Джоанна Рок - Голоса весны
Только когда она оказалась на грани чего-то невозможного, он полностью погрузился в нее. Легкая боль растаяла от непрекращающихся ласк.
Джеки посмотрела на Грега, распахнув глаза от удивления, и обнаружила, что его взгляд прикован к ней. Он узнал ее секрет, понял, что она была девственницей.
Впрочем, она не обязана ему ничего объяснять. Это ее тело, и она вольна отдавать его по своему выбору.
И, судя по волнам горячей лавы, растекавшейся по ней, это был правильный выбор.
Они целовались, льнули друг к другу, двигались в унисон, словно давно были любовниками. Грег предугадывал каждое ее желание, снова и снова подводя к апогею, чтобы затем оттянуть последний момент.
В конце концов она почувствовала, как он потерял контроль над собой, в очередной раз прикоснувшись к ее самому чувствительному месту и подарив то волшебство, которого она так жаждала.
Ей не удалось сдержать крик, но это была не скучная нота «до». Великолепное завершение, которое Грег подарил ей, подняло ее диапазон до таких высот, которых она не достигала никогда прежде.
Она почувствовала, как и его тело содрогнулось спустя несколько мгновений, и поняла, что наслаждение Грега было таким же полным.
Их дыхание, их сердцебиение наполняло комнату, туманная дымка, покрывающая стекло, стала еще гуще.
Грег попятился и опустился в одно из кожаных кресел, не размыкая объятий. Джеки обвила ногами его лодыжки.
Она знала, что секс не должен превращать ее в романтическую мечтательницу. Она разговаривала на эту тему со многими подружками и понимала: секс может создавать иллюзию близости, которой на самом деле не существует. Но на несколько мгновений Джеки позволила себе вообразить, что пережитые ощущения повторятся, что Грег не придаст большого значения вопросу о ее девственности и что она будет помнить безумно страстного мужчину, которому отдалась сегодня, даже когда завтра он вновь превратится в уравновешенного, строгого и непреклонного начальника.
Глава девятая
Грег изо всех сил старался не размякнуть от гипнотизирующего дыхания Джеки на его плече. Джеки уже натянула на себя белье и бросила ему на колени его вещи. Они полулежали в кожаном кресле.
Очень хотелось расслабиться, насладиться умиротворяющими последствиями лучшего секса, который он когда-либо имел в жизни. Но Джеки оказалась девственницей. Эта мысль тревожила, не давала покоя и напоминала, что ему нужно серьезно поговорить с женщиной, лежавшей сейчас на его руках.
— Джеки! — Он немного передвинул ее.
На мгновение Грегу показалось, что она уснула. Джеки пошевелилась, посмотрела на него, но движения ее были вялыми, лишь зеленые глаза казались настороженными, встревоженными.
— Что? — Маленькая морщинка пересекла ее лоб.
Этот прямой взгляд смутил Грега. Он никогда особенно не разбирался в тонкостях женской натуры, поэтому решил изменить тактику.
— Что ты будешь делать, когда мы закончим съемки рекламного ролика? — Он погладил ее волосы. — Можно ли вернуться к работе переписчика нот после того, как исполняла роль Джейн, подруги Тарзана?
Морщинка на лбу медленно исчезла.
Одной ногой Джеки мягко оттолкнулась от стола и отправила их вертящееся кресло в ленивое путешествие. Приятно было ощущать ее рядом. Что заставляло эту девушку сохранять девственность двадцать четыре года только для того, чтобы потерять ее в крошечной студии звукозаписи?
Да еще с таким парнем, как Грег?
Джеки пару секунд обдумывала его вопрос, прежде чем ответить.
— Переписывание нот — это, конечно, не сочинение музыки, но тоже неплохо.
— А ты хочешь сочинять музыку?
На мгновение она застыла, словно Грег раскрыл большой секрет, но затем тело ее расслабилось, и она оттолкнулась от пульта управления, отправляя кресло в обратный путь.
— Да, я собираюсь подбираться к этому медленно, потому что не хочу идти тем же путем, что мои родители.
Похоже, у Джеки имелись разногласия с ее суперуспешной семьей.
— Ты не хочешь использовать их возможности, чтобы добиться успеха? — уточнил он, уверенный, что в состоянии четко мыслить, несмотря на то что стены вокруг него вертятся. — В некотором роде демонстрация независимости?
— Не совсем. Мама и папа серьезные композиторы, а я легкомысленная любительница гармоники и цимбал, помнишь?
Она отправила кресло в очередной круг, перепутав рациональные мысли Грега. Он твердо поставил ногу на палас, останавливая вертящийся мир.
— Собираешься сочинять соло для пикколо и симфонии для гавайских гитар?
— Нет, я просто хочу писать в совершенно другом стиле. Сравнения с родителями мне не выдержать. — Неугомонные ноги Джеки занялись сброшенными туфлями Грега. Она примерила их, поглядела, как они висят на ее маленьких ножках, и снова сбросила.
— Так какую же музыку ты хочешь сочинять?
— Коммерческую. Забавные куплеты, которые можно петь, рекламные песенки, которые легко запоминаются и часами вертятся в голове, и, может быть, однажды…
— Что?
— Ничего. Ты, наверное, думаешь, что я соблазнила тебя в корыстных целях.
Он приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть прямо ему в глаза.
— Я знаю, что казус с кошачьим костюмом был случайностью.
И он верил в это. Всю неделю на съемочной площадке Джеки вела себя как настоящий профессионал и ни разу не намекнула никому из команды об их первой встрече.
Она кивнула.
— Спасибо. Моя мечта — сочинять музыку для телевизионных шоу, а может, даже и для кинофильмов. — Последнее она прошептала, словно боясь сглазить свое тайное желание. — Обещаю не использовать в личных целях свои высокие связи на Би-Си-Ай.
Подмигнув ему, она поднялась с кресла и пошла одеваться.
У Грега было что сказать ей, но он забылся, глядя на ее красивое тело, и срочно потянулся за брюками, чтобы снова не заняться с ней любовью. Она ведь была девственницей.
Девственница…
Может, если он будет повторять это слово достаточно часто, оно, наконец, дойдет до него.
— Джеки! — Грег застегнул молнию на брюках и занялся рубашкой. Он будет бесчувственным негодяем, если ничего не скажет об этом. — Нам нужно поговорить.
Джеки завязала шнурок на поясе брюк и повернулась к нему. Перебросив джинсовую куртку через руку, она, казалось, готова была скорее сбежать, чем говорить.
— Нужно ли?
— Да, нужно. — Грег сел напротив, пристально вглядываясь ей в лицо. — Черт возьми, Джеки, если бы я знал, что это твой первый раз, мы могли бы найти кровать.
У нее отвисла челюсть.
Неужели он перешел границы?
