Робин Николас - Фейерверк любви
— Со мной такого не будет, Ханна. — Ей хотелось поверить хрипловатому голосу Девина, поверить, что с ним все будет по-другому. Затем он добавил: — Между прочим, со мной Си-Джей, так что ни о каких посиделках не может быть и речи.
Это звучало убедительно, однако Ханна припомнила, что присутствие Си-Джея не помешало Девину расслабиться в Грили. Как не помешало ему и поцеловать ее…
— Спасибо за предложение, но, право же, я чувствую… я чувствую… — Она почувствовала тошноту и быстренько сунула в руки Девину сумочку и пакет с печеньем.
— Ханна!..
Ханна зажала рот рукой и метнулась к дому. Несколько минут спустя она умылась холодной водой и почистила зубы. Приступ тошноты миновал, однако теперь самостоятельная поездка в город совсем не привлекала ее. И все же надо переговорить с Трэвисом. Выйдя из дома, Ханна увидела Девина — прислонившись к машине, он стоял, сложив руки на груди. Ее вещи он положил на пассажирское сиденье и, судя по решительному выражению его глаз, приготовился к спору, может быть, даже предвкушал его.
— Я решила принять твое предложение.
— Очень рад это слышать. — Девин сдвинул шляпу на затылок. — Ох и упрямица же ты, Ханна Риз!
Она сделала книксен.
— Благодарю вас, сэр.
Девин ухмыльнулся, и Ханну как будто обдало теплом.
Из амбара вышли мальчики, и Си-Джей застыл, увидев, как его отец, глядя сверху вниз, улыбается Ханне. На душе у Ханны стало тоскливо. Впрочем, если Девин и заметил неодобрение сына, он не подал виду, а лишь сказал:
— Мы едем на родео вместе. Вы, ребята, готовы?
Си-Джей с выражением страдания на лице уже подсаживал Джастина на заднее сиденье. Понимая, что парень обрадовался бы, если бы она передумала, Ханна села сзади. Джастин уже развалился в той же позе, что и Си-Джей, и даже шляпа была надета у него так же, как у старшего друга, — слегка набекрень.
— Джастин, не забудь пристегнуть ремень.
Однако сынишка придвинулся к ней поближе, обхватив ее за шею. Ханна прижалась щекой к его щеке, понимая, что он рад возможности побыть с Девином и Си-Джеем. Пожалуй, встреча с отцом тут ни при чем.
Ничего, как только родео закончится, она постарается держаться подальше от Девина, чтобы уберечь сына от горечи нового расставания.
Джастин нетерпеливо пошевелился, Ханна неохотно отпустила его и вдруг поймала на себе пристальный взгляд Си-Джея. Парень отвернулся, но она успела заметить горечь на его лице. Несомненно, он подумал о своей матери, и сравнение, вероятно, причиняло ему боль. Ханна ощутила жгучую ненависть к Джолин и едва сдержалась, чтобы не обнять мальчика, уверенная, что он с возмущением отшатнулся бы. Вместо этого она передала Си-Джею его зарплату и печенье, поблагодарив за хорошо исполненную работу. Девин забрался в машину, и через минуту они уже катили в город. Ханна подумала, что ей предстоит нелегкий день: с одной стороны — бывший муженек, с другой — Девин.
Ехали они недолго, чуть больше часа, и с каждой милей Ханна чувствовала себя лучше. Как только они оказались на месте, Девин отвел ее в сторону и сообщил, что Трэвис, скорее всего, уже тут. Он с Си-Джеем направился в конюшню.
И правда, кругом толпились ковбои и наездники, многие из них участвовали в утренних состязаниях. Трэвиса не было видно. Судя по тому, как вытянулось лицо Си-Джея, Джолин тоже.
Джастин упрашивал мать пойти посмотреть проходящие на арене соревнования гуртовщиков, и Ханна обещала отвести его туда после того, как он позавтракает. Девин решил присоединиться к ним, и Ханна с трудом смогла скрыть радость от предстоящей совместной трапезы. Впрочем, скрытая отчужденность Си-Джея помогла ей сохранить видимость равнодушия.
Они направились сквозь толпу ковбоев, конюхов и тренеров к одному из кафе, и материнский инстинкт непрестанно заставлял Ханну проверять, не отстал ли Джастин. Она испытала и другое чувство, глядя на трех черноволосых представителей сильного пола, что сопровождали ее, засунув руки в карманы джинсов и сдвинув черные шляпы на затылок. Мальчики могли бы сойти за братьев, причем нахмуренная физиономия Си-Джея подсказала бы стороннему наблюдателю, что парень не в восторге от общества младшего «надоеды».
Ханна изумилась, сообразив, до чего легко ей удается идти рядом с Девином — настолько легко, что подол ее юбки то и дело касается его джинсов. Было нечто неуловимо притягательное в том, как они шли рядом, совсем близко, но все же соблюдая дистанцию, что-то напомнившее Ханне о ее родителях.
— Если ты не против, я загляну в контору, посмотрю, какой номер мне выпал при жеребьевке, — сказал Девин.
— Я тоже хочу! — безапелляционно заявил Джастин, и Ханна замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась.
Малыш даже не понял, что собирается делать Девин, ему было достаточно пойти с ним.
— Думаю, мы с Джастином пойдем вперед и займем места на всех, — быстро ответила Ханна.
— Ладно, жребий можно узнать и потом. — Девин пожал плечами и, усмехнувшись, добавил: — Оно и хорошо, а то еще у меня аппетит пропадет, если я узнаю заранее, какого мустанга предстоит объезжать.
Закусив губу, Ханна осторожно осмотрелась по сторонам, недоумевая, как же это Девин не замечает взглядов других, ковбоев. Он встретил знакомого гуртовщика, тот церемонно поклонился каждому из спутников Девина, а затем, прищурившись, покачал головой. Улыбка задержалась на лице Девина. Ханна догадалась, что до него наконец дошло, как их воспринимают. Словно прочитав ее мысли, Девин нахмурился, глядя на нее сверху вниз. Он было заколебался, но затем замедлил шаг.
— Наверное, ты права, в конторе, должно быть, полно народу. Мы с Си-Джеем найдем вас. — Он сказал это неохотно, и у Ханны заныло сердце.
— Отлично. — Она попыталась уверить себя, что испытывает облегчение. Оставалось умаслить обиженного Джастина.
— Как насчет сладких блинчиков? — предложила она, но сын застыл, глядя вслед Девину и выпятив нижнюю губу.
— Я хочу пойти с Девином.
— Девину надо работать. А тебе надо перекусить — это твоя работа.
— Не хочу! — Губы Джастина дрожали, и Ханна прокляла свою настойчивость.
— Давай пройдем вон в те ворота и посмотрим на состязания.
Джастин милостиво согласился, но от внимания Ханны не ускользнуло, как он то и дело вертелся, стараясь разглядеть в толпе зрителей Девина или Си-Джея. Наконец мальчик повернулся спиной к арене, и Ханна, не в силах сдержаться, тоже обернулась, чтобы посмотреть. Однако в их сторону шел вовсе не Девин.
Это был Трэвис. Ясное дело, не один.
Пышная рыжеволосая девица, засунувшая руку глубоко в карман брюк Трэвиса, очевидно, исполняла при нем роль костыля, поскольку Трэвис шел, тяжело наваливаясь на ее плечо — видимо, после затянувшейся до утра попойки. Трэвис направлялся прямиком к ним, но Ханна сообразила, что он еще не узнал ни ее, ни сына.
