Натали Иствуд - Ребро Адама
Объявили посадку, и Холли, уже стоя у турникета, обернулась к ней и сказала:
— Запомните, что я вам сказала: если больно, значит, любовь еще жива.
«Если больно, значит, любовь еще жива» — снова и снова повторяла про себя Шейла. Наверное, Холли права. Эта мысль не давала ей покоя и на другой день, когда она принялась прослушивать свои записи по делу Стентона. Если об этом догадалась Холли, которая, в сущности, ее почти не знает, то что говорить о ее друзьях и коллегах? А Артур? Ему, надо думать, это тоже давно очевидно?! Какой ужас!
Шейла выключила магнитофон. Все равно работа не клеится. Она уже раз пять прокручивала одно и то же — интервью с горничной отеля, где погибла Дороти Стентон, — но так и не смогла сосредоточиться. Мысли с завидной настойчивостью возвращались к собственным проблемам. А она-то полагала, что стоит ей развестись — и всю боль как рукой снимет!
Еще долго Шейла сидела, нервно постукивая карандашом по столу. Нет, как могло случиться, что она до сих пор неравнодушна к Артуру? Почему она любит этого зловредного типа? Однако надо признать, что раньше он вовсе не казался ей зловредным. А может, он хорошо умел скрывать свою истинную сущность? Тогда он казался ей своеобразным и совсем не похожим на нее, но как раз это ее и привлекало…
— Тот, кто горит на работе и не умеет расслабляться, обычно плохо кончает, — с назидательным видом изрек Артур, когда они в очередной раз отправились в уютный уголок Центрального парка. Еще до свадьбы они провели там много счастливых часов.
— А ты не находишь, что последнее время мы с тобой слишком много расслабляемся? — спросила Шейла. — Не боишься, что на работе нас уже поджидают розовенькие бланки с уведомлением об увольнении?
— Во-первых, я ничего не боюсь, — беззаботно отозвался Артур. — А во-вторых, они этого не сделают.
— Почему?
— Рабов не увольняют. Их продают с торгов.
— Хватит шутить!
— А я и не шучу. Ты обратила внимание, сколько тебе заплатили последний раз? Ну разве это деньги?
— Все равно лично у меня других источников существования нет, так что портить отношения с главным я не хочу. — Шейла с интересом наблюдала, как он расстилает на траве одеяло и распаковывает корзинку с провизией. — А у тебя, наверное, есть компромат на главного, а то бы нас с тобой давно уволили!
— Увы! Все с точностью до наоборот! — признался Артур. — Это у него на меня досье. И довольно объемистое.
— Ну раз такое дело, Эшби, тебе грозит серьезная опасность, — включилась в игру Шейла.
— А что делать? — Артур развел руками. — Уж такой я человек — люблю рисковать! Без опасностей мне жизнь не в жизнь! — И он продолжил раскладывать сандвичи, фрукты, сыр и банки с содовой.
— Какой ты, однако, запасливый! — восхитилась Шейла, следя за его приготовлениями.
— Просто я привык делать все основательно.
— О чем это ты? — уточнила она.
— Обо всем! — веско сказал он.
— Звучит многообещающе, — поддразнила его Шейла, опустилась на одеяло и взяла банку с содовой.
Артур сел рядом и протянул ей сандвич с ветчиной и зеленью.
— Надеюсь, ты любишь сандвичи? — спросил он.
— Если честно, я предпочитаю более здоровую пищу.
— Как это понимать? — Артур сделал трагическое лицо. — Ты что, помешана на бескалорийной диете?
— Не совсем так.
— А как? — допытывался он. — Предпочитаешь питаться одними ягодами и орехами?
— Да нет же! Я совсем не это имела в виду, — оправдывалась Шейла. — Хватит меня доставать!
— Ну а что же ты ешь? Бобовые стручки, что ли?
— Эшби, прекрати этот допрос!
— А что такого? Как говорится, скажи мне, что ты ешь, и я скажу, кто ты. — Он хохотнул. — Вот я и хочу знать, с кем имею дело. По-моему, это вполне естественное желание.
— Тебе не надоело издеваться?
— Если тебе не по душе сандвичи, дорогая, я готов не медля надрать для тебя коры. Только скажи, какую ты предпочитаешь: липовую или кленовую?
Шейла сделала вид, что хочет встать, но он потянул ее к себе и она упала прямо к нему в объятия. Артур принялся ее целовать, и она забыла обо всем на свете… Шейла уже поняла, что Артуру особенно нравится заниматься с ней любовью, когда она сердится, и она частенько специально для него делала вид, будто не на шутку на него злится.
Однако под конец их совместной жизни Шейле не приходилось притворяться. Она действительно обижалась на него. И дело дошло до развода. А боль так и не прошла…
— Нет, чего только не бывает в жизни! — заметил Стэнли. — Никогда бы не поверил.
— О чем это ты? — спросил Артур, поднимая голову от компьютера.
— Я говорю, до чего же странные бывают союзы.
— Какие еще союзы?
— Да я о тебе и Сторнуэе. Более странную пару и представить себе нельзя. — Стэнли помотал головой. — Никогда бы не подумал, что ты согласишься.
— Я же не жениться на нем собрался! — хохотнул Артур. — Всего лишь книгу вместе писать.
— Насколько я слышал, это почти одно и то же.
— Да ладно, полгода я потерплю кого угодно. Даже Сторнуэя.
Кого угодно, кроме бывшей жены, подумал Артур.
Артур опоздал минут на пятнадцать, и зал суда был уже битком набит. Слушание шло полным ходом, и по закону пакости единственное свободное место в рядах для прессы оказалось прямо позади Шейлы.
— Ручка есть? — спросила она, оборачиваясь к нему с невинной улыбкой. — А то могу одолжить.
— Нет уж, благодарю покорно. Запасся.
— А я просто так спросила. На всякий случай.
— Я так и понял. А где твоя подружка? Что, сегодня спит в другом месте?
— А я уже не работаю в газете, так что не в курсе, — спокойно отозвалась она. — Наверное, получила другое задание.
— Какая жалость! Здесь ей так сладко спалось.
— Кто бы тебя выставил отсюда! — вырвалось у нее. Она заметила, что на них начали оглядываться, и решила прекратить препирательства.
Если так и дальше пойдет, то их выставят обоих!
Шейла выпрямилась и принялась внимательно слушать показания очередного свидетеля. Карманный магнитофон она не включала: с такого расстояния запись вряд ли получилась бы удачной. К тому же и ее перепалка с Артуром тогда бы попала на пленку, а это ей и вовсе ни к чему.
Она смотрела на Сторнуэя, и у нее в голове не укладывалось, как Артур собирается работать с ним в паре. Артур вообще не создан для соавторства. Он любит работать в одиночку, и это получается у него отлично. Да он бы справился с книгой один, без всякого Сторнуэя! И, как ни трудно было Шейле в этом признаться даже себе самой, сделал бы это куда лучше, чем в паре с прокурором.
