Элизабет Биварли - Босс в подарочной упаковке
– Я не смогу открыть его даже в канун Рождества? – сказал Грант.
– Не переживай, дядя Грант, – ответил Хэнк. – Мне мама тоже не дает открывать подарки до утра Рождества. – Он бросил на мать обвиняющий взгляд и прибавил: – А все мои друзья открывают один подарок накануне Рождества.
– Ну, а если все твои друзья прыгнут с моста, ты сделаешь то же самое? – спросила его Клара.
– Может быть. – Хэнк захихикал.
Гранту тоже захотелось рассмеяться, но Клара сурово посмотрела на сына, заставляя его замолчать, а потом простонала и рассмеялась. Все трое еще какое-то время обменивались шутками и хохотали.
– Достаточно, – наконец сказала Клара своему сыну. – Иначе ты сегодня не уснешь. Почисть зубы и пожелай спокойной ночи бабушке. Если у нее нет времени прочесть тебе сказку, это сделаю я. Но через тридцать минут ты должен спать! – крикнула она вслед запрыгавшему из столовой Хэнку. – Я говорю серьезно, Хэнк!
Клара выглядела уставшей, когда повернулась к Гранту.
– Он тайком выходит из своей комнаты, вернее, из комнаты Брента. чтобы посмотреть телевизор с вашей матерью. Он влюбился в «Оливера и компанию». Этот диснеевский фильм, вероятно, трудно разыскать, а мне наверняка придется заплатить целое состояние, чтобы купить его на eBay. Благодаря этому фильму ваша мать нашла еще один способ заманить сюда Хэнка. Я даже не знаю, кого из них я хочу отругать сильнее.
Грант улыбнулся:
– Отберите у нее на неделю банковскую карту. Это послужит ей уроком.
Вместо того чтобы рассмеяться, Клара присела на пол, а потом легла снова, чтобы посмотреть на потолок. Увидев, как ее свитер приподнялся, обнажая полоску кожи на животе, Грант поддался импульсу и прилег рядом с Кларой.
Он взглянул на звезды и планеты на потолке, лежа на полу, впервые за двадцать лет. Он уже забыл, до чего красивый потолок в столовой. Сейчас он в самом деле может притвориться, будто лежит в широком поле, как когда-то делал, будучи ребенком.
– Через два дня мы поедем домой, – резко сказала Клара.
Ее комментарий удивил Гранта, хотя она не говорила ему того, чего он заранее не знал. Так или иначе, у него сложилось ощущение, будто Клара и Хэнк живут в его доме уже несколько месяцев. Его изумило, с какой тоской она сообщила о возвращении домой. Она никогда не скрывала своего страха по поводу того, что Хэнк не захочет уезжать после общения с бабушкой. Грант считал, что Клара обрадуется возможности уехать домой через несколько дней. Конечно, он думал, что тоже этому обрадуется, потому что ему больше не придется строить глупые планы насчет себя и Клары. Однако ему было нерадостно.
– Может быть, вам вернуться после праздников? – Грант старался говорить небрежно, но в его тоне слышалась надежда.
Сначала Клара ничего не сказала, продолжая смотреть на звезды. Потом она повернула голову и взглянула на него в упор. Она была так близко. У нее были такие яркие зеленые глаза. Ее черные кудри разметались по полу и лежали всего в нескольких дюймах от Гранта. Интересно, они такие же шелковистые на ощупь, как выглядят? Он приложил все силы, чтобы побороть желание к ним прикоснуться.
– Хэнк будет очень переживать, когда придется уезжать, – произнесла она. – Он влюбился в вашу мать, и она здорово с ним ладит. Мы сможем вернуться только после летних каникул.
– Вам не удастся приехать на весенних каникулах? Она покачала головой:
– Это слишком близко к Пасхе. В это время в пекарне полно работы. И я не смогу взять отпуск. Особенно после того, как брала отпуск на этой неделе на Рождество.
– Но мама может приехать к Хэнку в Джорджию, – сказал Грант, и Клара запаниковала. – Для вас это проблема? – спросил он.
– Ну, у нас маленькая квартира. У нас только две спальни. И только одна ванная комната. Франческе будет некомфортно вместе с нами.
Грант улыбнулся. Клара резонно предположила, что члены одной семьи будут жить под одной крышей.
– Она остановится в отеле, Клара. В Тайби-Айленде есть отели?
Клара искренне кивнула, думая, что он всерьез спрашивает, есть ли отели на популярном приморском направлении для отдыха.
– Она наверняка предпочтет остановиться в отеле, – произнес он. – Ей нравится обслуживание номеров.
По какой-то причине Клара сильнее испугалась:
– Но Хэнк, возможно, захочет жить с ней в отеле. Ему определенно понравится жить в отеле. Особенно с обслуживанием номеров.
– Пока он побудет с бабушкой, у вас будет время отдохнуть. Вам не помешает отдых.
Она вздохнула и снова посмотрела на потолок.
– Да. – Забавно, но Клара говорила так, будто ее совсем не прельщает перспектива отдыха.
Она по-прежнему беспокоится, что Хэнк привыкнет к стилю жизни Данбартонов. По-прежнему волнуется, что мальчик сильнее полюбит бабушку. Но это безумие. Потому что, во-первых, ни один ребенок, у которого сложились такие отношения, как у Хэнка с Кларой, не полюбит никого сильнее своей матери. А во-вторых…
Во-вторых, Гранту ужасно хотелось запустить пальцы в ее волосы и погладить изящную линию ее подбородка. А потом, когда Клара снова на него посмотрит, поцеловать ее в губы, опуститься на нее и…
– Иногда нужно отдыхать, верно? – тихо сказала она, все еще глядя на звезды над головой, хотя казалось, будто она видит вместо них нечто иное.
Гранту потребовалась минута, чтобы мысленно вернуться к тому моменту в разговоре, когда они говорили о визите его матери к Хэнку в Джорджию. Но он недолго об этом думал, потому что все его внимание было сосредоточено на пряди волос, которая коснулась ее щеки, когда Клара повернула голову и уставилась на потолок.
Не задумываясь о том, что он делает, Грант дотронулся пальцем до завитка ее волос. Он говорил себе, что просто хочет отвести волосы от ее лица. Однако в следующую секунду он прижал костяшки пальцев к ее щеке, ощущая мягкую и гладкую кожу. Ему сразу расхотелось убирать руку от ее лица. Поэтому он несколько раз осторожно обвел пальцем линию ее подбородка.
Сначала Грант решил, будто его прикосновения настолько легкие, что Клара даже не заметит его действий. Потом он увидел, что на ее щеке появился румянец, а на шее учащенно забилась жилка. Клара разомкнула губы, а ее грудь стала чаще вздыматься от быстрого дыхания. Дыхание Гранта тоже стало учащенным, в его жилах забурлила кровь. Когда Клара снова повернула голову, чтобы посмотреть на него, ее зрачки были расширены, щеки покраснели, и она сильнее разомкнула губы, словно побуждая его поцеловать ее. Но Грант сдержался.
Он медленно убрал руку от ее лица и положил ее себе на грудь.
– Ваши волосы, – с трудом выдавил он, – упали вам на щеку.
Клара продолжала молча смотреть на него, выглядя почти недоумевающей. Он опять заговорил:
