Ирен Беллоу - Душой и телом…
Она кивнула.
— Ложитесь и немного поспите. В пять я за вами заеду, и начнем поиски.
Он вышел, не попрощавшись.
Челси прислушалась к его шагам, звуки которых скрадывал потертый восточный ковер. Он открыл входную дверь, и шум дождя на мгновение усилился, но сразу же стих, как только щелкнул дверной замок.
Охваченная неясным ощущением утраты, она отодвинула стул, встала из-за стола и собрала тарелки. Нортам не нужны подачки.
Челси долго стояла у раковины, невидящим взором глядя на серые струйки, стекавшие по стеклу, стараясь унять тупую боль, сдавливавшую ей грудь, и разобраться в своих чувствах, от которых в горле начинало першить, а на глазах выступали жгучие слезы.
Внезапно она поймала себя на том, что в голове вертится обрывок какой-то мелодии. Узнав ее, она направилась к роялю, в котором обретала самое надежное утешение из всех известных ей.
В тот же день, в четыре часа пополудни Зика, забывшегося запоздалым, но, увы, слишком коротким сном, разбудил телефон. Когда раздался второй звонок, он снял трубку и, с трудом оторвав голову от подушки и еле ворочая языком заспанным голосом выдохнул:
— Алло.
— Пора бы уже и проснуться, — раздался негромкий голос Пита Тоски, управляющего компании «Норт Бразерс». В его тоне слышались ворчливые, раздраженные нотки. Пит работал у Зика со дня основания фирмы. — Черт побери, я с самого утра пытаюсь до тебя дозвониться!
Сев в постели, Зик потер глаза.
— Я все время был на месте, Пит. Не выходил из номера с самого утра, когда позвонил тебе и оставил сообщение на автоответчике.
— Да знаю! — рявкнул Пит. — Я весь день лаюсь с какой-то сопливой девчонкой-секретаршей, которая твердит, что ты, видите ли, спишь как убитый и не хочешь, чтобы тебя беспокоили, и просит перезвонить попозже. Ну а потом смена у нее закончилась.
— С какой-то сопливой девчонкой… а дальше?
— Да с секретаршей, дежурным администратором или как там еще она называется, черт бы ее побрал!
Глубоко вздохнув, Зик ущипнул себя за переносицу большим и указательным пальцами. В голове начало проясняться. Нужно выпить кофе.
— Дежурный администратор, — пробормотал он. — Она входит в стоимость номера. Дополнительная плата не требуется.
Пит фыркнул в трубку с веселой непосредственностью, которую может позволить себе подчиненный, давным-давно ставший другом.
— Что случилось, Пит?
— Брайартон хочет посмотреть на все с самолета. Он здорово нервничает, боится, что после такого ливня техника не потянет тамошних дорог, по которым ведется трелевка леса. Ты когда вернешься?
— Не знаю. — Он посмотрел в окно. Дождь почти перестал, но снаружи на стекло по-прежнему наслаивалась дымчатая изморось. — Лучше скажи Робертсону, чтобы слетал.
— Он не полетит в такую погоду.
— Тоже верно.
После слов Зика наступила напряженная тишина, потом Пит решительно произнес:
— «Норт Бразерс» нужен еще один пилот, Зик. Нельзя же тебе брать все на себя.
Эта мысль уже высказывалась в прошлом, и не раз.
— Будет пилот… когда Билли закончит школу.
— Да. Я уже не дышу. — По тону, которым Пит произнес эту фразу, чувствовалось, что ему есть что сказать насчет порядком затянувшегося окончания Билли школы. — Ты его нашел?
— Нет.
— Вот и отлично.
— Слушай. Позвони на аэродром. Найми пилота какой-нибудь коммерческой авиакомпании. Сам с ним полетишь. Ты ведь сможешь рассказать Брайартону все, что ему нужно знать насчет дорог.
— Я?
— А почему бы и нет?
— Ладно, — ответил Пит и, помедлив, раздраженным шепотом добавил: — Черт побери, ну и времечко вы подобрали для отпуска, босс!
— Я вернусь, как только найду брата. — Они замолчали, потом Пит небрежно бросил:
— Я слышал, ты уже нашел его.
Зик несколько секунд молчал, не отрывая трубки от уха, пока оброненное Питом вскользь замечание о чересчур болтливой дежурной администраторше не подсказало ему ответ на вопрос, где Пит черпал свою информацию. Откинув простыни, он ловким движением поднялся на ноги, чувствуя прилив раздражения.
— Ты, я смотрю, угробил массу времени, болтая с этой самой администраторшей.
— Вот что я тебе скажу, Зик, — собравшись с духом начал Пит. — Если хочешь, чтобы тебя не беспокоили, что ж, дело твое. Но если ты путаешься с какой-то пианисткой из ночного клуба, с которой твой брат…
Крепкое словцо, вырвавшееся у Зика, заставило Пита прерваться на полуслове. Вне себя от изумления, он сразу умолк, услышав столь резкий ответ от человека, который за многие годы еще ни разу не выходил из себя. Потом Зик глубоко вздохнул и тихо проговорил:
— Разговор на эту тему окончен.
— Как скажете, босс, — раздался осторожный ответ. — Не хотел вас обидеть.
В трубке послышался щелчок. Здорово разозлившись на самого себя за то, что выдержка ему изменила, хотя, бесспорно, старый друг просто-напросто решил вмешаться из лучших побуждений, Зик с треском бросил трубку и, пошатываясь, отправился в ванную.
Он долго стоял под горячим душем, пытаясь уверить себя в том, что его несдержанность — результат усталости и волнений, связанных с поисками брата. К тому же его вывела из себя чересчур болтливая девица, дежурившая за стойкой администратора в мотеле, на первых порах показавшемся ему уютным и симпатичным. Такие отговорки могли показаться достаточно убедительными, если бы их привел Билли, недовольно подумал Зик. Для него самого они не годились.
Надо было сказать Питу, что дежурная ошиблась, что он просто не хотел показаться бирюком и никакого отношения к пианистке не имеет.
Тогда почему, черт возьми, он этого не сделал?
Когда он протянул руку за полотенцем, ему показалось, что он нашел ответ на свой вопрос. В его реакции на непрошеный совет, который ему пытался дать Пит, не было логики. Стоило тому пренебрежительно отозваться о Челси, как Зика сразу захлестнула волна ярости, распаляемой намеком на то, что она вроде как собственность брата. Он, черт побери, прекрасно понимал, почему не смог спокойно изложить факты! Эти факты не учитывали беспокойных часов, которые он провел, вспоминая, как она всем телом прижалась к нему, когда он поцеловал ее… вспоминая округлые линии прекрасного женского тела, теплые ладони и всю противоречивость, всю абсолютную нелогичность его поведения с ней наедине.
Вчера, когда они сидели на кухне, она влекла его так, что он почувствовал в этом угрозу большую, чем если бы речь шла об обычном половом акте.
Взяв еще одно полотенце, он на мгновение остановился как вкопанный, мысленно представив себе Челси, стоящую под дождем с широко раскрытыми глазами, побледневшую от кошмарного сна, заставившего ее проснуться. Он ощутил, как учащенно забилось сердце, и кровь прилила к вискам. Когда он ее поцеловал, она ответила на поцелуй с такой страстью, словно только этого и ждала, ее губы приоткрылись навстречу его губам, а все тело стало мягким и податливым.
