Дарья Чернышева - Путешествие маленькой лягушки, или Как правильно встретить новый год
— Это не считается! Спокойной ночи, сладкий! — улыбнулась я и выдернула руку.
Только я примостилась в спальнике, меня начала атаковывать сообщениями моя подруга, и телефон нещадно вибрировал. Я, вздыхая, пересказывала ей коротко события прошедших дней, на что получала ещё миллион сообщений, поэтому я вертелась, шуршала и шумела и вскоре услышала из другой комнаты:
— Ты не спишь?
— Нет, — ответила я.
Дверь отъехала в сторону, и Хидемаса, завернутый в одеяло с головой, как кокон, бухнулся рядом со мной на пол.
— Что такое?
— Раз ты не можешь уснуть, давай поговорим.
— Может, ты мне лучше колыбельную споешь?
— Колыбельную?
— Ну да песню, что поют матери своим детям, чтобы те уснули.
— А…нет. Петь я не умею, давай говорить.
— Ну давай, говори.
— Бур-бур-бур…
— Что?
— Я говорю, что бур-бур-мур…
— Так, понятно, иди-ка ты к себе и спи!
— Пойдем со мной…
— Нет, спасибо, мне и тут хорошо.
Кокон ушел к себе, я немного похихикала в подушку, пожелала спокойной ночи подруге, пообещав ей вести себя хорошо, и, наконец, уснула сама.
Проснулась я, когда мой чудик уже ушел на работу. Было восемь утра, впереди меня ждали приключения, поэтому я не стала их томить, а наскоро позавтракав и допив чай, я собралась и вышла впервые одна из квартиры. Хидемаса оставил мне запасной ключ, поэтому я без проблем закрыла квартиру и пошла на станцию. Тут я попробовала немного похитрить. Билет до Асахибаши стоил двести шестьдесят йен. Мне было жалко прокатывать деньги в транспорте. Ещё в первый же день я поинтересовалась, что будет, если я пройду без билета. На что мне ответили: «Дверцы захлопнутся, но ты можешь попробовать проскочить». Я не рискнула. Зато попробовала заплатить за билет рублями — автомат рубли не взял, попробовала заплатить корейскими вонами — опять не взял. «У, какой противный!» — расстроилась я. Надо будет придумать что-нибудь другое в следующий раз.
Выйдя на нужной станции, я быстро нашла автобусную остановку, на которую как раз подъехал подходящий мне автобус. Как пользоваться японскими автобусами, я спросить не догадалась, но по ходу кое-что сообразила. Заходя в автобус, вы берёте номерок. На моём была цифра «1», это значит, что я зашла на остановке первого блока. В голове автобуса, сверху, висело табло, в котором были отмечены все блоки, всего их было штук сорок. Когда тебе надо выйти на остановке, ты смотришь на табло со своей цифрой, там высвечивается сумма, на которую ты уже наездил, кидаешь монеты в специальный ящичек, если у тебя со сдачей — отдаёшь водителю, если надо разменять тысячу — есть отверстие для размена, больше тысячи оно не принимает. Также каждая остановка высвечивалась на маленьком табло рядом, только, конечно, все названия были на японском. Я открыла на карте мою остановку и попыталась запомнить хотя бы первую пару иероглифов, чтобы сверяться с табло. В итоге я так доехала до конечной остановки, и на выходе обнаружила, что у меня осталась только крупная купюра. Я подождала, пока все выйдут из автобуса и протянула купюру водителю, на что он несогласно закивал головой, мол, только тысячную надо, пришлось мне скрести по карманам. На моё счастье, я насчитала ровно нужную сумму — пятьсот йен, расплатилась с водителем и довольная вышла на остановку. Причем неразгаданной осталась одна особенность — когда мы были на предыдущей остановке, сумма к оплате была шестьсот йен, а на конечной она снизилась до пятисот. Я так и не смогла выяснить причину этого, но взяла себе на заметку странный факт.
Туристов в Окинава-ворлде было сегодня не слишком много, но всё же я была не одна, что радовало. Было за кем увязаться, если не знаешь, в какую сторону свернуть. Так я вышла на окошечко с кассой, оплатила билет, включающий посещение пещеры и музея Хабу. К билету прилагалась подробная карта с пошаговым действием. Первой тут значилась сама пещера, туда я и пошла. На входе милые девушки предлагали сфотографировать меня с большим сисой, охраняющим вход. Я, раскланиваясь им в ответ, отказалась. Нашли дурочку!
Пещера, конечно, впечатляла, особенно огромные своды, унизанные всевозможными сталактитами и сталагмитами. Пещера тянулась на несколько сотен метров, и чтобы её пересечь, необходимо было пройти по мостику. Я с энтузиазмом не только осматривала, но и щупала, нюхала и даже немного слизнула воды с одного из сталактитов. Здесь были подводные реки и водопады, сросшиеся вместе сталактиты, закаменелые кувшины и животные. В пещере было очень тепло, душно и влажно. Крупные капли срывались порой с потолка и били туристов по макушкам. В одном месте сталактиты разрослись так сильно вниз, что высоким людям надо было сильно пригибаться, чтобы пройти. Мне, коротышке, этого делать не пришлось — хоть какой-то плюс маленького роста. Стоящий полумрак придавал жуткости. Воду внизу подсвечивали зеленоватым цветом, что навевало воспоминания о волшебных пещерах с источниками живой воды.
Путь из пещеры лежал через фруктовые плантации. Точнее через небольшой садик, с растущими в нем ананасами, мандаринами и фруктом, растущим только на Окинаве. Дальше был магазинчик, где можно было приобрести эти самые фрукты, на мой взгляд, по бешеной цене. Но помимо фруктов здесь были и разнообразные соусы, сладости. У одного из прилавков меня накормили супом из морской капусты, у другого я перепробовала все виды печенья. Заморила червячка, так сказать. А вот сок из этого самого фрукта просто так попробовать не дали, пришлось купить стаканчик. На вкус это был несладкий лимонад, с выраженным цитрусовым оттенком, но не кислый.
Следующим местом по карте была лавка ремесленников. Это такой большой магазин с различными товарами из стекла и керамики. Очень красивая посуда, конечно, манила меня, но я сдержалась, просто полюбовавшись на удивительное искусство. Из магазина я поднялась на эскалаторе и обнаружила этажом выше супермаркет. Тут я не удержалась и запаслась сувенирами для родных — мелочи, а приятно. Выйдя из супермаркета, попадаешь на сами мастерские. Здесь можно научиться делать глиняных сис или кувшины, выдувать стекло, можно разукрасить фигурки, как хочется, можно даже научится ткать или хотя бы разрисовать себе майку. Только из-за нехватки людей мастера скучали без дела. Только у лавочки с музыкальными инструментами было весело. Парень на сансине играл задорную мелодию, а девушка вторила ему на тоненькой дудочке. Это было так здорово, я даже заслушалась и остановилась. Мелодия без начала и конца могла длиться бесконечно, очнувшись, я вспомнила, что могу опоздать на перфоманс, который вот-вот начнётся. Побежав дальше, я очутилась в магазине-музее алкоголя. Вот это да! Столько всего — бутыли малюсенькие и огромные, со змеями внутри и без. Пробежавшись глазами по этой красоте, с грустью отметив непомерные цены, я промчалась на улицу, где уже собрался народ. Девушка в костюме что-то объясняла публике. Я примостилась на скамейке с краю, где оставалось свободное место, и приготовилась смотреть шоу. Снимать и фотографировать артистов запрещалось, о чём вокруг оповещали плакаты и девушка со сцены. К счастью, про то, чтобы пересказать это письменно или устно, ничего не говорилось, а если и говорилось, я не понимаю по-японски, уж извините, потому что не рассказать об этом я не могу.
