Элли Десмонд - Между завтра и вчера (Ванильный вкус поцелуя)
Последовала непродолжительная пауза.
— Это говорит лишь об одном: и сын и папаша — люди ограниченные, — сказала Изабелла, первой прерывая молчание. — А что касается Эммы, она показалась мне человеком довольно душевным.
Райан покачал головой.
— А я считаю ее безвольной и слабохарактерной. Муж контролирует каждый ее шаг, каждый вздох.
— Тебе виднее, — ответила Изабелла.
— На мой взгляд, из всего их семейства самый достойный — это Бенджамин, — произнес Райан. — Только он один имеет по каждому поводу какое-то личное, далеко не всегда совпадающее с суждением папаши, мнение.
— А Дженифер? — изумилась Изабелла. — Ее ты тоже находишь слабохарактерной?
Глаза Райана потемнели, желваки на его скулах заходили быстрее.
— Конечно! Она до сих пор мечтает во всем соответствовать требованиям папочки.
— У меня о ней сложилось совсем иное мнение, — возразила Изабелла. — Мне она понравилась и внушила доверие с первого мгновения нашего знакомства. Скажу больше: я была бы не прочь стать для нее другом.
Райан громко засопел и ничего не ответил.
— А еще мне показалось, — добавила Изабелла с осторожностью, — что вы очень друг к другу неравнодушны.
Райан нервно рассмеялся и отвел взгляд в сторону.
— Не смеши меня! Дженифер неравнодушна только к своему папаше. Чтобы его порадовать, она много лет назад даже выскочила замуж за какого-то старика, тоже юриста.
Изабелла ненадолго задумалась.
— Я редко ошибаюсь в людях, Райан, ты ведь знаешь. За ланчем Дженифер была подавленна и держалась скованно, это я заметила, но не увидела в ней ни трусости, ни склонности раболепствовать даже перед собственным отцом… — Она опять что-то прикинула в уме. — Признайся: вас с ней что-то связывает?
Столь прямого вопроса Райан никак не ожидал от тактичной Изабеллы. Никогда раньше она не пыталась залезть ему в душу.
— Мы были с ней любовниками, — так же открыто ответил он.
Изабелла прищелкнула языком.
— Мне в голову сразу пришла такая мысль, но я, естественно, не могла быть уверена… — Она помолчала. — Ты жил тогда в доме Ховардов, вместе с ней?
— О нет! Я жил в домике для прислуги. — Райан хмыкнул. — Я понимаю, что поступил ужасно, лишив восемнадцатилетнюю девочку… — Он резко замолчал, сжал пальцы в здоровенный кулак. — Но, черт возьми, Джен сама безумно этого хотела!
— Так, значит, она тогда была еще…
— Да, Джен была девственницей. Возможно, мне следовало усмирить свои страсти, не прикасаться к ней, но…
— Не оправдывайся, — поспешно перебила его Изабелла. — Я на сто процентов уверена, что, не изъяви сама Дженифер ответного желания, ты никогда и пальцем бы ее не тронул. М-да. И почему же вы расстались?
Райан провел рукой по волосам.
— В тот день, когда ее папаша вернулся домой, она появилась во дворе и прошла мимо меня, будто мимо незнакомца, — сдавленным голосом произнес он. — Побоялась, видите ли, показать своему самодуру-родителю, что водит знакомство с человеком, который ремонтирует трактор.
Изабелла погладила его по голове.
— А остальные члены ее семьи знали о ваших отношениях?
— Нет. Мы встречались по ночам за конюшней, — ответил Райан слегка охрипшим от волнения голосом.
— Все и закончилось на том, что Дженифер прошла мимо тебя? — спросила Изабелла.
— Нет. — Райан вздохнул. — Как только Джейк и Майкл опять свалили, она сразу примчалась ко мне — прямо в комнату, в которой я жил в доме для прислуги. Увидев ее на пороге, я тут же сказал, что она мне надоела и что наш роман остался в прошлом. Посоветовал ей вычеркнуть меня из памяти.
— Дурачок, — нежно пробормотала Изабелла. — Ты ведь до сих пор ее любишь.
— Нет! — Райан уверенно покачал головой. — Я и тогда ее не любил. Был просто увлечен ею, не более.
— Что-то подсказывает мне, что ты кривишь душой, — сказала Изабелла. — Я сразу обратила внимание на то, как, увидев сегодня Дженифер, ты как будто осветился изнутри.
— Вздор! Джен для меня — перевернутая страница.
— И на то, каким стал пасмурным после разговора с ней, — не обращая внимания на его слова, продолжила Изабелла. — Ты и примчался-то сюда сейчас наверняка только потому, что узнал о ее приезде, верно?
Райан явно смутился и пробурчал себе под нос что-то неразборчивое.
— Послушай моего совета, дорогой: обуздай свою гордыню и поговори с Дженифер. У меня такое чувство, будто, если ты это не сделаешь, пропустишь в жизни нечто крайне важное.
Райану с отчетливостью вспомнилось, с каким насмешливо безразличным видом Дженифер бросила сегодня ему в лицо свои злые слова. Он с ослиным упрямством сжал губы и еще раз категорично покачал головой.
— Мне не о чем с ней разговаривать. И крайне важными я считаю в жизни отнюдь не любовные разбирательства.
Изабелла улыбнулась снисходительно-доброй улыбкой.
— И все же подумай над моими словами. — Она неторопливо, с гибкостью кошки поднялась с кресла и с удовольствием потянулась, разминая затекшие после долгого сидения мышцы. — И еще: расскажи ей, кто ты такой. Между влюбленными не должно быть никаких тайн и недомолвок, ложь разъедает самые лучшие отношения.
— Еще чего! — огрызнулся Райан. — Я ведь сказал, что не намереваюсь ни о чем с ней разговаривать!
Изабелла прищурилась, пристально посмотрела ему в глаза и вдруг весело рассмеялась.
— Очень смешно, — брюзгливо пробормотал Райан, внезапно почувствовав себя глупым юнцом.
— Пойду искупаюсь, — сквозь смех проговорила Изабелла и легкой девичьей поступью зашагала в сторону побережья. — Погодка сегодня отличная, — бросила она через плечо.
Райан проводил ее долгим задумчивым взглядом.
…Дженифер сидела на диване в доме старших Ховардов, поджав под себя ноги, а Мэри-Роуз в любимом кресле, обитом шотландкой. На столике перед ними стояли две чашки с чаем и большая расширяющаяся кверху серебряная ваза с инкрустацией, до краев наполненная конфетами в разноцветных блестящих обертках.
— Помнишь, как мы ездили с тобой, Бенджи и дедом на Тенерифе? — спросила бабушка, и ее ласковые глаза под нависшими веками засияли теплым, мечтательным светом. — Ты тогда была ровесницей Элис.
— Я отлично помню ту нашу поездку, — ответила Дженифер, на мгновение словно вновь становясь семилетней девочкой, пораженной диковинными красотами самого крупного из островов Канарского архипелага. На ее губах заиграла улыбка. — Дедушка все три недели курил на Тенерифе свернутые вручную сигары, а ты каждый день покупала нам с Бенджи то игрушки из соломы и керамики, то какие-то экзотические сладости.
