Люси Рэдкомб - Каприз судьбы
И охота же парню насмехаться!
— Это ничего не изменит. К тому же ты не можешь меня уволить, потому что я уже отказалась от места. — Синди старательно делала вид, что удерживающая рука Мюррея не волнует ее, а от места прикосновения его пальцев не растекается по телу волна тепла.
— Но, насколько я понял, вся проблема заключается в том, что ты не видишь во мне пациента?
— Я уже все объяснила! — Синди очень беспокоила ее сладко ноющая грудь, а также соски, которые сейчас напряглись и при движении терлись о ткань купальника.
— Ну да, какой же я тупой!
— Не пытайся меня рассмешить, — процедила она сквозь зубы. — Я разговариваю с тобой вполне серьезно.
Если повторять эту фразу почаще, возможно, и ей самой удастся в нее поверить.
— Ты думаешь, что, глядя на тебя, я вижу физиотерапевта? — напрямик спросил Мюррей.
Синди показалось, что он намеренно пытается оскорбить ее.
— Мне не очень интересно, какими мыслями набита твоя голова! — процедила она сквозь зубы.
— Оставь мою бедную голову в покое. Можно подумать, что твои помыслы чисты как снег.
— Разумеется, нет! — отрезала Синди. Если бы Джек спросил, что это означает, она не знала бы, что ему ответить.
— В таком случае позволю себе предположить худшее: каждый взгляд на меня порождает в тебе пламя страсти.
Синди сама смутилась, услыхав в своем сдавленном смешке нотки неуверенности. Ей оставалось лишь надеяться, что Мюррей пропустил их мимо ушей.
— Я не понимаю одного. Почему ты разводишь весь этот сыр-бор? — продолжил Джек. — Взгляни на меня! Неужели я выгляжу как человек, который не способен контролировать свои чувственные порывы?
Но, вместо того чтобы действительно посмотреть на Мюррея, Синди предпочла блуждать взглядом по помещению, так как оказалась не в силах встретиться с пронзительно-синими глазами. Она знала, что, раз столкнувшись с ними, уже не сможет отвернуться. Еще никогда прежде не попадался ей человек, с которым она чувствовала бы себя настолько беспомощной. Если это и есть любовь, то как же с ней жить?
— Никакого нарушения медицинской этики здесь нет, — убеждал ее тем временем Джек. Его тон сейчас стал гораздо мягче. Если он хотел, он мог быть любезнее любого другого мужчины. — Мы ведь не подразумеваем никаких сомнительных или безнравственных занятий, — хитро усмехнулся он. — По крайней мере, я точно ни о чем таком не помышляю. — Джек вежливо выждал, пока внезапно закашлявшаяся Синди успокоится, и только потом продолжил: — Речь идет лишь о такой невинной вещи, как обыкновенная, всем известная игра гормонов.
— Да один этот разговор уже двусмыслен! — заметила Синди, благоразумно не упоминая о том, что данная беседа чрезвычайно взволновала ее.
Вместо этого она попыталась снять руку Мюррея со своего плеча. Внешне Синди выглядела спокойной, но вот ее пальцы встретились с пальцами Джека, соприкоснулись, сплелись — разумеется, совершенно случайно… И в мозгу сразу же поплыли мысли о том, что столь же интимно могли бы сплестись и их тела. Синди вмиг будто окаменела.
— Ну не стоит так преувеличивать. — Воспользовавшись временным замешательством собеседницы, Джек положил ее руку к себе на колено.
Синди подняла взгляд, и в тот же миг все ее поле зрения заполнило лицо Джека. Она могла лишь сидеть и ощущать, как он медленно, наслаждаясь каждым мгновением, распластывает ее ладонь по плотной теплой поверхности своего бедра.
Тем временем желание, поселившееся где-то в глубине лона Синди, словно заворочалось, с каждой секундой становясь все нестерпимее. Ей даже пришлось несколько раз коротко и сильно выдохнуть.
— Ведь ты собирался избавиться от меня… — напомнила она вялым безвольным голосом.
— Это было давно.
Да, разумеется. Еще до того, как я сама превратила себя в объект твоих чувственных желаний, пронеслось в ее голове.
Это было унизительное, но очень верное умозаключение.
— И ты больше не боишься, что я нарочно соблазняю тебя, чтобы повести под венец?
В глазах Джека появилось почти ласковое выражение.
— Не думаю, что ты заранее спланировала нынешнюю ситуацию. К тому же тебя она беспокоит больше.
Синди могла бы попытаться возразить, но в этот момент ее внимание было всецело сосредоточено на подчеркнуто мужском аромате, исходившем от кожи Мюррея. Поэтому, возможно, слегка запоздало, но она все же предпочла промолчать.
— Понимаешь, к чему я клоню?
Но Синди уже вообще ничего не понимала. Она покачала головой.
— Этого не должно было случиться…
Джек улыбнулся. В выражении его лица странным образом сочетались жесткость и нежность.
— Подобные вещи случаются сплошь и рядом, блондиночка.
Это замечание подействовало на Синди так сильно, что она даже оставила без внимания оскорбительное, с ее точки зрения, обращение.
— Но не со мной! — Слова слетели с губ необдуманно. Впрочем, в этом не было ничего нового.
Мюррей убрал с ее лица прядку мокрых волос, но вначале легонько потер их между пальцев, словно наслаждаясь мягкостью и шелковистостью.
— Ты выглядишь смущенной…
Она рассмеялась, несколько истерично.
— Естественно! Ведь я не просила тебя трогать мои волосы!
— И это в чем-то уравнивает нас. — У Джека была отвратительная привычка игнорировать все, чего он не желал слышать. — Ты смущена из-за признания, что прикосновения ко мне волнуют тебя, — произнес он как ни в чем не бывало. — А вот мужчины далеко не всегда могут позволить себе роскошь сообщить о своем взбудораженном состоянии. — Мюррей наблюдал, как расширяются выразительные, обрамленные густыми ресницами глаза Синди, по мере того как она проникает в смысл сказанного. — Особенно когда они одеты так, как я сейчас, — добавил он, демонстрируя полное отсутствие мнительности. — Я говорю все это вовсе не из желания утешить тебя. Твоя близость действительно очень сильно на меня действует. Хочешь проверить?
В пересохшем горле Синди что-то пискнуло. Упоминание об интимной «проверке» вмиг увеличило скорость ее сердцебиения до предела. Ускоренный стук с силой отдавался в барабанных перепонках, оглушал. А глаза словно приклеились к лицу Джека. Но так было даже лучше. Потому что, дай взгляду волю, нетрудно догадаться, на каком участке тела Мюррея он в конце концов остановился бы.
Осознавая, что пауза слишком затянулась, Синди выдавила хриплый смешок, который даже ей самой показался чрезвычайно глупым.
— Напрасно смеешься, — заметил Джек. — Между прочим, когда меня привезли в клинику, я вообще не чувствовал своего тела ниже талии.
