Мирна Маккензи - Необыкновенная
— Простите?
Клаус кивнул:
— Хорошо сказано! Послушай, Дейзи, для парня, который не работает в газете, как ты, у него прекрасное чувство языка. Мне бы не помешало такое определение, когда я рекламировал своих танцовщиц.
Дейзи улыбнулась:
— Хорошее выражение, но не думаю, что это обо мне.
Паркер и Клаус переглянулись и хором произнесли:
— О тебе.
— Думаю, дело в ее манере держаться, и потом шлепанцы, — сказал Паркер. — И вообще все: улыбка, глаза, фигура, в общем, Дейзи.
— Мне самому не очень нравятся шлепанцы, — сказал Клаус, — но Дейзи — милашка. Берегите ее, не так, как тот, другой.
Они вдруг посерьезнели.
— Это не входит в мои планы, — согласился Паркер.
— Нам пора идти, — вмешалась Дейзи, — но Паркер интересуется танцовщицами, а мне всегда интересно вспомнить Тилли, так что, если что-то вспомнишь, позвони мне.
Клаус бросил на нее пристальный взгляд:
— У меня было много танцовщиц, Дейзи.
— Знаю, но ведь Тилли была особенной, ты всегда говорил.
Он оглушительно захохотал:
— Поймала, ну и ловкая ты, Дейзи.
— Конечно, иногда девушке приходится ловчить. — Говоря это, она не смотрела на Паркера.
Интересно, о чем она думала: о том, что, получив предупреждение, не освободила помещение, или о том, как скрыла от него беременность? Паркер не сомневался, что и при других обстоятельствах она поступила бы так же, но сейчас они говорили о Тилли.
— Тилли часто говорила подобные вещи, — произнес Клаус. — Она умела выживать и делала то, что необходимо.
Паркер попытался представить тетку. Умела выживать, может быть, как и он, она сумела не сломаться под гнетом Сатклиффов.
— Раймонд тебя не обижает? — спросил Клаус. — Раймонд у меня ручной.
Они попрощались, вышли и направились к машине Паркера.
Лишь проехав несколько кварталов, Паркер повернулся к Дейзи:
— Раймонд у вас ручной? Он ведь не собака?
Дейзи подняла глаза и рассмеялась:
— Конечно нет, он очень даже человек.
Человек, который, очевидно, обожает Дейзи, и до этого Паркеру не должно быть дела. Он сцепил руки на руле:
— Он отец вашего ребенка?
Дейзи поперхнулась и закашлялась.
Паркер резко свернул на обочину, опасаясь, что стал причиной ее недомогания. Он протянул руку и, не зная, как поступить, стал слегка массировать ей спину, стараясь не обращать внимания на то, какая она теплая и мягкая на ощупь.
— С вами все в порядке? — спросил он.
— Нет, да, — ответила она, заикаясь. — Паркер, со мной все хорошо, но…
Он нехотя убрал руку.
— Раймонд — хозяин турагентства, в котором я работаю. Отец моего ребенка далеко, не знаю где. Он был просто другом, я думала, что он — друг. Когда Тилли умерла, мне было очень плохо. Крис был рядом и был добр ко мне. Я была дурой и сделала глупость.
— Вы с ним спали.
«Конечно, да, именно так появляются дети. Как будто ты этого не знаешь, Сатклифф!»
— Я не собираюсь оправдываться. Я испытала потрясение, но, в конце концов, я взрослый человек.
Паркер грозно нахмурился:
— Он видел, что вы не в своей тарелке, и воспользовался этим.
— Нет, — грустно ответила она. — Мне бы хотелось так думать, чтобы обелить себя, но, как я уже сказала, я не собираюсь оправдываться. Я, хотя бы частично, несу ответственность за то, что произошло. Конечно, я обвиняю и его, но только потому, что доверяла ему, а он бросил меня, едва получив то, что хотел. Когда я узнала о беременности, то позвонила ему. Разговор не был приятным, и на следующий день он поменял номер. Я ругаю себя за то, что доверилась тому, кому не следует доверять.
Паркер знал все о подобных ситуациях, о людях, которые использовали других людей. Он не дал бы этому типу сбежать так легко. Он сразу же возненавидел этого человека, но вынужден был признать, что, по правде говоря, не потому, что он — причина беременности Дейзи, а из-за того, что он провел с ней ночь, о которой он не может даже мечтать.
— Он — подонок, — настойчиво произнес Паркер.
Дейзи коснулась его руки:
— Я не хочу тратить время, жалея себя. Зачем? Мне нужно думать о будущем: найти работу и дом для ребенка и еще выполнить обещание, данное вам.
И когда все будет сделано, он уедет.
Паркер повернулся к ней:
— Вы — благородный человек, Дейзи.
— Несмотря на то, что обманом заняла ваше здание?
— Несмотря.
— Спасибо, это самое приятное, что мне довелось слышать о себе.
Усмехнувшись, он тронулся с места.
— Лучше, чем «излучать сияние»?
— При слове «сияние» мне кажется, что у меня блестки по всему телу.
Паркер чуть не съехал в кювет от этой мысли. К счастью, он никогда не давал воли чувствам, и на этот раз данное качество оказалось кстати. Не глядя на Дейзи, Паркер крепко сжимал руль.
«Да, это была встряска», — думала Дейзи. Происходящее немного пугало. Зачем ей понадобилось упоминать блестки на теле? Ответ был еще более пугающим. Ее потрясла забота Паркера и его прикосновение. Она больше не могла управлять собой. Со всем этим пора было кончать. Приезд Паркера перевернул всю ее жизнь, в которой и без того было достаточно потрясений: бегство ее отца, смерть матери, жизнь на улице и смерть Тилли…
Дейзи глубоко вздохнула, заставляя себя оставить воспоминания и приняться за работу. Разговор с Клаусом подал ей идею написать статью о танцовщицах, о дамах кордебалета и о Тилли, тем самым окончательно распрощавшись со своей приемной матерью-подругой.
Она понимала, что на это ей необходимо согласие Паркера. Именно поэтому она и оказалась у входа в его роскошный отель. Дейзи позвонила, но Паркер был занят и прислал за ней лимузин. Сидя в огромном роскошном автомобиле, она осознала, насколько велика пропасть между ней и Паркером. И будто этого было недостаточно…
— Мистер Стенсон занимает весь верхний этаж, — сообщила женщина-портье, вручая ей ключ от лифта в пентхаус.
Дейзи открыла было рот, намереваясь сказать, что ее не интересует какой-то мистер Стенсон, и снова закрыла его. По-видимому, Паркер держал свое пребывание здесь в тайне, чтобы избежать расспросов о делах, о спа-комплексе, а возможно, и о будущей невесте.
Дейзи вспомнила фото потенциальных невест — девушек с модельной внешностью, уверенных в себе, образованных. Она взглянула на свою короткую юбку, шлепанцы, пошевелила босыми пальцами и чуть не подпрыгнула, когда открылась дверь лифта.
— Вишни? — произнес Паркер, глядя на ее ноги.
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Он улыбался, и у нее екнуло сердце — глупое сердце.
