Патриция Хорст - Время выбирать
Они переехали в «Ле Лак» спустя две недели после этого разговора. Была суббота, в воздухе первый раз по-настоящему запахло весной.
А еще до того, как они снялись с места, в четверг, Джудит рассказала о своей затее Роберту. Причем сделала это прежде, чем тот успел совершить свой еженедельный осмотр Маргарет. Но тот вдруг воспротивился такому ее решению и сказал, что надо повременить с этой сумасшедшей затеей.
— А зачем ждать и чего, собственно говоря? — спросила осторожно Джудит. — Ты же сам сказал, что не поверил своим глазам, когда увидел, насколько лучше стало маме. Вспомни, ты же когда-то заявлял, что только чудо сможет поставить ее на ноги! А теперь моя машина специально оборудована, и я смогу возить ее в клинику на процедуры, причем в ту, которая находится ближе к гостинице. Прими это во внимание, Роберт. Нет никакого смысла в том, чтобы она и дальше прозябала в этой каморке. В «Ле Лак» ей будет намного лучше.
Он задумчиво погладил свой подбородок, оценивая ее доводы.
— Что ж, может, ты и права. Но, боюсь, проживание там будет слишком уж дорогим. Видишь ли…
— Сделай одолжение, занимайся своим делом и не копайся в моем кошельке, — резко оборвала его Джудит.
— Извини, но хотя бы на процедуры привози ее в нашу больницу. Ты не представляешь, сколько стоят услуги в той частной клинике, о которой говоришь. У нас же это будет бесплатно и куда более надежно.
— Благодарю, но позволь, разберусь с этим сама.
Он пожал плечами и убрал свой фонендоскоп в карман.
— Как знаешь, — сказал он. — Но позволь поинтересоваться, как ты намерена перетаскивать свою мать с кровати в машину? Волоком по лестнице или выбросишь из окна с парашютом?
— Я еще не решила, но уверяю, что превосходно справлюсь с этой задачей.
— Аплодирую твоей независимости, Джудит! Но позволь мне дать тебе один малюсенький совет: для перевозки больных существует карета «скорой помощи», а посему не побрезгуй в очередной раз помощью твоего старого друга и дай мне перевезти твою мать куда тебе угодно. По крайней мере, я буду уверен, что до гостиницы доедет Маргарет, а не мешок с костями.
— О, Роберт, я тебе премного благодарна! — язвительно ответила Джудит, но в глубине души радуясь его помощи: не надо будет унижаться перед Жюли.
В ответ он простодушно улыбнулся, обнажив свои белые ровные зубы.
— Послушай, я всегда рад помочь тебе. Думаю, ты ко мне заглянешь еще?
— Да, возможно дней через пять привезу Маргарет на рентген, и ты сам сможешь убедиться, насколько ей уже лучше.
Однако она наткнулась на него еще в воскресенье. И это была не самая приятная встреча.
«Ле Лак» находился в живописнейшей части Гринхилла. Построенный еще в начале девятнадцатого века в стиле западноевропейского ампира, он поражал красотой, как туристов, так и местных жителей. И больше был похож на дворец, чем на дорогой отель. А большой старый парк с фонтанами, со столетними дубами и вязами, потрясающий вид на озеро и на синие горы вдали лишь усиливали это впечатление.
Молоденькие березки весело бросали тень на заметно подтаявшие сугробы снега. Кое-где уже появились проталины. По весеннему небу плыли легкие облака, громко щебетали птицы, когда к главному подъезду прибыла карета «скорой помощи», а из следовавшего рядом «форда» вышли Джудит с Томасом.
— Я всю жизнь прожила в этом городе, моя девочка, но я в первый раз вижу подобное! — растерянно проговорила Маргарет, когда они оказались в холле. Пожилая женщина с восхищением оглядывала роскошный интерьер: огромные, ручной росписи вазы с живыми цветами, панно, широкую старинную дубовую лестницу.
— Да, здесь прекрасно, — спокойно отметила Джудит. Но в отличие от своей матери, она обратила внимание не на богатую обстановку гостиницы, а на стоящих возле двери крепких швейцаров и на охрану в холле, которая не пропустит внутрь незваных гостей. Что ж, подумала Джудит, хоть на первое время я смогу отделаться от Роберта. Ведь посетители могут появляться тут лишь по приглашению постояльцев. Самое главное, что у него будет значительно меньше возможностей видеться с Томасом. Он не сможет являться к ним, когда ему вздумается. А значит, не будет совать свой нос, куда не следует.
В ее апартаментах было две спальни, гостиная, ну и конечно же роскошные туалет и ванна, в которой при желании можно было искупать парочку бегемотов. Из окон гостиной открывался потрясающий вид на озеро, из нее также можно было выйти на балкон. Во всех комнатах находилась превосходная, удобная мебель. Два кожаных кресла и диван стояли напротив камина, на котором темная от времени бронзовая фигурка женщины в тунике поддерживала восковые свечи.
Спальни были огромны. На широких кроватях лежали большие перьевые подушки и одеяла, подобные тем, которые каждую зиму шили на заказ Маргарет и Жюли. В ванной комнате находился широкий выбор шампуней, лосьонов и всего того, что составляет неотъемлемую часть утреннего туалета современной женщины. Одним словом, хозяева гостиницы не жалели никаких средств, чтобы обеспечить уют состоятельным постояльцам.
«Ле Лак» был прекрасным убежищем для Джудит, хотя, как уже заметил Роберт, стоил довольно дорого. Но удовольствие, которое получала Маргарет, живя в такой роскоши, было куда важнее для нее, чем стоимость номера. Здесь мать сможет быстрее поправиться. А тайна Джудит, связанная с ее сыном, возможно, так и останется при ней.
— Ужин нам принесут сегодня в номер, — сказала она, заметив, что Маргарет не горит желанием показываться в ресторане по причине отсутствия подходящей одежды.
У бедной женщины никогда раньше не было ни денег на покупку дорогого платья, ни необходимости где-то в нем появляться. Так что ее гардероб состоял преимущественно из старенькой дешевой одежды. Итак, пока Маргарет дремала после обеда, а Томас читал свои сказки, Джудит отправилась за покупками. Было уже довольно темно, когда она, нагруженная пакетами и коробками, вернулась в номер.
— Мама, да не переживай ты так! Все очень хорошо, и вовсе ты не выглядишь разряженной куклой, — ответила Джудит смущенной матери, примеряющей обновки. — Кроме того, среди вороха этих тряпок есть кое-что и для Томаса, и для меня самой.
— Но, я надеюсь, что не это? — Маргарет указала на красное вечернее платье, украшенное страусиными перьями. — Твой отец запрещал мне покупать для тебя одежду красного цвета. Он считал, что она вызывает у мужчин похоть.
Очевидно, именно поэтому Маргарет всю жизнь была привязана к черному и коричневому цветам.
— Не волнуйся, мамочка. Уверяю тебя, ни один посторонний меня в нем не увидит. Лишь ты да Томас.
