляла Николь.
Генри подошел к строптивому малышу, легонько хлопнул его по спине и скомандовал:
— Выплюни!
У ребенка изо рта выпал размякший комок белой бумаги — то, что раньше было этикеткой.
— Молодчина, — похвалил Генри.
Николь крепко прижала малыша к себе и осыпала поцелуями.
— О, Генри, спасибо, спасибо, — тараторила она. — Я так перепугалась за него!
— Ты запаниковала.
— Да. — Не выпуская Джонни из объятий, она поднялась на ноги. — Меня трудно выбить из колеи, но, когда речь заходит о моем ребенке, не удается сохранить хладнокровие.
— Закон природы: мать всегда изводится от беспокойства за свое чадо. — Он потрепал Джонни по щеке. — Ты и папу заставил поволноваться, шалун, так что больше никакого баловства — договорились.
Джонни смотрел на отца во все глаза и улыбался, а Николь ужасно хотелось продлить эту минуту, когда с ней рядом двое любимых мужчин.
Она благодарно пожала Генри руку.
— Спасибо тебе.
Он поднес ее пальчики к губам и поцеловал, не отрывая от нее взгляда, потом коснулся губами тонкой голубой жилки, пульсировавшей у нее на запястье.
Николь поспешно выдернула руку и посмотрела на часы.
— Время поджимает, — выговорила она, силясь улыбнуться. — У тебя здесь замечательно, и чай очень ароматный, но теперь моя очередь проявить гостеприимство и приготовить угощение для толпы экскурсантов, утомленных долгой дорогой.
Генри проводил ее к выходу.
— Дай мне, пожалуйста, телефон таксомоторного парка, — попросил он. — Я собираюсь съездить в город, пошататься по магазинам, купить продукты и бумагу для машинки.
— Ты будешь сам печатать текст?
— Да. Я стучу двумя пальцами, но так лучше: мой почерк не разберет ни одна машинистка, я сам-то иногда не понимаю собственных иероглифов.
— Знаю. Вызовешь такси? Но ты же взял автомобиль напрокат?
— Джип придется вернуть обратно. Мне сейчас слишком тяжело сидеть за рулем.
Николь пожалела, что вновь нечаянно затронула больную тему.
— Во второй половине дня я поеду за провизией и могу захватить тебя с собой, — предложила Николь. — Если отправимся часа в два, я успею к пяти вернуться. Предстоит встреча с Хансом.
— Хорошо, я зайду за тобой около двух, — сказал Генри.
И вдруг Николь неожиданно для себя самой сделала ставку на все отыгранные ею очки:
— Я рада, что ты предложил помочь мне воспитывать сына. Ты ведь будешь его навещать?
Генри как будто замкнулся в себе — не осталось и следа от недавней сердечности.
— Не слишком удачная мысль, — заметил он.
Николь недоуменно взглянула на него.
— Но он тебе понравился, разве нет?
— Очень понравился.
— Импровизированные каникулы время от времени ничуть не свяжут тебя. Вас разделяет Атлантический океан, но…
— Ничего не выйдет, — отрезал Генри. — Для мальчика такой вариант не годится.
— Почему?
— Потому что… — Он запнулся и посмотрел куда-то мимо Николь и малыша. — Нет.
— В твоем еженедельнике не хватит места, чтобы назначить час свидания с сыном? Но хотя бы изредка.
— Забудь об этом.
Ее глаза наполнились слезами, и Николь слегка запрокинула голову, стараясь сдержать их. Бесполезно чинить препятствия человеку, который жаждет одиночества, с досадой подумала она. Его прямолинейный отказ вызвал у нее прилив безнадежного ожесточения.
Джонни сладко зевнул и прислонил головку к ее плечу.
— Выбор за тобой, Генри, мне нечего добавить, — тихо сказала Николь.
5
Генри втиснул последний увесистый пакет с продуктами в длинный ряд сумок на заднем сиденье машины, затем расположился рядом с Николь, сидевшей за рулем, и захлопнул дверцу.
— Как раз вовремя, — сказал он: тяжелая капля дождя ударила в ветровое стекло.
Николь встревоженно посмотрела на небо.
— Не дай Бог, нас захватит ливень.
В прогнозе погоды сообщалось, что ожидаются сильный порывистый ветер и шторм. Час назад, когда они подкатили к знаменитому местному универсаму, на горизонте замаячило первое облачко. Постепенно тихий бриз разбушевался, низко над землей нависли зловещие сизые тучи.
— А эта штуковина не протекает? — с сомнением спросил Генри, оглядывая внутреннее убранство салона.
Они приехали на стареньком пикапе дядюшки Майкла, единственным достоянием которого был ржавый кузов, съемная брезентовая крыша и четыре кресла, обтянутые выцветшей тканью. Причем откидной верх прикреплялся к корпусу автомобиля металлическими заклепками, но некоторые из них давным-давно сломались, и на ходу «крыша» трепыхалась и издавала звуки, похожие на шлепки детской хлопушки.
— Даже не знаю. Мне еще не доводилось маневрировать здесь в бурю, — ответила Николь, выруливая с обочины на дорогу. — Если повезет, мы вернемся до того, как разразится гроза.
— Джонни любит кататься на машине? — спросил Генри, заметив маленький складной стульчик.
Его руки крепко сжимали набалдашник трости. Он сейчас особенно остро ощутил, что почти ничего не знает о своем — об их — сыне.
И есть столько вещей, которые навсегда останутся для него тайной.
— Любит, — сказала Николь, тоже думая о малыше. Он заснул, и Диана не позволила его будить даже по такому важному поводу, как поездка в город. — Ему очень нравится подпрыгивать на ухабах — самый потрясающий аттракцион.
Сейчас Николь улыбалась и говорила ровным, спокойным тоном. Взвинченная утренней сценой, она успела убедить себя, что такого рода катастрофа — не конец света. Силы и выносливости ей не занимать, ее не так-то просто сломить.
Честно признаться, Николь на большее и не рассчитывала — отношения с Генри за короткий срок и так продвинулись значительно дальше, чем она предполагала, еще будет шанс все уладить. Правда, теперь они вернулись к исходной точке… Николь мельком взглянула на своего спутника. Самое печальное, что от нее уже ничего не зависит, если Генри сочтет нужным закрыть тему.
— Проклятье, — пробормотала Николь; ей пришлось пустить в ход «дворники»: по стеклу забарабанил дождь. Он хлынул бурным потоком внезапно, как всегда в тропиках.
