Робин Николас - Фейерверк любви
Денек у нее выдался не из легких — оказалось очень трудно не думать о Девине, тем более что Джастин то и дело напоминал о нем. Поздно вечером, накрывая простыней разметавшегося на постели мальчика, Ханна вздохнула. Лишь бы Девин не забыл о перьях, довольно и того, что сыну ее суждено расти без отцовской любви, и скверно будет, если он разочаруется в человеке, который так добр к нему.
Ханна вышла на крыльцо, как делала всякий раз, когда Трэвис уезжал на родео. Она села на старый плетеный стул и погрузилась в мысли, наслаждаясь вечерней прохладой. Утром она просмотрела банковские счета. После появления арендатора дела шли не так уж плохо, но получить алименты за четыре месяца тоже было бы приятно. Затем вычистила денники и подмела конюшню… Без Девина дом казался пустым. Что ж, наверно, скоро придется искать новых арендаторов, поскольку Девин, вероятно, или найдет себе подходящее ранчо, или помирится с Джолин и снова начнет выступать на родео.
Ровный западный ветер приятно холодил разгоряченную кожу. Сейчас Девин, наверное, веселится с друзьями. Ханна прислонилась головой к высокой спинке стула и прикрыла глаза, тщетно пытаясь расслабиться: перед глазами возник отчетливый образ Девина, обнимающего какую-нибудь красотку с родео. После состязаний должен был играть оркестр, а Ханна знала, как Девину нравится кружиться в танце с хорошенькой женщиной…
Открыв глаза, Ханна резко встала, и плетеный стул жалобно скрипнул. Она изводится из-за Девина так же, как изводилась когда-то из-за Трэвиса! Да что это такое?! Если уж волноваться, так из-за того, приехал ли на родео Трэвис или нет! Поглаживая живот, словно желая утешить и себя, и будущего малыша, Ханна пошла в дом — пора принять душ и лечь спать.
Она завязывала пояс на бледно-голубом ситцевом халатике, накинутом поверх новенькой пижамы для будущих мамочек, размышляя, не выпить ли на ночь молока, когда за окном раздался шум колес, катящихся по гравию. Звук этот прозвучал в неподвижном ночном воздухе особенно пронзительно. Ханна ощутила, как тело ее с облегчением расслабилось, и даже не обратила внимания на этот весьма красноречивый симптом. Она выключила свет и подошла к окну спальни. Дверцы кабины открылись и снова захлопнулись, а она осторожно раздвинула тяжелые портьеры, глядя в щелочку.
Судя по всему, Девин оставил трейлер в городе. Его белая рубашка, казалось, светилась в призрачном лунном свете. Си-Джей, понурив голову, подошел к отцу, Девин заговорил с ним, но Ханна разобрала лишь тон его голоса, но не слова. Девин положил руку на плечо сыну, и Ханна поспешно отвернулась от окна, понимая, что подглядывать дальше некрасиво.
Голоса Девина и Си-Джея постепенно удалялись, и Ханна вышла из комнаты, неслышно ступая босыми ногами по прохладному полу. Медленно двигаясь по темному дому, она миновала темную гостиную и зажгла свет в кухне. В стеклянную дверь постучали, и сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди. Ханна инстинктивно затянула пояс халатика потуже, но сейчас же спохватилась и ослабила узел на заметно округлившемся животе. Отворив дверь, она увидела Девина — пропахший пылью и усталый, он стоял, прислонившись к косяку. Шляпа сдвинута на затылок, а в серых глазах застыла хорошо знакомая Ханне боль.
— Входите. — Она пошире открыла дверь.
Девин оглянулся.
— Пожалуй, лучше не стоит.
Однако он отступил в сторону, безмолвно приглашая ее выйти. Ханна скользнула мимо него наружу, стесняясь длинноватых пижамных штанов и своих босых ног. В простеньком ситцевом халатике она едва ли могла сойти за роковую соблазнительницу, что, однако, не помешало ей самой моментально подпасть под обаяние красавца ковбоя и лунной ночи.
— Вот, я привез для Джастина. — Девин коснулся своей ладони пучком перьев, мягких, коричневых с черными кончиками, скрепленных сыромятным ремешком и медными бусинами.
Ханна улыбнулась и, взяв у него подарок для мальчика, провела перышками по своей ладони, бессознательно копируя жест Девина.
— Ему понравится. Знаете, он все ждал вас, и… — Смутившись, она умолкла. Выходило, словно Девин должен оправдываться из-за позднего возвращения. — Я хочу сказать, Джастин весь день помнил, что вы обещали ему эти индейские перья. — Подняв голову, она ясно прочитала в глазах Девина вопрос: а ждала ли его она сама? Ханна испугалась, что ответ и так светится в ее глазах.
— Трэвис участвует в родео. Пока он держится на четвертом месте.
Ханне показалось, что усталость Девина передалась и ей. Господи, как все было бы просто, если бы она не нуждалась в алиментах от Трэвиса! Однако ей надо поднимать детей, и она уже смирилась с этим.
— Большое спасибо. Я постараюсь встретиться с Трэвисом в следующие выходные.
Ее слова не обрадовали Девина, вокруг его рта залегла жесткая складка, однако на этот раз он не предложил взять на себя переговоры с Трэвисом, и Ханна почувствовала облегчение. Ей не хотелось спорить с Девином, особенно сейчас, когда звезды сияли так низко, а широкие плечи Девина манили ее спрятаться за ними. Он повел рукой, словно избавляясь от тянущей боли, и Ханна спросила:
— А как ваше выступление?
— Держусь пока третьим, перед Трэвисом. Кстати, мне удалось повидать будущего покупателя. — Девин подвигал плечом и поморщился, но глаза его лукаво блеснули. — И в седле я удержался неплохо.
Неужели ей почудилось, что он радуется, одержав победу над Трэвисом? Ханна так и не смогла решить, но вспомнила, что ей следует желать победы именно Трэвису, если хочет получить от него хоть что-то. Пытаясь говорить безразличным тоном, она сказала:
— Похоже, у вас выдался удачный день.
Девин посерьезнел и снова оглянулся на свой фургон, окна которого светились.
— Джолин тоже приехала. Мы специально задержались, чтобы Си-Джей смог увидеть ее выступление. Он надеялся, что она пригласит его остаться с ней до конца родео, но Джолин неважно выступила и была не в настроении. Кроме того, она заявилась не одна, а с очередным дружком. Какой-то объездчик из Техаса.
Он говорил с явным отвращением. Ханна подумала о Си-Джее, припоминая его поникший вид. Ей трудно было представить, как это мать может не хотеть встретиться с сыном, дико было даже вообразить Джастина в подобном положении. К сожалению, на ум не шли никакие утешения.
— Девин, мне очень жаль, что так получилось.
— Спасибо.
Он пристально глядел на ее губы, затем быстро посмотрел на ее босые ноги и снова поднял взгляд. Ханна переступила с ноги на ногу, стараясь справиться с охватившим ее волнением. Она понимала, что еще чуть-чуть — и она не выдержит, как, впрочем, и он…
