Энн Мэтер - Обратный билет
— Миссис Фалкон!
Бриджит Фалкон обратила на девушку свои глаза, в которых застыло страдание.
— Что в этом такого поразительного? Почему же иначе… — Голос ее прервали глухие рыдания.
Тамара встала со стула и подошла к окну.
— А ваш сердечный приступ? — спокойно спросила она. — Он был связан с этими событиями?
Миссис Фалкон кивнула и с силой высморкалась. Тамара внезапно поддалась наплыву горестных чувств. Неудивительно, что Росс был таким жестким. Сколько он пережил, и в довершение всего лишился жены — и наследника. И все же, как это могло произойти? Ведь Вирджиния сказала…
Она вернулась на свое место:
— Но, возвращаясь к настоящему, скажите, каким образом все это может касаться меня? Чем вы руководствовались, делясь этими страданиями со мной?
— Чем руководствовалась? — Миссис Фалкон фыркнула. — Это резкое выражение, Тамара Шеридан!
Тамара невольно вздрогнула:
— А разве мы когда-нибудь говорили с вами в мягких выражениях, миссис Фалкон?
— Нет, пожалуй, нет. Хорошо. Я скажу тебе, почему я просила тебя приехать сюда. Люси уже шесть лет, пошел седьмой. Ей полагалось бы посещать школу, специальную школу, чтобы научиться говорить и читать!
— Я знаю это. Я даже говорила об этом Россу по дороге сюда.
— Правда? — Миссис Фалкон заинтересованно посмотрела на девушку. — И что он сказал?
— Он сказал, чтобы я занималась своими чертовыми делами, — честно ответила Тамара, и суровое лицо миссис Фалкон расплылось в улыбке.
— Да, он мог так ответить, — сказала она, кивнув. — Как я уже говорила, мой сын — гордый человек. И все же его следует как-то переубедить. Он должен отправить Люси в школу, и мне некого больше просить о помощи!
Глава 5
Тамара ахнула.
— Вы что, хотите, чтобы я убедила Росса позволить Люси ходить в школу? — воскликнула она.
— Да.
— Вы сошли с ума! — Тамара была больше не в силах проявлять вежливость и удерживаться. — Ваш сын так меня ненавидит! Я последний человек, который может повлиять на него!
— Глупости! — громко фыркнула миссис Фалкон. — Ты единственный человек, слова которого он примет во внимание!
Тамара была ошарашена.
— Как вы можете так говорить! — воскликнула она.
— Я говорю это с полной уверенностью. Ты единственный человек, который может вывести Росса из этого состояния апатии, в котором он находится вот уже несколько долгих лет. Ты всегда была единственной. Я должна была понять это давным-давно!
Тамара, как бы защищаясь, подняла руку, качая головой и чувствуя, что ноги ее подгибаются.
— О нет, — сказала она, — поверьте мне! Ваше отношение никак не влияло на мой отъезд из Фалкон-Уэрри. Я уехала по собственной воле, только по собственной воле!
Миссис Фалкон приподняла свои плечи:
— Не важно. Ты молода и привлекательна. Хотя ты и худее, чем когда-то была Вирджиния, но, клянусь всеми святыми, ты обладаешь мужеством противостоять ему. Раньше я сама справлялась с ним, но теперь больше не могу. Я слишком стара. Я выигрываю битвы с Россом только потому, что он позволяет мне это. — Она вздохнула. — Пожалуйста, Тамара Шеридан, подумай о ребенке, если ты не можешь подумать обо мне!
Тамара чувствовала, как кружится у нее голова. Миссис Фалкон хорошо знала, как ей добиться своего. Очень легко отказаться иметь какое бы то ни было дело с Россом, с Бриджит Фалкон, с любым из членов этого семейства, кроме одного: Люси, бедной беспомощной Люси, жизнь которой висела почти на волоске, а она и не подозревает об этом.
— Это ужасный шантаж! — сказала она, кусая дрожащие губы.
Миссис Фалкон выглядела измученной.
— Тамара Шеридан, я бы использовала все, абсолютно все, что в моих силах, чтобы помочь моей внучке, моей единственной внучке! Другой у меня никогда не будет. — Последние слова она произнесла с особенной горечью.
— Но Стивен…
— Жена Стивена не может иметь детей!
— О!
Бриджит стиснула свои кулаки:
— Ты понимаешь теперь? Люси последняя из Фалконов. Разве я могу позволить ей прожить, не сознавая саму себя?
Тамара отвернулась:
— Я не знаю. Честно говорю вам — я не знаю. Если Росс не захочет, чтобы она стала нормальной, здесь никто и ничего не сможет сделать.
— Ты всегда была такой трусихой? — воскликнула миссис Фалкон сердито. — Боже мой, если это так, то ты заслужила меньше того, что ты достигла!
Тамара наконец не выдержала.
— Вы грубая старая женщина! — холодно перебила она. — Кто вы такая, чтобы говорить о моей трусости? Разве вы сами не отступаетесь от своей внучки?
— Нет! Я просто ищу поддержки! — резко воскликнула старая женщина. — Ну ладно, такой разговор ни к чему не приведет! Так что же ты скажешь?
Тамара покачала головой:
— Я не знаю. Я все же не верю, что Росс станет прислушиваться к моим словам!
— Сначала, может, и нет, но если ты будешь настаивать…
— Как это делаете вы?
— Да. Воспользуйся всеми возможными средствами. Какими — мне все равно, если Люси в конце концов получит то, чего она заслуживает. Сколько времени ты еще останешься здесь?
— Не знаю точно. Я собиралась уехать на следующей неделе.
— Но ведь отец Донахью договаривается о том, чтобы снять коттедж Флинна?
— Я знаю. Но это было до того… — Голос Тамары затих.
— А теперь?
— Я не знаю. — Тамара сжала губы. — Хорошо, — сказала она наконец. — Хорошо. Я поговорю с ним. Но у меня нет вашей уверенности…
Бриджит Фалкон посмотрела на нее удовлетворенно и с облегчением.
— Хорошо. Хорошо. — Она потерла руки. — А теперь мне надо известить отца Донахью, что ты обедаешь со мной.
После обеда, в то время, пока Бриджит отдыхала, Тамара оставалась в кабинете. Она с искренним интересом одну за другой снимала с полок книги и листала их страницы. Некоторые из них, похоже, не открывались годами. Тамаре было любопытно, пишет ли сейчас Росс новую книгу. Но никаких следов его работы она не обнаружила и почувствовала некоторое разочарование. Наконец она остановилась на очень старом издании сочинений Вальтера Скотта, и, несмотря на сожаление о том, что согласилась дождаться, когда Росс вечером отвезет ее назад, в дом отца Донахью, она чувствовала себя отдохнувшей, хотя и немного сонной. Комната была теплой и уютной, а звуки непрерывного прибоя действовали убаюкивающе.
Сама того не заметив, она, наверное, все-таки задремала, потому что очнулась от внезапного шума. Протерев глаза и распрямив затекшие ноги, она увидела Люси, за которой в дверях стоял ее отец.
Тамара непонятно почему почувствовала волнение, словно оттого, что была застигнута врасплох, и поэтому голос ее прозвучал резко в ответ на вопрос Росса:
