Аннемари Шоэнли - Строптивая женщина
— Доктор Бенда попросил меня немедленно передать эти документы господину Винтерборну. — Она помахала перед секретаршей папкой с документами.
Девушка явно была растеряна и не знала, что предпринять. Наконец она сняла трубку и набрала номер приемной Георга Винтерборна, объяснила ситуацию и еще раз испытующе взглянула на Марлену.
— Она уверяет, что господин Винтерборн хотел посмотреть эти бумаги лично. — Минуту девушка послушала, а потом положила трубку и обратилась к Марлене: — Вам нужно подняться к фрау Шмалайзен. Это наш главный секретарь. Пятый этаж, третья комната налево.
Марлена поблагодарила и прошла к лифту. Очень высокий худощавый мужчина вышел ей навстречу из кабины лифта. Он был постарше Марлены, светловолосый и белокожий. Он держал под мышкой рулон с чертежами и предусмотрительно придержал для нее дверь.
— Отдел кадров на третьем этаже, — улыбнулся он.
Марлена взглянула на него с недоумением.
— Не меньше двух десятков молодых интересных дам сидят сейчас там наверху в надежде получить эту работу. — Он кивнул в сторону стола приемов.
— Спасибо, но у меня дело к господину Винтерборну. — Марлена сжала губы. Если все мужчины в этом офисе выглядят так же, как этот, она на коленях будет умолять Георга Винтерборна взять ее на работу.
— Может быть, я смогу быть вам чем-то полезен?
— А вы знакомы с господином Винтерборном? — с сомнением спросила она.
Он хмыкнул:
— Я руководитель рекламного отдела. — Он внимательнее посмотрел на нее. — Вы хотите ему что-то продать?
— Что-то вроде этого. — Она нажала на кнопку пятого этажа.
— Тогда учтите, что честность он ценит превыше всего. — Мужчина одобрительно улыбнулся. — Желаю удачи.
Георгу Винтерборну, плотному коренастому мужчине с мощной львиной головой, было около пятидесяти лет. Некая аура силы и значительности окружала его, и рядом с ним Марлена казалась себе авантюристкой, предчувствуя скорое разоблачение. Она села в одно из кожаных кресел.
— Госпожа… Штритмайстер?
Марлена кивнула.
— Я удивлен. Мне передали, что у вас есть какие-то конфиденциальные документы, с которыми доктор Бенда направил вас ко мне. Я не смог уточнить у него, о чем, собственно, идет речь, потому что он сейчас занят. Итак, объясните, пожалуйста, какая неотложная необходимость привела вас ко мне. Что там у вас?
Марлена протянула ему папку. Он открыл ее, достал заявление о приеме на работу, ее автобиографию и фотографию и недоуменно взглянул на Марлену.
— Это просьба о приеме на работу. Моя, — объяснила Марлена.
— На работу в качестве кого? — Он недоуменно наморщил лоб.
— Секретарши. — И вы пришли с этим ко мне? — Его рука уже лежала на пульте переговорного устройства.
— Поскольку я хотела бы работать на вас, то посчитала необходимым с вами познакомиться лично, — торопливо проговорила Марлена.
— Вы со мной?.. — Он откашлялся. — Эти вопросы не в моей компетенции.
— Но вы же владелец издательства.
Что-то похожее на улыбку тронуло его губы.
— Именно поэтому я возлагаю различные обязанности на своих сотрудников. Сам же я лишь регулирую общие вопросы.
Марлена покраснела:
— Но ведь секретарша в приемной в некотором роде визитная карточка вашего издательства. Думаю, вы предпочитаете лично решать такие важные вопросы.
Он молчал, перебирая ее документы. Потом поднял глаза:
— Вы не кончали гимназии, у вас нет специального образования, но зато есть шестилетняя дочь и супруг, — это прозвучало как обвинительное заключение.
Марлена почувствовала, как все поплыло у нее перед глазами, под ложечкой засосало от страха.
— Я иначе представляю себе визитную карточку моего издательства.
— Я думаю, вы делаете слишком поспешные выводы.
Ситуация, видимо, начала его забавлять.
— Тогда объясните, пожалуйста, почему я должен отдать предпочтение вам.
— Я оставила гимназию за два года до окончания. Следовательно, среднее образование у меня есть. Я действительно рано вышла замуж, веду хозяйство и воспитываю ребенка. Таким образом, я имею вполне достаточное для этой должности образование, в качестве домохозяйки ежедневно оттачиваю свои организаторские способности, в качестве жены — гибкость, а в качестве матери — трудолюбие и терпение. Кроме того, у меня есть еще одно очень ценное преимущество. — Она сделала паузу, и он снова вопросительно взглянул на нее. — Все заботы, связанные с ребенком, у меня позади.
Он опять взглянул в ее документы:
— Вам двадцать четыре года, и у вас только один ребенок.
— Мне двадцать четыре года, и я намерена быть матерью только одного ребенка.
— А ваш муж разделяет вашу точку зрения?
Марлена посмотрела ему прямо в глаза:
— Скажите, а претендентов-мужчин вы тоже спрашиваете, сколько они собираются иметь детей и что думают об этом их жены? Кроме того, благодаря противозачаточным средствам я могу сама регулировать этот вопрос. Так вот, я хочу получить работу — и не на год-полтора, а навсегда.
«Хорошо сказано, — подумала она. — Если не считать реплики про таблетки, о которых я давно забыла».
— А какие у вас преимущества по сравнению с другими претендентками на это место? Я должен вам сказать, что около тридцати молодых женщин пришли к нам только сегодня.
— Двадцать.
На этот раз он рассердился:
— Ну хорошо! Чем вы отличаетесь от двадцати остальных?
«Прежде всего полной некомпетентностью», — подумала про себя Марлена, глубоко вздохнула и сказала ему, что она очень основательный и целеустремленный человек и быстро все схватывает. Что она неплохо информирована об издательском доме Винтерборна, ее очень привлекает его многосторонняя деятельность, и она надеется, что могла бы стать для издательства подходящей сотрудницей.
— Я далеко не легкомысленная девица, которая безразлично относится к работе и ценит только удачное замужество. Я хочу идти дальше. Скажу вам искренне, мне очень бы хотелось, чтобы моя деловая карьера началась в вашем издательстве.
Она встала, и он поднялся вслед за ней. Георг Винтерборн улыбался:
— Чтобы мы уж окончательно поняли друг друга… Я прекрасно вижу, что за всеми этими замечательными словами вы хотели скрыть абсолютное отсутствие квалификации, если не считать знание английского и машинописи — тоже, впрочем, непроверенных. Но мне импонирует ваше мужество. — Он снова улыбнулся. — Что вы подразумеваете под словами: я хочу идти дальше?
— Я не собираюсь навсегда оставаться секретаршей.
