Моника Айронс - Мечта каждой женщины
– Мы же просто шутили! – запротестовала Палома.
– Знаю. Но что до Алехандро, он «шутит» с таким количеством женщин, что тебе и не снилось. Безжалостный сердцеед, знаешь ли.
– Странно, – лукаво улыбнулась Палома. – Я слышала то же самое о тебе.
Антонио чуть покраснел.
– Интересно знать, от кого же?
– Да все об этом говорят! – Она с вызовом поглядела на него, и Антонио первым отвел взгляд.
– Вернемся к столу, – предложил он.
Алехандро с удовольствием включился в общий разговор. Палому приятно удивило то, что он все время просил ее рассказать о себе. Он больше не притворялся пылко влюбленным, но было видно, что интерес его к Паломе не напускной. Возможно, это объяснялось хорошим воспитанием, но девушка уловила нечто большее. То, что она чувствовала с того момента, как сеньора Долорес встретила их с Антонио в аэропорту. Ее одобрили. Ее оценили. Ее приняли в семью. Для человека, который с детства страдал от невнимания родного отца, это было как второе рождение.
Палома продолжала наблюдать за тремя молодыми Торрес-Кеведо и не переставала удивляться, какие они все-таки разные. Хотя, впрочем, кое-что их объединяло.
– Дьявольски хороши, да? – горделиво прошептала ей донья Долорес.
И Палома вынуждена была с этим согласиться. Да, дьявольски.
Эрнесто был красив изысканной, утонченной красотой, скорее женской, нежели мужской. Тонкие черты лица, темные миндалевидные глаза за стеклами дорогих очков. Судя по всему, он был человеком светским, по крайней мере, мнение окружающих весьма его заботило. Тем не менее, он пошел наперекор ему, когда встретил Натали. Как он смотрел на нее! Казалось, лишь в ее обществе он чувствует себя по-настоящему уютно.
Его брат был несколько младше и сохранил в своем облике нечто присущее озорным, но добрым мальчишкам. Он ей нравился, и Палома была бы не прочь познакомиться с ним поближе.
И, наконец, Антонио. На ее взгляд, он был самым эффектным из всех троих. Его элегантность, самодостаточность, железный самоконтроль, исходящая из глубины тайная сила – все это делало его поистине великолепным. Он был одним из Торрес-Кеведо и все-таки несколько иным. Палома не могла представить, чтобы он вел себя так же раскованно и игриво, как Алехандро, или так же подчеркнуто сдержанно, как Эрнесто. Он был иным.
Мысли Паломы переключились на женщину, на которой Антонио едва не женился. Женщину, чье имя никогда не упоминалось в этом доме. Любил ли он ее? Что произошло между ними? Может, она покинула Антонио, отчаявшись достучаться до его сердца? Скоре всего так…
Ужин закончился чуть раньше полуночи. Палома уже собиралась подняться к себе, когда Антонио неслышно подошел к ней и, взяв за руку, отвел на террасу.
– В полночь у тебя свидание, не забыла? – ехидно напомнил он.
– Но не с тобой! – с вызовом ответила Палома.
– А лучше бы со мной… – Он улыбнулся ей еще более вызывающе.
И когда его губы коснулись ее губ, она прикрыла глаза и почувствовала себя абсолютно счастливой. Поцелуй был таким нежным и многообещающим, что она совершенно потеряла рассудок и вновь потянулась к нему. Однако Антонио легонько отстранил ее от себя и одарил чуть насмешливой улыбкой. Палома в недоумении приподняла брови, однако он лишь качнул головой. И в этом жесте она не нашла ответа на свой молчаливый вопрос.
До прихода гостей оставались считанные минуты. Палома только что закончила приводить себя в порядок и в задумчивости стояла перед зеркалом, когда в комнату ворвалась Натали, сверкая бриллиантами и бирюзовым шелком платья.
– Вот это да! – воскликнула она, взглянув на Палому. – Ты выглядишь просто сногсшибательно. Неудивительно, что ты растопила сердце Ледяного мужчины!
– Ледяного мужчины?
– Ох, не надо было тебе этого говорить, – спохватилась Натали. – Но Эрнесто сказал, что так называют его близкие. Не в лицо, конечно. Все мы не раз видели, каким суровым он может быть. Впрочем, ты-то знаешь о нем кое-что, чего никогда не узнают другие, – хихикнула она. – Ну вот, я заставила тебя покраснеть.
– Вовсе нет, – быстро сказала Палома, однако почувствовала, что щеки ее и впрямь заалели. Намек на любовную связь между ней и Антонио отчего-то страшно смутил ее. Пряча глаза, она отвернулась от Натали и одернула платье.
Над ее лицом и прической сегодня вновь трудились лучшие мастера Мадрида. Легкий, но грамотный макияж подчеркивал овал лица. Зеленые глаза казались больше, чем обычно, и надолго останавливали взор. Волосы, разумеется, были собраны в высокую прическу, лишь вдоль щек спускались несколько кокетливых завитков.
На Паломе было атласное платье цвета темного золота. Она знала, что выглядит безупречно, и осознание этого придавало ей уверенности в своих силах.
Раздался стук в дверь, и Натали поспешила открыть. В комнату вошли Эрнесто и Антонио, оба в смокингах, невероятно элегантные и красивые.
Антонио с удовлетворением оглядел Палому.
– Неплохо. Так я и думал. Надень вот это – будет еще эффектнее.
Он протянул ей сафьяновую коробочку, в которой обнаружилась массивная золотая цепочка. Натали в изумлении уставилась на нее, а затем схватила своего возлюбленного за руку и утащила из комнаты.
– Но почему? – Жалобно спросил Эрнесто уже за дверью. – Разве тебе не хочется взглянуть на Ледяного мужчину, разыгрывающего из себя влюбленного!
– Боюсь, это невозможно. При нас Антонио ни за что не выдал бы своих чувств. Но теперь, когда мы ушли, думаю, он сжал ее в страстном объятии!
Эрнесто с надеждой рванулся к двери.
– Можно, я только на секундочку загляну и сразу назад?
– Эй, веди себя прилично! Кроме того, у меня для тебя есть кое-что поинтересней, – улыбнулась Натали.
– А! Ну тогда другое дело. – Он покорно последовал за ней в другой конец коридора.
Каково же было бы их разочарование, если бы они увидели, с каким равнодушным спокойствием Антонио застегивал цепочку на шее Паломы.
– Я сразу понял, что тебе нужно носить золото, – деловито произнес он. – И не ошибся.
Палома с благоговением смотрела на свое отражение и не узнавала себя. Неужели это необыкновенное создание, эта великолепная женщина в роскошном наряде – Палома Гиллби? Нет, нет и нет. Она казалась себе богиней.
– Спасибо, – тепло поблагодарила она Антонио. – Я и мечтать не могла о том, что когда-нибудь буду выглядеть вот так.
– Знаю. Ты разбираешься во всем на свете, кроме того, что нужно тебе. Я понял это, едва увидев тебя.
Палома уловила какую-то особую интонацию в его голосе и поняла, что пальцы Антонио все еще касаются ее шеи. В зеркале она увидела отражение его глаз и поразилась: никогда еще она не видела в них такого огня. Жаркого, страстного, невыносимо влекущего. Однако Антонио тут же принял свой обычный равнодушно-насмешливый вид, и чудесные огни погасли.
