Изобел Чейс - Апельсиновая ночь
Очевидно, его прельстило красивое личико, решила Карен.
Луис припарковал машину в скверике, что между собором и дворцом Алькасара. Поездка закончилась, едва начавшись, — ее дом был совсем рядом, — но зато платье Карен не пострадало от пыли.
Луис решительно взял ее за руку и гордо повел в собор. Народу было иного, но в таком огромном сооружении всегда найдется еще местечко. Перед высоким алтарем была расчищена большая площадка, отгороженная от зрителей канатом. К удивлению Карен, они довольно быстро пробрались вперед и очутились прямо перед заграждением, по соседству с Консуэлой и доном Рафаэлем.
Тот невозмутимо улыбнулся ей, как будто это было обычным делом — встретиться в такой толкотне.
— Хорошо провели день?
Карен решила, что он над ней смеется, но его лицо было серьезно.
— Отлично! Тимоти даже загорел.
— А вы?
Карен покраснела, заметив, что на нее смотрит Консуэла.
— Я… мне не удается загореть. Я просто покрываюсь веснушками. Это из-за того, что я рыжая.
Его улыбка говорила, что он ничего не имеет против веснушек, но Карен невольно сравнила себя с Консуэлой, у которой была чистая молочная кожа и волосы, не нуждающиеся ни в пышном гребне, ни в мантильи, которые она носила.
Танцевальное действо запаздывало, но никто не волновался. Прошло полчаса, толпа невозмутимо ждала. Самые набожные принялись так самозабвенно молиться, что Карен только позавидовала. Кто-то из мужчин, воспользовавшись случаем, исповедовался. Кто-то вставал на колени перед одной из многочисленных святынь и молился, кто-то сидел на полу и жевал табак, безмолвно перебирая четки.
Что касается собора, то, по мнению Карен, он мало походил на таковой. Собор был слишком велик и построен таким образом, чтобы широкие процессии могли перемещаться вдоль проходов между рядами.
Карен, чувствовавшая себя карликом в этом огромном здании, обрадовалась, когда зазвучала музыка и стало понятно: что-то вот-вот произойдет.
К церковному хору присоединились еще несколько музыкантов. А затем появились мальчики, одетые в разноцветные костюмы пажей времен правления Филиппа III. С серьезными лицами заняли они свои места и защелкали над головой кастаньетами. Музыканты заиграли величественную мелодию сегидильи, и мальчики начали танцевать перед маленькой дароносицей со Святыми Дарами.
И вот все зрители, заполнявшие собор, и те, кто находился на соседних улицах, — веселая довольная толпа, в такт кастаньетам начали пристукивать каблуками.
— Тебе понравилось? — спросила Консуэла у Карен, когда действо закончилось.
Та кивнула, по-настоящему счастливая.
— Мы собираемся поужинать. Я бы предпочла поесть среди людей. Дома так скучно!
Карен молча подсчитала, сколько лет прошло с тех пор, как за ней ухаживал Уильям. Тогда они ходили по ресторанам, а потом выходы в свет стали редкими, и удовольствие от них она старалась растянуть надолго. Карен так даже больше нравилось: впечатления от тех нечастых вечеров были более насыщенными.
— Ночная Севилья — самый красивый город, который я когда-либо видела!
— Только эта ее часть, — критически заметил Луис. — Старый город, как мы его называем. А современные районы везде похожи.
— Но здесь все напоминает о маврах, взять хотя бы эти очаровательные мощеные улицы, которые никуда не ведут…
— Вам бы понравилась Кордова! — рассмеялся Луис. — Если вы зайдете в тупик, обратитесь к Томасу. С его помощью мы заполучили нескольких поставщиков.
— А у меня там химический завод, — вмешался в разговор дон Рафаэль. — Да, думаю, Кордова вам понравится.
Консуэла надула губки, заскучав от этих разговоров.
— В какой ресторан мы пойдем? — спросила она дона Рафаэля, когда они подошли к машине. — Не будем же мы разговаривать, стоя на улице!
— Конечно, нет! — подтвердил он.
Мужчины договорились отправиться в ресторан, расположенный недалеко от Севильи, на берегу реки, где можно было поесть в саду на свежем воздухе.
Луис отказался ехать быстро. Он вел машину на самой маленькой скорости, держа руль одной рукой и положив другую на спинку сиденья Карен.
Ей очень хотелось попросить его не отвлекаться от дороги, но, пожалуй, это будет похоже на ворчанье старой девы, подумала она и промолчала. Отклонившись от него, она принялась вглядываться через окно в ночь, пытаясь что-нибудь рассмотреть в темноте.
Ресторан был освещен гирляндой ярких цветных фонариков, отражавшихся в речной воде. Несколько искусственных бычьих голов, развешанных по периметру внутреннего дворика, подсвечивались так, чтобы их было видно и ночью. Тут и там висели афиши, рекламирующие местные бои быков.
— На улице очень холодно, — капризно проговорила Консуэла, как только они вошли. — Где вы были? Мы вас так долго ждали!
— Я езжу на более разумной скорости, чем Рафаэль, — пояснил Луис.
Но дон Рафаэль даже не взглянул на него — его глаза были прикованы к милому, в веснушках лицу Карен, и выглядел он недовольным.
— Да, на свежем воздухе сейчас не посидишь, — подтвердил дон Рафаэль. — Я заказал столик у окна, так что все будет хорошо видно.
Консуэла присела на краешек стула и выжидающе улыбнулась мужчинам:
— Как тихо… Когда начнутся танцы?
Рафаэль засмеялся, но спросил об этом хозяина ресторана. Через несколько минут труппа цыган вышла в центр зала, и женщина — солистка — начала танцевать под мелодию фламенко, исполняемую мужчинами, которые отбивали руками ритм, меняющийся с каждым танцевальным па.
Карен сначала зрелище не понравилось, но, вслушавшись, она полностью отдалась музыке и вскоре была увлечена ею так же, как и остальные.
— Откуда такое название «фламенко»? — спросила она Рафаэля.
— Неизвестно.
— Название происходит от голландского слова, — вставил Луис, — хотя в данном случае каждый доказывает свое.
— Но цыгане — выходцы из Венгрии, не так ли? — заметила Карен озадаченно.
— Из Венгрии или, как некоторые говорят, первоначально из Египта. Но почему именно «фламенко», никто не знает.
Выразительное слово, подумала она, оно само звучит как песня — резкая и в то же время печально-мелодичная.
Женщина завершила свой танец в нарастающем темпе, ее место занял молодой человек в андалузской шляпе, он начал исполнять на гитаре испанские мелодии. Подошел хозяин ресторана и, широко улыбаясь, положил на стол меню.
— Хорошо, правда? На следующей неделе они уезжают в Мадрид, где останутся на Рождество. Днем позже — и вы бы их не увидели!
— Действительно, было бы жаль, — согласился дон Рафаэль. Он взял меню с яркой, сделанной вручную, обложкой и внимательно его изучил. — Что бы вы порекомендовали? — осведомился он у хозяина.
