Шэрон Де Вита - Её зовут Молли
— Ух, Кэт, я тоже страшно голоден, — сказал Дэнни, плюхнувшись на стул. — Кетчуп здесь есть? — Он кинул в рот картофельный кусочек, достал из пакета две банки с напитком и пару булочек с сосисками.
Повернувшись к большому кухонному холодильнику, Кэти извлекла бутылку с кетчупом. Обычно в холодильнике и шкафах имелся внушительный набор продуктов, но сегодня пятница, ее запасы определенно нуждались в пополнении. Эту заботу она обычно оставляла на субботу или воскресенье, когда садик был закрыт.
Дэнни протянул ей булочку с сосиской.
— Это тебе. Помнишь? Сосиски чили от Антонио?
Кэти выхватила сосиску у него из рук, рот у нее наполнился слюной.
— Разве я могла бы забыть? — воскликнула она.
В детстве, когда ее что-то расстраивало, она не могла есть. Но Дэнни обнаружил одну ее слабость — сосиски чили от Антонио. Он добивался, чтобы она ела, обещая угостить сосиской чили. Она так их любила, что приманка неизменно срабатывала. Ее безмерно тронуло, что он об этом помнит.
— Салливаны никогда ничего не забывают, — сказал Дэнни с нахальной улыбкой и набросился на еду. Некоторое время они молча ели. Он взглянул на малышку — та спокойно спала, выставив вверх круглую маленькую попку, и, еле слышно причмокивая, сосала большой палец. — Молли кажется вполне спокойной, — с некоторым удивлением проговорил он.
— Она сухая, она сыта, ей тепло, хорошо. Чего еще желать? — Сказав это, она тут же пожалела о своих словах.
— Много чего, Кэт, — серьезно произнес он. — Например, такую мать, которая любила бы ее и заботилась о ней…
— Дэнни, прости. Я не хотела… Просто не подумала…
— Ничего. — Вздохнув, Дэнни отодвинул тарелку с едой и провел рукой по волосам. — Извини, просто… этот случай по-настоящему достал меня. — Он поднялся из-за стола и начал мерить комнату шагами. Она вдруг поняла, что в этой ситуации для него есть что-то глубоко личное.
Кэти нехотя ковырялась в еде, думая, что бы такое сказать, что ободрило бы его.
— Дэнни, я уверена, что мы сможем найти ее родных. Просто нужно еще немного времени. — Она не прибавила, что времени у них в обрез. Держать у себя брошенного ребенка несколько часов — это одно. Держать ребенка несколько дней или недель — это уже нечто совсем другое. Но она понимала, что говорить об этом сейчас не стоило.
— Да, и когда я их найду… — Он осекся, руки у него сжались в кулаки. — Знаешь, Кэти, после почти пятнадцати лет работы в полиции я думал, что меня уже ничем не удивишь. Думал, что все уже испытал. Но это…
Кэти с интересом наблюдала за ним, в который раз спрашивая себя, почему этот ребенок и эта ситуация так на него действуют. Дэнни исключительно редко терял хладнокровие. Что же сейчас было такого, что задевало его за живое?
Он остановился перед манежиком, наклонился и получше подоткнул одеяльце.
— Она такая славная и такая беспомощная, — сказал Дэнни едва слышно, так, что Кэти еле уловила его слова. — Молли. — Он произнес имя с улыбкой, потом бросил взгляд на Кэти. — Я очень люблю это имя. Всегда думал, что назову первую дочку в честь нашей покойной бабушки. Знаешь, мне всегда казалось, это будет здорово, ведь она так и не увидела своих внуков.
Кэти была поражена. Со времени крушения его брака Дэнни ни с кем не обсуждал этой темы. После того, как Майкл женился на Джоанне Грейс и удочерил ее новорожденную дочурку, Эмму, все стали поддразнивать Дэнни и младшего из братьев, Патрика, насчет продолжения рода Салливанов. Но после его непродолжительного брака, когда об этом заходил разговор, Дэнни сразу вставал и выходил из комнаты. Больше никто с ним не шутил и вообще не заговаривал на эту тему. Вот почему Кэт так удивилась, когда он заговорил об этом сам.
— Па будет очень рад, — тихо сказала она. В небе зловеще зарокотал гром. Она отвела взгляд, собираясь с духом. — Дэнни, я даже не знала, что ты вообще хотел ребенка.
— Хотел ребенка, Кэт? — Он резко обернулся, потемневшие глаза смотрели жестко. Вдруг их выражение стало таким печальным и безнадежным, что у нее сжалось сердце. — Черт возьми, Кэти, у меня уже был ребенок.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Дождь выбивал гулкую дробь по крыше, в такт отчаянно колотившемуся сердцу Кэти.
Она ошеломленно уставилась на него. Ей казалось, кровь застыла у нее в жилах.
Она ожидала всего, чего угодно, только не этого.
У Дэнни был ребенок!..
Почему же никто ничего не сказал ей?
И где этот ребенок?..
С ответами придется подождать. Нельзя давать волю собственным чувствам, потому что сейчас она нужна Денни.
Дэнни.
Он отошел к окну и стоял там, уставившись на улицу. Руки в карманах, сильные плечи опущены, словно под тяжкой ношей.
Аппетит у Кэти пропал. Она встала и подошла к нему.
— Дэнни. — Кэти мягко коснулась ладонью его спины, чтобы он знал, что она здесь, рядом, но в душу к нему лезть не собирается. Он сам ей все расскажет, когда сочтет нужным.
Они молча стояли в темноте, глядя, как дождь хлещет по оконному стеклу и бурными потоками струится по земле.
— Прости меня, — прошептал наконец Дэнни и потер утомленные глаза. Он вдруг почувствовал себя очень старым и очень уставшим. — Я не собирался все это на тебя вываливать.
Кэти еле сдержала слезы. Голос звучал глухо, обессилено… убито. Дэнни был убит горем.
— Ничего, Дэнни, ничего. — Она обняла его за талию. Это вышло естественно, без усилий.
— Кэт. — Не произнеся больше ни слова, он повернулся к ней, обнял, крепко прижал к себе. Боже, как она нужна ему именно сейчас — больше, чем кто-либо когда бы то ни было. Закрыв глаза, он вдыхал ее запах и прислушивался к боли, рвавшей его изнутри.
Дэнни со все большей ясностью осознавал, что ему не хватало Кэти, не хватало той близкой дружбы, которая всегда была между ними. Просто не хватало ее.
— Я… я… никогда никому не рассказывал, — тихо проговорил он, прижимаясь небритой щекой к ее щеке. Ему казалось, он вернулся… домой.
Кэти прильнула к нему, вцепившись во все еще влажную рубашку, пытаясь вобрать в себя его боль; сердце бешено колотилось. Она ничего не говорила, ни о чем не спрашивала.
— Не мог рассказать, — негромко продолжал он, — было слишком больно. Жестоко. Ужасно… — Голос у него пресекся, и он коснулся ладонью ее щеки. Ее широко открытые глаза были полны слез.
Впервые за долгое, очень долгое время Дэнни вдруг почувствовал покой. Только сейчас он понял, как давно в его жизни не было этого чувства.
— Я думал, что смогу справиться, — тихо продолжал он, рассеянно гладя ее по щеке. — И справился. Мне удалось похоронить все — воспоминания, боль. Все. — Его взгляд упал на спящего в манежике ребенка. — Пока не обнаружил у себя в машине Молли. — Он тяжело перевел дыхание. — Увидев ее, такую маленькую, такую беззащитную, я сразу все вспомнил… Просто не могу понять, как это человеку может стать ненужным его собственное дитя… — Он нервно откашлялся. — Пока ты была в отъезде, я начал встречаться с Карлой. Ты должна помнить ее со школы.
