Уинифред Леннокс - Русалочка в черном
Поднеся к лицу носовой платок, который все еще сжимала в кулаке, Памела ощутила слабый, слегка пряный запах одеколона, и голова у нее немного закружилась. Поспешно отдернув руку с платком, она сунула его в сумочку.
— Привет, детка! Ты кто?
Памела подняла голову. Перед ней стояли две девицы с одинаковыми сумками с размашистой надписью «Гламур», перекинутыми через плечо. Одна щеголяла в джинсовых шортиках, открывавших длинные ноги, и предельно лаконичном топике, снежная белизна которого подчеркивала смуглость плоского живота. В пупке мулатки покачивалось колечко с подвеской, тонкую щиколотку украшала золотая цепочка, а высветленные до почти пепельного оттенка густые волосы заплетены были в тысячу косичек.
Подруга представляла с нею разительный контраст — светлокожая и синеглазая, с почти белыми прямыми волосами, она переминалась с ноги на ногу, боязливо озираясь. Платьице-мини под цвет глаз необычайно шло этой юной особе, которой можно было дать лет пятнадцать от силы.
— Ты из какого агентства? — осведомилась мулатка.
Памела, не зная, что отвечать, замялась, но шоколадного цвета красавица пришла ей на помощь.
— Тебя ведь привел сюда папа Бобби, правда? — широко улыбнулась она. — Как тебя зовут?
На этот вопрос ответить было куда легче, и напряжение тотчас разрядилось.
— Я Беверли, — в свою очередь представилась мулатка. — А этого цыпленка зовут Кирстен, сокращенно Кирсти. Она шведка. В агентстве без году неделя, по-английски говорит пока не блестяще. Но ничего, пообтешется.
Беловолосая Кирстен застенчиво улыбнулась и покраснела.
— Не горюй, малютка! — Беверли обняла подружку за талию. — Все мы когда-то начинали. Она и на конкурс-то ехать нипочем не желала, но папа Бобби рявкнул, и баста! У него не забалуешь…
— Что, держит вас в ежовых рукавицах?
— Не то слово! — Мулатка присела в кресло напротив, а юная шведка примостилась на подлокотнике. — Как говорится, суров, но справедлив. Без причины не накажет, а уж проштрафилась — тогда терпи! Ты что, его не знаешь, что ли?
— Да как тебе сказать… — замялась Памела.
— Что-то Милли не видно, — сдвинула брови Беверли.
Пришлось Памеле поведать девушкам печальную историю соседки. Беверли лишь охала да таращила огромные черные глаза, а Кирсти испуганно переводила взгляд с Памелы на мулатку.
— Ох, даст ей папа Бобби пинка под зад, как пить дать! — заключила мулатка. И, потрепав по руке подружку, наставительно произнесла: — Мотай на ус, детка! Хотя ты все равно ни фига не поняла… Ничего, объясню позже.
Кирсти сосредоточенно нахмурилась, совершая некое умственное усилие, и наконец выдала загадочную фразу:
— Я фига поняла.
Памела и Беверли, переглянувшись, прыснули, а юная шведка продолжала:
— Глупый Милли не хотел делать в спортзале ножками вот так… — Кирстен изобразила, будто крутит педали велосипеда. — И скушал какой-то гадость, чтобы стать меньше вот тут. — Она обхватила руками свою тонкую талию. — И теперь Милли в госпиталь. Правильно, Бев?
— Ты делаешь успехи! — Беверли похлопала Кирстен по круглой коленке. — Мораль: не ленись и делай ножками «вот так»! И не ешь на ночь гамбургеры.
— Я не буду больше… — потупилась шведка.
— А я и не дам! — угрожающе оскалилась мулатка. — Мудрый папа Бобби к каждой зеленой малявке приставляет опытную наставницу, так что моя обязанность — приглядывать за Кирсти. Вчера вот недосмотрела, и она лакомилась всем подряд, а сегодня с утра встала на весы и сама за голову схватилась…
— Ах вот оно что! — послышался откуда-то сверху суровый голос.
Боб Палмер угрожающе навис над шведкой, и девушка съежилась.
— Ну-ка, иди сюда! — повелительно приказал он.
На негнущихся ногах Кирстен покорно последовала за Палмером. Отведя ее в сторону, он минуты две что-то говорил по-шведски с таким выражением лица, что перевода не требовалось. Девушка лишь кивала, заливаясь краской. Но вот Палмер, видимо, счел воспитательный процесс завершенным и, взяв Кирстен за локоть, подвел к креслам.
— Уже познакомились? Хорошо. Эта девушка любезно согласилась заменить Милли, и я только что уладил все формальности.
Глаза Памелы поползли на лоб. Очевидно, что-то случилось у нее со слухом… Не может быть! Но взгляд Палмера властно приказывал: «Молчи!» И она ничего не сказала.
Чуть позже, идя рядом с ней по мраморной лестнице, ведущей в зал, Палмер вполголоса произнес:
— Ты поняла, надеюсь, что к этому вынудила меня суровая необходимость. Не мог же я во всеуслышание объявить, что ты журналистка! И не вздумай проболтаться, иначе не миновать неприятностей и тебе, и мне.
— Ну ты и фрукт! — фыркнула Памела. — Втравил меня Бог знает во что…
— Ах вот как? — нахмурился Палмер. — В таком случае милости прошу на выход.
— Черта с два! — Щеки Памелы окрасились румянцем. — Я дойду до самого конца, если уж на то пошло!
— Умная девочка. — Ладонь Палмера вновь опустилась на ее плечо. — Сообразила, сколь редкий шанс дарит тебе фортуна в моем лице? Ты состряпаешь сенсационный репортаж! Твоя карьера пойдет в гору! О гонорарах я уж молчу…
Памела даже не сразу поняла, что он просто подтрунивает над ней, а когда до нее дошло, пришла в неописуемое бешенство. Кровь снова кинулась ей в лицо, в глазах потемнело.
— Говоришь, у Милли был шанс занять призовое место? — угрожающе произнесла она.
Палмер молча улыбался, с интересом наблюдая за нею.
— Так вот слушай меня внимательно, — отчеканила Памела. — Призовое место у тебя будет и об этом позабочусь я! Я когда-то очень недурно танцевала и… — Боже милосердный, что я несу? — пронеслось в ее мозгу.
— Отлично, девочка! — Теперь Палмер уже улыбался во весь рот. — Стало быть, ты согласна?
Отступать было безнадежно поздно.
— Да, черт побери! — выкрикнула Памела так, что несколько хорошеньких головок разом повернулись в их сторону. — И готова держать с тобой пари на все, что угодно…
— Притормози. Думаешь, так все просто? Одной твоей хорошенькой мордашки недостаточно… — Глаза Палмера на мгновение стали ледяными — Памела могла поклясться, что в их золотистой глубине зажглись огоньки самой настоящей ненависти. Но вот он опять улыбается. Неужели ей снова померещилось? — Надо посмотреть тебя в деле. Пойду-ка оформлю на тебя заявку…
— Как? Ты же сказал…
— Мало ли что я сказал? — Палмер сунул руки в карманы джинсов совершенно по-мальчишечьи. — Как же просто оказалось тебя провести!
Глава седьмая
Двухголовая змея
