Лора Энтони - Не муж, а мед!
— Не знаю! — огрызнулась Дейзи.
Тетя Пиви притихла.
Дейзи встала, подошла к старушке и похлопала ее по руке.
— Послушай, извини. Эта история с Кэлом вымотала мне все нервы.
— Ничего. Просто я беспокоюсь.
— Я знаю, тетя. — Дейзи обняла ее. — Не волнуйся. Я обо всем позабочусь… как всегда.
Как всегда.
На этот раз ей хотелось бы взвалить груз на чьи-то другие плечи. Если бы только кто-нибудь забрал у нее бразды правления! Кто-нибудь, похожий на Кэла Кармоди.
Глупая! Неужели она так ничему и не научилась? Разве этот мужчина не достаточно причинил ей горьких разочарований? Она просто мазохистка, если принимает его в расчет. И никакие финансовые неприятности не должны затмить подлинную опасность этого человека.
Хлопнула входная дверь, и Дейзи очнулась от своих грез. Перед ней стоял заплаканный Трэвис.
Она мигом вскочила со стула и склонилась над сыном.
— Что случилось, дорогой?
— Они ска… ска… — Трэвиса душили рыдания, — сказали, что мне нельзя пойти на пикник бойскаутов-волчат, потому что у меня нет папы…
Дейзи заключила его в объятия. У нее разрывалось сердце.
— Ну, хватит, хватит… — Она погладила его по спине. — Успокойся.
Трэвис вытер рукой глаза.
— Тебе лучше?
Он кивнул, но несчастное выражение лица сына подсказывало Дейзи, что ему лучше не стало.
— Кто сказал, что ты не можешь пойти на пикник?
— Скотт Стэндиш и Томми Мартин. Они говорят, что могут пойти только мальчики с папами.
Дейзи сжала зубы, едва сдерживая злость. Уже не в первый раз ребята издевались над Трэвисом.
— Почему у всех есть папы, а у меня нет?
Трэвис поднял свои карие глаза и обвиняюще посмотрел на мать.
Но у тебя есть папа, есть.
Может быть, она все-таки не права, скрывая от Трэвиса правду?
— А что, если с тобой на пикник пойду я? — спросила Дейзи, так и не ответив ему.
Трэвис отчаянно замотал головой.
— Нет, — настаивал он, — это должен быть папа.
Действительно, пикник устраивался для отцов и сыновей. Неужели те, кто организует такие мероприятия, не понимают, как они травмируют детей без отцов?
— Может быть, Кэл отведет тебя.
Трэвис с сомнением посмотрел на нее.
— Он же не мой папа.
У нее упало сердце. Было ясно, как день, что Трэвису нужен отец.
— Он будет им, если твоя мама выйдет за него замуж, — некстати вмешалась тетя Пиви.
Трэвис оживился.
— Ты собираешься за Кэла замуж?
Дейзи с укором посмотрела на тетю.
— Дорогой…
— Мамочка, пожалуйста, ну, пожалуйста. — Он соединил ладони, как на молитве. — Кэл такой замечательный, а мне действительно нужен папа, очень нужен.
Его полная надежды просьба заставила Дейзи увидеть все в другом свете. Как могла она даже подумать о том, чтобы лишить его отца?
Ей стало стыдно. Она обвиняла Кэла в эгоизме, а в действительности сама была эгоисткой. Каждый ребенок заслуживает иметь мать и отца.
Но разве не заслуживает он иметь мать и отца, которые любят друг друга? Она испытывает к Кэлу страстную любовь, которая никогда не умрет, но он-то ничего не говорил о любви, когда просил ее выйти за него замуж. Если принять во внимание его действия семилетней давности, он просто не знал значения этого слова. Нужен ли сыну ее брак, построенный лишь на холодном расчете?
— Мамочка? — Трэвис положил ей руку на плечо, вглядываясь в лицо. — Что с тобой?
Дейзи с любовью посмотрела на ребенка.
Она вдруг поняла, что ей надо делать, даже если это означало унизиться и поступиться самолюбием. Нужно пойти к Кэлу Кармоди и сказать, что она изменила свое решение.
— Могу я поговорить с тобой?
Кэл точил в сарае кухонные ножи. Теперь он оторвался от работы и с удивлением смотрел на вошедшую Дейзи.
— Конечно, — ответил он, отодвигая в сторону точильный камень. — Заходи.
Она немного помешкала, топчась в дверях. Даже на таком расстоянии он почувствовал идущий от нее аромат меда — густого, янтарного, сладкого. Синие джинсы обтягивали ее узкие бедра. Простенькая серая футболка подчеркивала грудь. У Кэла перехватило дыхание. Как она хороша! С каждым днем эта женщина все больше искушала его.
Она положила руки за спину, стараясь не смотреть ему в лицо.
— Мне это нелегко.
— Что нелегко?
Он изучал ее. Особенно бросалась в глаза неестественная бледность молодой женщины.
— Сказать тебе то, что я должна.
Нервно сжав пальцы, она раскачивалась с пятки на носок. Он ждал.
— Я передумала.
Он замер, не вполне уверенный, что правильно услышал.
Она откашлялась.
— Что — передумала? — спросил он осторожно.
— Ты знаешь.
— Скажи, Дейзи.
Она засунула руки в карманы и стала усиленно рассматривать стену сарая.
— Твое предложение. Я передумала.
— О каком предложении ты говоришь? — С его стороны это было жестоко, но он не мог удержаться, чтобы не подразнить ее. Что же произошло, что так повернуло ход событий?
— Почему ты так все осложняешь, Кэл?
— Не часто увидишь, как унижается гордая мисс Дейзи Хайтауэр, и должен заметить, мне это очень нравится. — Кэл сложил руки на груди и ухмыльнулся.
— Забудь об этом. Мне следовало помнить, что ты подонок!
Дейзи повернулась на каблуках.
— Постой! — Кэл вскочил и кинулся за нею. — Прости, — извинился он. — Начнем сначала? — Он боялся, что его озорство все испортит. — Ты пришла, чтобы принять мое предложение о замужестве?
Она кивнула, но вид у нее не стал счастливее.
— Да, но хочу, чтобы ты понимал, что это — брак строго по расчету. Я иду на него только ради Трэвиса. И потому, что мне очень нужны деньги.
Он изучал ее лицо, надеясь разглядеть хоть малейший намек на чувства к нему. Но Дейзи слишком много лет сдерживала свои эмоции. Кэл не смог ничего увидеть.
— Полагаю, мне надо быть признательным за твое решение.
— Как знаешь. Я выхожу за тебя из-за денег и из-за сына.
— Ты уже говорила. — Кэл прищурился. Он не думал, что Дейзи может быть такой.
— Удивительно, что ты не возражаешь, Кэл Кармоди.
— Я хочу, чтобы у нас была семья. Это самое главное.
Дейзи наморщила нос.
— Ты понимаешь, что брак будет лишь на бумаге?
— На что ты намекаешь? — Он подошел ближе, и она отступила назад.
— Брачные клятвы не будут выполняться.
— Хочешь сказать, что мы не будем близки?
— Совершенно верно. — Она высоко подняла голову, выпрямила плечи и плотно сжала губы. Но от Кэла не ускользнуло замешательство Дейзи.
Кэл еле сдержал улыбку. Этой женщине потребовалось большое усилие, чтобы прийти к нему. Он точно знал: ей пришлось бороться со своей гордостью, и недоумевал, что именно заставило ее внезапно изменить свое решение.
