Керрелин Спаркс - Мужчина ее мечты
— И сбил вашу маму?
— Нет. Он успел вовремя затормозить. — Хизер повернулась к Жан-Люку. — Но мама так испугалась, уверенная в неминуемой смерти, что у нее случился сердечный приступ. Ее убил страх.
— Как это ужасно.
— Да. Я была совершенно опустошена. Но тогда же пришло это внезапное осознание. — Она наклонилась вперед. — Что я позволила страху управлять моей жизнью. Страх стал причиной гибели моих родителей. Страх заставлял меня принимать в корне неверные решения. Я не жила, а пребывала под домашним арестом, на который сама себя обрекла.
Жан-Люк прищурился:
— Я понимаю. Очень даже хорошо понимаю.
— И тогда я объявила страху войну. А все вокруг решили, что у меня от горя начались странности. На самом деле понадобилось нечто страшное, чтобы я открыла глаза и попыталась начать новую жизнь.
Жан-Люк накрыл ее руку своей.
— Вы знаете, что должны делать?
— Хм?
Чувствуя его прикосновение, она не могла думать.
— Вы должны следовать за своей мечтой. Соглашайтесь на работу, которую я вам предлагаю.
— Я не хочу, чтобы из-за Луи вы чувствовали себя обязанным.
Жан-Люк взял ее руку в свои ладони.
— Я предложил вам работу до того, как появился Луи. У вас есть талант, Хизер, и еще не поздно осуществить свою мечту.
— Боже, откуда вы знаете, что и когда нужно сказать? Я не привыкла иметь дело с такими… проницательными мужчинами.
У него дрогнул рот.
— Полагаю, это комплимент. Моя мудрость — результат многолетних наблюдений за людьми. Они живут и умирают. Их жизнь слишком коротка и хрупка. Я знаю, что ваша жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее понапрасну.
И снова Хизер задумалась о его возрасте.
— Вы… очень добры. — Она отняла у него свою руку. — В отличие от моего бывшего. Он, клянусь, настоящий… вампир.
Жан-Люк напрягся.
— Вряд ли.
— Энергетический вампир, я имела в виду. Он совершенно меня обескровил. Все мои мечты, самоуважение, убеждения, мою энергию — все высосал из меня.
Жан-Люк испуганно смотрел на нее.
— Вот как вы представляете себе вампиров?
— Да. Энергетических. Слава Богу, в реальности этих мерзких тварей не существует.
— Ну да, — согласился Жан-Люк и ослабил галстук.
— А вы, вы совсем другой.
Он взглянул на нее настороженно:
— То есть?
— Вы слушаете меня. Принимаете то, что я говорю, соглашаетесь с моими выводами. Вы считаете мою мечту чем-то ценным и стоящим. Готовы помочь. Вы не топчете других ногами ради того, чтобы самому подняться. — Она коснулась его руки. — Вы добрый человек, Жан-Люк. Спасибо вам.
Он накрыл ее руку своей ладонью.
— Вы считаете меня хорошим?
— Да, — улыбнулась она. — И говорю это не потому, что вы мой новый босс.
Жан-Люк улыбнулся в ответ.
— Значит, в понедельник вы выходите на работу?
— Да.
Ее улыбка стала еще шире.
Она пойдет за мечтой.
— Я рад. — Он сжал ее руку.
У нее стало необыкновенно легко на сердце. Его глаза светились искренним дружелюбием. Боже, неужели она наконец встретила идеального мужчину? Мужчину, который разделяет ее мечты и хочет, чтобы она добилась успеха.
Его взгляд переместился на ее губы и стал еще жарче. У нее пересохло в горле. На смену легкому воздушному чувству пришло более плотное и волнующее. Сквозящее желанием.
Хизер вдруг осознала, что он хочет ее поцеловать. Ее обдала волна эмоций, и сердце учащенно забилось. Она чувствовала себя польщенной. Взволнованной. Готовой поддаться искушению. И испуганной.
Хизер резко встала.
— Пора в постель. То есть… — Ее щеки загорелись. — Пора сказать вам «спокойной ночи».
Она проскользнула между ним и журнальным столиком.
Жан-Люк поднялся.
— Как вам будет угодно.
— Спокойной ночи, Жан-Люк.
— Жан.
Не важно. Она торопливо вышла в коридор. Ей больше нравилось имя Жан-Люк. Оно делало его похожим на капитана звездного корабля.
— Если вам что-нибудь понадобится на кухне, не стесняйтесь.
— Не беспокойтесь. — Он последовал за ней. — Мы с Эммой уедем незадолго до рассвета. Боюсь, что в течение дня вам придется обходиться своими силами, пока Ангус не пришлет охранника.
— Переживем.
Она направилась к лестнице.
— Я вернусь завтра вечером, сразу после захода солнца.
— Хорошо.
У Хизер подскочило сердце. Субботний вечер в компании столь восхитительного мужчины.
— Хизер, подождите минутку.
Она остановилась, положив руку на перила.
— Да?
— Вы сказали, что Фиделия помогла найти пропавшего мальчика. А она не могла бы помочь установить местонахождение Луи?
— О, хорошая идея. Ей было бы проще попытаться сделать это, если бы у нее был какой-то предмет, принадлежавший Луи.
У Жан-Люка загорелись глаза.
— У нас есть его шпага и трость, которую он использовал в качестве ножен. Я принесу их завтра.
— Ладно. — Хизер замолчала, не зная, что сказать. — Спокойной ночи. — И побежала вверх по ступенькам.
— Приятных снов, Хизер. — Сказанные шепотом слова взлетели за ней вдогонку тихой лаской.
Хизер скрылась в своей спальне. Ее сердце продолжало громко стучать. Эмма просила оставить дверь приоткрытой, но она плотно ее притворила. Нужно было как-то отгородиться от Жан-Люка. Слишком привлекательным он представлялся, слишком соблазнительным и чертовски загадочным. Ей почти ничего не было о нем известно за исключением того, что он невообразимо хорош.
Но следовало все же соблюдать осторожность. В делах с мужчинами она допустила ряд серьезных ошибок. И неужели так ничему и не научилась?
Завтра вечером он снова придет. У нее появится еще один шанс узнать его поближе. И возможно… возможно, она позволит ему поцеловать ее.
Глава 7
Следующим вечером Жан-Люк мчался в направлении города Шнитцельберг.
Солнце село всего десять минут назад. Он пил кровь прямо из бутылки. Группы АВ, резус-фактор положительный. Холодную, так как спешил и не имел времени погреть ее.
Проблема состояла в том, что раз он проснулся, значит, проснулся и Луи. Если Луи узнал, кто такая Хизер и где живет, он мог уже быть у нее. Жан-Люк хотел телепортировать в ее дом сразу после пробуждения, но Хизер внушила ему, что лучше появиться как нормальный смертный.
Она жива и здорова, твердил он себе, когда, свернув с шоссе, въехал в город. Эмма телепортировала в ее двор пять минут назад. Она бы предупредила его телепатически, если бы стряслась беда.
История, рассказанная Хизер накануне, заставила его пристальнее взглянуть на себя. Теперь он понял, что скрывалось за его чувством вины и злостью. Страх.
