Агата Мур - Карьера или муж?
Кристабел уловила намек в его словах, а теплый блеск в глазах Федерико подтвердил ее догадку. Его чувственность всегда завораживала Кристабел и подавляла способность трезво мыслить.
– Поплыли наперегонки к берегу, – предложил Федерико.
Он старался плыть не очень быстро, чтобы Кристабел не слишком отставала, и они почти одновременно вышли из воды. Подойдя к их зонтику, Федерико промокнул себя полотенцем и обернул его вокруг бедер. Кристабел последовала его примеру.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – предложил Федерико.
– Сначала я приняла бы душ и переоделась во что-то более приличное.
В холле отеля Федерико замешкался у витрины одного из бутиков и, подтолкнув Кристабел к стойке регистрации, сказал:
– Поднимайся в номер, я подойду минут через десять.
Кристабел кивнула и пошла за ключом. Она сразу же приняла душ, а когда вышла, Федерико уже разложил на кровати свою добычу.
– Я купил кое-что из одежды для вечера. Вот, посмотри. – Он бросил один из пакетов на подушку. – Это для тебя.
Кристабел понравились и черные шелковые брюки, и вечерний жакет с люрексом, и кружевной черный топ.
– Спасибо, – восхищенно поблагодарила она.
Для себя Федерико купил черные брюки и темно-синюю шелковую рубашку с коротким рукавом.
Если бы он предупредил, что мы останемся здесь на ночь, я могла прихватить кое-что из вещей и ему не пришлось бы тратиться, подумала Кристабел. Хотя что для него эти деньги, так, мелочь.
Жакет и брюки оказались ей в самый раз, и, когда Федерико вышел из ванной, Кристабел была почти готова и накладывала вечерний макияж. Она оторвалась от зеркала и поймала на себе восхищенный взгляд мужа.
– Очаровательные вещи.
– Спасибо, – довольно отозвался Федерико.
Кристабел снова повернулась к зеркалу и продолжила накладывать тени на веки, стараясь сдержать дрожь в руках. Но отражение Федерико в зеркале совсем не способствовало обретению спокойствия. Кристабел украдкой наблюдала, как Федерико надевает трусы, потом брюки. Она не смогла отвести от него глаз, даже когда он застегивал пуговицы на рубашке.
Усилием воли Кристабел заставила себя закончить макияж. Делать прическу она не стала, решив оставить волосы распущенными.
– Ты просто очаровательна, – сделал ей комплимент Федерико. – Но чего-то явно не хватает.
Кристабел насторожилась, не зная, чего ожидать от него на этот раз. Это уже становилось каким-то наваждением: она постоянно чувствовала себя, словно в клетке с хищником, который в любую секунду мог броситься на нее.
– Что ты имеешь в виду? – стараясь казаться беззаботной, поинтересовалась Кристабел.
Когда Федерико приблизился к ней, она снова почувствовала предательскую дрожь во всем теле.
– Вот это. – Он взял руку Кристабел и надел ей на палец с обручальным кольцом великолепный перстень с изящно ограненным бриллиантом.
Кристабел уставилась на свой палец, не зная, плакать ей или смеяться.
– Федерико...
Он прикрыл ей губы ладонью, не дав продолжить.
– Пошли же, наконец, выпьем.
В баре отеля имелся богатый выбор напитков, и Федерико несколько удивился, когда Кристабел остановила свой выбор на апельсиновом соке.
– Стараешься сохранить трезвую голову?
– Конечно.
– Боишься, Кристабел?
– Нет, – спокойно ответила она, хотя Федерико попал в самую точку.
Федерико выразительно хмыкнул, и ей стало ясно, что он все понял. Кристабел еле сдержалась, чтобы не запустить в него стаканом.
– Как поживает твоя бабушка? – решила сменить тему Кристабел, отпив немного сока.
– Очень сожалела, что ты не смогла приехать вместе со мной, – ответил Федерико, не отрывая взгляда от Кристабел.
– Она потрясающая женщина.
– Ты ей тоже очень нравишься.
– Приятно слышать, – промямлила Кристабел.
– Я обещал, что мы навестим ее на обратном пути в Лондон.
Кристабел предпочитала не загадывать так далеко. Она теперь жила одним днем и поэтому промолчала.
– Выпьешь еще что-нибудь?
Кристабел отказалась. Федерико поставил на стойку свой пустой стакан.
– Давай пойдем ужинать.
Они выбрали итальянский ресторан, который, по отзывам, был лучшим на курорте. Федерико заказал молодое красное вино, мясное ассорти и телячий эскалоп, а на десерт – изумительное лимонное пирожное.
Кристабел с удовольствием отметила, что публика в ресторане была явно европейской, официантами – исключительно итальянцы, а мастерство шеф-повара оказалось выше всяких похвал. Она поблагодарила официанта, когда тот принес им кофе с ликером.
– Думаю, что до завтрашнего обеда мне кусок в горло не полезет, – заявила Кристабел, когда они вышли на улицу. Пока они сидели в ресторане, ей живо вспомнились другие подобные вечера из их с Федерико прошлой жизни.
– Спасибо, все было прекрасно.
Лицо Федерико казалось мягким, глаза тепло блестели.
– Рад слышать.
– Прогуляемся? – неожиданно для себя предложила Кристабел.
По набережной, благо время было еще не позднее, прогуливались нарядно одетые люди, многие заходили отдохнуть в открытые кафе и ресторанчики.
Федерико взял Кристабел за руку, и она не противилась. Интересно, неужели мы тоже похожи на любовников? – задумалась Кристабел. Скорее нет, потому что безошибочный язык жестов выдает, что между нами что-то не так.
Федерико чуть сжал запястье Кристабел и сразу почувствовал, как участился ее пульс. Она попыталась отдернуть руку, но Федерико поднес ее к губам и стал целовать по очереди каждый палец, словно не замечая дрожи, охватившей Кристабел.
Кристабел посмотрела ему в глаза.
– Ты решил соблазнить меня?
– Кажется, у меня неплохо получается.
Даже слишком хорошо, подумала Кристабел.
– Ты снова решила играть со мной в молчанку, дорогая?
Кристабел одарила его обворожительной улыбкой.
– Как ты догадлив.
– Опасаешься, что от слов у меня распухнет голова?
– Что-то в этом роде.
Около одиннадцати Кристабел и Федерико вошли в свой номер, и Кристабел по привычке первым делом скинула туфли и собиралась расстегнуть пояс своих черных брюк, но Федерико опередил ее. Она стояла, не шелохнувшись, пока Федерико снимал с нее брюки и блестящий жакет. Оставшись в одних трусиках, Кристабел поспешила в ванную, пока Федерико раздевался.
Отсутствие ночной сорочки ставило ее в довольно щекотливое положение. После минутного колебания Кристабел решила обернуться большим полотенцем, наподобие восточного саронга, и в таком виде появилась в спальне. Конечно, спать придется нагишом, но предстать нагой перед Федерико она не отважилась. Кристабел мысленно ругала себя за ханжество, но ничего не могла с собой поделать.
