Сьюзен Стивенс - Возлюбленная магараджи
— Что-то попало мне в глаз, — нетерпеливо ответила она.
— Могу я помочь?
— Слишком поздно, — сказала она, вздернув подбородок. Слишком поздно. Рана уже нанесена.
— Что ж, должен сказать, ты выглядишь восхитительно, — произнес Рэм, окинув ее взглядом.
— Как и ты, — ответила Мия. Приветливость скрыла смятение, хотя Рэм и правда выглядел великолепно в черной шелковой тунике и свободных брюках, нежно ласкающих его сильное тело. — Но есть кое-что, что улучшило бы твой вид. И это улыбка, — добавила она. Еще ни разу Мия не видела Рэма таким задумчивым.
— Есть кое-что, что улучшило бы и твой вид, — парировал он, уставившись на ее повязку.
— И это не обсуждается.
— Ну правда, ты же больше об этом не переживаешь?
Она знала, что повязка на глазу постоянно раздражала Рэма, будто скрывала от него часть Мии.
— Я вообще не переживаю. Мы уже почти приехали, а я не хочу выделяться.
Рэм ничего не ответил. Может, он надеялся, что она предложит остаться в стороне.
Вскоре впереди показался порт, и тогда Мия поняла, что все идет не по плану. По крайней мере, не так, как задумывал Рэм. Она еще никогда не видела столько людей, собравшихся в одном месте. Вся гавань бурлила красками и жизнью. Кто-то залез на фонарные столбы, кто-то сидел на крышах. Казалось, что каждый дюйм занят зрителями, некоторые даже забрались другим на плечи, чтобы лучше видеть.
— Ух ты! — Мия в волнении схватила Рэма за руку. — Вот это встреча!
Но на лице Рэма она могла увидеть лишь удивление и гнев.
Как только шум толпы достиг их ушей, она попробовала еще раз:
— Новости о твоем прибытии быстро разносятся. А слон, которого я в детстве вызывала для тебя? Мне кажется, он тут.
Ей хотелось разрядить обстановку. Честно говоря, абсолютная радость и восторг народа по поводу возвращения Рэма на родину — восхитительное зрелище. Но не для Рэма. Сильнее нахмуриться было просто невозможно. И внезапно Мия поняла, как это могло выглядеть со стороны. Кто бы ни организовал этот прием за спиной у правителя, с ним разберутся позже, но сейчас Рэм должен улыбаться и показывать свою благодарность людям за их теплый прием.
Мия продолжала восторгаться праздничной атмосферой:
— Я видела слонов и раньше, но не в таких богатых попонах.
Но Рэм, казалось, не слышал ее слов. Между тем были брошены канаты и на берегу выстраивались подчиненные. Мия увидела позади толпы лимузин с тонированными стеклами и подумала, что Рэм предпочел такой вид передвижения, пока не увидел, что происходит. «Но ему придется сориентироваться в ситуации, и быстро», — подумала Мия, гадая, кто же ответствен за такую шумиху.
Жаль, что Рэм злился. Мия же не могла не восхититься новыми видами и звуками: трубили в рог, звонили колокола, быстрый пульс голосов, перекрываемый криками и песнями. Выстраивался парад слонов, могучих животных обмахивали опахалами погонщики. Присутствующие оказывали честь всего одному человеку, а на самом деле украшением страны был как раз народ. Забыв об обещании оставаться в тени, Мия принялась махать толпе. Многие отвечали ей тем же, но все их внимание оставалось приковано к Рэму.
«Рэм и есть Рампракеш», — поняла в этот момент Мия. Она гордилась им и радовалась за него и за его народ. Как и великолепная живая страна, которой он должен управлять, Рэм был горячим, волнующим, пряным и даже немного пугающим — все в одном.
— О, Рэм! — воскликнула Мия. — Подумать только, все эти люди пришли поприветствовать тебя… Рэм? — Она повернулась, желая посмотреть на него.
— Это не то, что ты думаешь.
— А что тогда?
— Хитроумный план, заговор, называй как хочешь.
— Заговор? Такое нельзя подстроить, Рэм. Чтобы заплатить всем этим людям, не хватит денег и во всем мире.
— Не хватит, но их ввели в заблуждение.
— Кто?
— Не вмешивайся в то, чего не понимаешь.
Грубый тон Рэма обидел Мию. До этого мига он был ее возлюбленным, теперь же превратился в другого человека, и этот другой ей не очень нравился.
— Почему ты расстроен? — спросила она, когда он попытался отмахнуться от нее.
— Просто так. А сейчас, пожалуйста, отпусти меня. Я не могу задерживать водителя.
— Водителя?! — крикнула она ему вслед. — Не говори мне, что хочешь сесть в тот лимузин и ускользнуть, когда твой народ пришел встретить тебя!
— Что ж, я не собираюсь ехать верхом на чертовом слоне. Даже ради тебя, Мия.
Она встала на его пути:
— Ну так и езжай на своем идиотском лимузине. А я поеду на слоне.
— Не будь смешной. — Он оттолкнул ее и тут же позвал: — Мия! Вернись!
Она почти ускользнула от него, но затем остановилась, поняв, что слишком импульсивна. Ей всего лишь хотелось, чтобы у Рэма все было хорошо. Но он прав. Она не может проложить путь в толпе, жаждущей Рэма.
Он не хотел шумихи, а значит, человек, который устроил все против его воли, не знает, что Рэмом очень сложно манипулировать. Если сейчас он сядет в лимузин, как и собирался, шумиха только навредит ему. Может, устроивший все это знает Рэма и хочет уничтожить его? Если никто ничего не сделает, этот великолепный прием всех разочарует, — превратится в дешевое представление со знаменитостью, спрятавшейся за тонированными стеклами автомобиля. А Рэм представляет собой гораздо большее.
Мия решительно вернулась, он как раз приветствовал чиновников. Она не позволит ему, разозленному и разочарованному, сделать то, о чем позже придется жалеть.
К тревоге охранников, Мия встала прямо перед Рэмом. Он не мог ее проигнорировать, хотя его лицо свидетельствовало о недовольстве. Рэм среагировал мгновенно: взял ее под руку и отвел в сторону.
— И что, по-твоему, ты делаешь? Это называется — оставаться в тени?
— Я хотела остаться в тени, но ты очень рассердился, и я не понимаю почему. Знаю, ты не учел такого ажиотажа, но подумай, как долго люди ждали тебя в эту невозможную жару. Они всего лишь хотят увидеть тебя.
— С каких пор благополучие моего народа тебя волнует?
— Благополучие любого человека — забота каждого. Или, по крайней мере, так должно быть.
— А теперь ты меня поучаешь. — Взгляд Рэма горел. И Мия испугалась, что сейчас он просто развернется и пойдет прочь. — Ты не понимаешь. И я хотел бы, чтобы ты держалась в стороне.
— Не повезло, Рэм. Ты должен был лучше узнать меня. Не могу поверить, что ты поприветствуешь важных персон, встречающих тебя, и исчезнешь в своем чудесном лимузине, так что обычные жители Рампракеша даже не увидят твоего лица.
— А ты другая?! — прорычал Рэм, близко наклонившись к ней. — Ты прячешься за своей повязкой, словно трус, и теперь имеешь наглость критиковать меня?
