Мэгги Кокс - Чувственный рай
На стенах горели лампы в марокканском стиле, и, хотя солнце уже вовсю сияло, они помогали развеять умиротворяющий, похожий на церковный, полумрак. В книгах нашлось несколько интересных упоминаний предков Захира, и это увлекательное чтение заняло по меньшей мере пару часов. В конце концов, взглянув на время, Джина вернула книги на полки и по лабиринту величественных раззолоченных коридоров поторопилась на террасу, чтобы позавтракать с Джейком.
— Привет, Джина! Я слышал, ты успела свести дружбу с овдовевшей сестрой шейха. Какая она? Такая же эффектная, как ее братец, или красоты ей не досталось?
— Ради всего святого, Джейк, что у тебя за манеры? Что, если тебя услышит Джамаль? — Джина пронзила взглядом своего бестактного коллегу, а затем беспокойно огляделась в поисках верного слуги Захира. К счастью, его не было поблизости. Лишь две служанки молча стояли поодаль, готовые к их услугам.
Джейк не выказывал раскаяния:
— Мое любопытно естественно. Я так понимаю, здесь все считают, что она больше не выйдет замуж. Это имеет отношение к пророчеству, которое так очаровало тебя: она была до беспамятства влюблена в мужа и больше никому не отдаст свое сердце. Не в этой жизни, во всяком случае.
При упоминании о пророчестве сердце Джины чуть не выскочило из груди. Ей не так уж трудно было понять зарок, данный Фаридой.
— По-моему, этот дворец околдовал тебя! У тебя с каждым днем все более отсутствующий вид. Трудновато будет возвращаться в старую добрую Англию, а? Я хочу сказать, в реальный мир, — продолжал Джейк.
Ничего не ответив, Джина принялась за свежий хлеб и оливки. Скоро ей придется рассказать Джейку о новой работе, но сначала она закончит отчет о «Сердце отваги».
— Здесь просто другой мир, правда? — Джина сделала над собой усилие, стараясь быть дружелюбной и общительной.
— Кстати, до меня дошел совсем уж странный слух, что на днях шейха ранили какие-то повстанцы. Это место похоже на потерянный рай, и все же я не могу отделаться от ощущения, что здесь в любой момент может разразиться буря, правда ведь? Я его вчера целый день не видел. Как ты думаешь, слухи не врут?
Тщательно контролируя выражение лица, Джина не спеша проглотила еду и деликатно прикоснулась салфеткой к губам.
— Я думаю, это не нашего ума дело. Если это правда, я сочувствую ему и надеюсь, что он отдыхает и выздоравливает.
— Мне не нравится мысль, что мы не сможем закончить нашу работу, если ранение действительно уложило его в постель. Мы работали как проклятые два месяца! Не хочу, чтобы это пошло насмарку.
Джина больше не могла сдерживаться. Она вскочила и гневно уставилась на своего коллегу.
— Ты вообще когда-нибудь думаешь о ком-нибудь, кроме самого себя?! Тебе оплатили путешествие первым классом, здесь нас принимают как почетных гостей, не говоря уже о внушительном авансе за исследование, который мы получили. Я бы не сказала, что это «насмарку», ты так не думаешь?
Швырнув салфетку на стол, Джина удалилась.
Захир работал у себя в кабинете, когда до него донесся женский смех. Озадаченный, он подошел к узкому окну, украшенному мозаикой, и выглянул наружу. В уютном дворике за мраморным столом сидели две женщины, укрытые от дневного зноя белым шелковым балдахином. Одна из них была в традиционном черном наряде вдовы, другая — в длинном коралловом платье с широкой белой накидкой и в нелепой соломенной шляпе, которая вызвала у него улыбку.
Увидев их вместе, явно довольных обществом друг друга, Захир обрадовался. Редко он испытывал такое удовольствие от того, что видел и слышал. Неожиданно для себя он оказался снаружи, приближаясь к столику. Когда они начали подниматься, он сделал им знак оставаться на местах.
— Я уже боялся, что никогда не увижу твоей улыбки, не услышу твоего смеха, сестренка.
— Это все Джина. Видишь, как она хорошо на меня действует? Она не только умна и добра, но и наделена прекрасным чувством юмора.
— Правда? — Заинтересованный взгляд Захира устремился на Джину.
— Добрый день, ваше величество, — пробормотала она.
— Вы прекрасно выглядите, доктор Коллинз, — улыбнулся он. — Словно роза, выкопанная в английском саду и вновь посаженная здесь, в пустыне.
— Такая роза, наверное, не выжила бы здесь, на жаре.
— Окруженная заботой и уходом опытного садовника, вне сомнения, она бы зацвела.
Захир невольно забыл обо всем, подпав под ее чары. Кожа покрылась мурашками, вожделение томило его. Его не волновало даже то, что на него смотрит сестра.
— Я оставлю вас, чтобы не мешать вашей беседе. Приношу извинения, что побеспокоил вас, — проговорил он, резко повернулся и ушел прочь.
Когда его шаги гулко отзвучали на каменных плитах двора, Фарида нахмурилась:
— Мой брат сегодня не похож на самого себя. Может, он совсем не спал из-за ран. Ты знаешь, что его ранили в перестрелке с мятежниками пару дней назад?
— Да, я слышала об этом. Это был шок. — Опустив ресницы, Джина пыталась прочесть свои записи, касающиеся начатой работы, но перед ее глазами стоял лишь образ Захира, его жаркие выразительные темные глаза. Ей пришлось крепко сжать бедра, потому что между ними внезапно стало жарко и влажно от желания заняться с ним любовью.
Джина вспомнила ночь, когда подарила ему свою девственность. Накал страсти был таким яростным, что, когда Захир проник в нее, она не почувствовала ни малейшей боли или неудобства.
Осознав, что Фарида ждет ее реакции, Джина постаралась ободряюще улыбнуться:
— Твой брат, несомненно, очень здоровый и крепкий человек. Я уверена, что он полностью выздоровеет, и очень быстро.
Ее собеседница пожала плечами:
— Именно так я себя и успокаиваю. Но, как бы силен он ни был, он не неуязвим. Наш род претерпел слишком много смертей в последнее время. Нам нужна новая кровь, чтобы возродиться. Может, и хорошо, что Захир собрался жениться, пусть даже я не одобряю его выбор.
Джину обожгли эти слова. Она потрясенно переспросила:
— Шейх собрался жениться?
Фарида кивнула со вздохом:
— Он выбрал в невесты дочь эмира. Она не слишком стройна, и у нее непримечательная внешность. Боюсь, она довольно глупа. Хвала Аллаху, он не ищет себе блестящего собеседника, потому что с ней ему это не светит. Нет… Он видел эту девушку всего раз или два, но ее отец правит большим королевством. Мой брат собрался жениться по расчету, и я не вижу в его будущем ничего, кроме боли и несчастья.
Джина с трудом заговорила, так сильно пересохло горло:
— А как же пророчество «Сердца отваги», по которому все члены вашей семьи женятся по любви, а не из династических соображений?
