Агата Мур - Карьера или муж?
– Мне еще надо подучить роль, – уцепилась за последнюю соломинку Кристабел, но Федерико уже подталкивал ее к лестнице.
– В девять мы уже будем дома, и ты сможешь прекрасно все повторить, свернувшись в кресле, как ты любишь.
Кристабел выбрала элегантный кремовый брючный костюм с золотыми босоножками на высоких шпильках и дополнила свой туалет длинной шалью с бахромой, небрежно перекинув ее концы через плечо.
«Хромая утка» всегда славилась безупречным обслуживанием, и метрдотель сразу же провел их к столику у окна с приятным видом на океан.
Кристабел наслаждалась королевскими креветками, когда их с Федерико уединение довольно бесцеремонно нарушили. У столика стояла Корали Линдгрен собственной персоной – соблазнительная сирена в черном вечернем платье, с безупречно уложенными волосами и смелым макияжем. Казалось, она сошла прямо с обложки журнала мод. За спиной Корали с ноги на ногу переминался Эдвин Мэскот.
– Вот уж не ожидала вас здесь встретить, – проворковала Корали, посылая Кристабел воздушный поцелуй.
Кристабел быстро взглянула на Эдвина, – и по кислому выражению его лица поняла, что Корали претворяет в жизнь давно вынашиваемый план соблазнить Федерико.
– Пути Господни неисповедимы, – отозвалась Кристабел, насмешливо взглянув из-под ресниц на Федерико.
– Не возражаете, если мы присоединимся к вам? – Не дожидаясь ответа, Корали грациозно опустилась на стул.
Отлично, удовлетворенно оценила происходящее Кристабел. Можно будет хоть как-то развлечься.
Предоставив Эдвину делать заказ, Корали повернулась к Кристабел.
– Неважно себя чувствуешь, дорогая? – В ее голосе слышалось фальшивое участие, и Кристабел мысленно поаплодировала актерским способностям коллеги. – Ты очень бледна.
– Неужели? – Кристабел сладко улыбнулась.
– В субботу вечером Эдвин устраивает вечеринку. Вы обязательно должны прийти.
– К великому сожалению, мы в это время будем в Санта-Барбаре, – вмешался в разговор Федерико и, подняв бокал, отпил немного вина.
Разве? – мысленно удивилась Кристабел. Я действительно собиралась в Санта-Барбару навестить родных, но еще не решила, стоит ли прихватить для компании Федерико.
Корали постаралась скрыть свое разочарование и игриво погрозила ему пальчиком.
– Как вам не стыдно.
Официант принес первое из заказанных Эдвином блюд.
– Завтра предстоит интересная съемка, – будто между прочим проронила Корали. – У Кристабел интимная сцена. – Выдержав короткую паузу, она нанесла окончательный, по ее мнению, удар: – Должно быть, вам как мужу это не совсем приятно?
– Вовсе нет, – с безмятежной улыбкой возразил Федерико. – Ведь спит-то она со мной.
Кристабел с интересом наблюдала за дальнейшим развитием событий. Корали томно смежила веки и промурлыкала:
– Обожаю мужчин-собственников.
– Разве, дорогая? – вмешался Эдвин. – Ты меня удивляешь. Ты же так любишь разрушать любые отношения.
Если бы взгляд мог убивать, Эдвин был бы уже трупом, а Корали обвинили бы в убийстве.
Кристабел, прекрасно разбиравшуюся в женских интригах, развлекала вся эта ситуация. И в то же время она была готова выцарапать глаза Корали, хотя всегда презирала ревность как таковую.
Она украдкой взглянула на Федерико и поняла, что тот читал ее мысли. Неужели я чем-то себя выдала? – озадаченно подумала Кристабел. Вот так всегда: он читает мои мысли, оставаясь для меня закрытой книгой. Из него вышел бы отличный игрок в покер, заключила она.
Официант принес горячее, и Кристабел сочла за лучшее молча наслаждаться великолепно приготовленной осетриной. – Как долго вы собираетесь пробыть в Санта-Барбаре? – не унималась Корали.
– Я не совсем... – начала Кристабел, но Федерико перебил ее:
– Пока не закончатся съемки и вся эта шумиха с рекламой.
– А что потом? – кокетливо продолжала допрос Корали.
Федерико вежливо улыбнулся.
– Мы отправимся в Лондон, по дороге заедем в Рим. – Он взял руку Кристабел и поднес к губам.
Будь осторожен, мысленно предостерегла его Кристабел, ты разишь ее наповал. Однако уже в следующее мгновение ей стало все равно, что подумает Корали, поскольку Кристабел затопила теплая волна нежности – будто своим прикосновением Федерико нажал на какую-то скрытую кнопку, лишающую ее контроля над собой.
– Итальянский язык такой романтичный, – продолжала свою игру Корали. – Меня всегда сводит с ума, если любовник в порыве страсти переходит на свой родной язык.
– У тебя их было так много, что ты, наверное, стала полиглотом, – поддел ее Эдвин.
– Ты чудовище!
– Я просто констатирую факты, дорогая.
Корали переключила внимание на Кристабел.
– Я участвовала в пробах на главную роль в новом фильме «Уорнер Бразерс». У меня есть все шансы получить ее. – Она провела рукой по волосам. – А какие планы у тебя?
Кристабел отпила немного вина.
– Поздравляю.
– Ты не ответила на мой вопрос.
Кристабел почувствовала, что Федерико тоже с интересом ожидает ее ответа, и выдержала небольшую паузу.
– Я пока ничего не планировала.
– Тебе кофе, дорогая? – вмешался Федерико и, когда Кристабел отказалась, сделал знак официанту. – Извините, мы вас покидаем, – объявил ок Корали и Эдвину. – Мне надо сделать пару важных звонков, а Кристабел собиралась повторить роль. – Федерико расплатился по чеку и поднялся из-за стола. – Спокойной ночи.
Служащий уже подогнал их машину к дверям ресторана. Кристабел села на пассажирское место и, закрыв глаза, с наслаждением расслабилась.
– Ну, что скажешь? – спросил Федерико, когда они отъехали.
– Без комментариев, – насмешливо отозвалась Кристабел.
И в ответ услышала низкий, с хрипотцой, смех.
Вскоре они были на вилле.
– Где ты собираешься учить роль?
– Здесь. – Кристабел указала на кресло в гостиной.
– Тогда я расположусь за столом. – Федерико снял пиджак и перекинул его через плечо. – Кто сегодня сварит кофе?
– Давай ты. Я поднимусь наверх и переоденусь.
Когда, ближе к полуночи, Кристабел отправилась в спальню, Федерико все еще корпел над бумагами. Едва коснувшись головой подушки, она тут же провалилась в глубокий сон и не почувствовала, как Федерико прилег рядом и крепко обнял ее.
6
Кристабел вздохнула с облегчением. Сегодня съемки прошли неплохо – уложились в семь дублей, актеры не путали слова роли, и операторская группа тоже была на высоте, так что даже привередливый Эндрю остался доволен.
Кристабел смертельно устала, ее замучила жара, в тело впивался тугой корсет. Грим, казалось, вот-вот потечет с ее лица, да еще тяжелый тугой парик тисками сжимал голову.
