Дженнифер Хейворд - Все зависит от тебя
Их взгляды встретились, и Куин быстро опустила глаза и направилась в бар, заказать содовую и изучить прихваченный с собой отчет менеджера «Голубой красавицы». Но Маттео уже сидел на соседнем стуле, и она почувствовала его чарующий аромат, который вряд ли помог бы ей сконцентрироваться.
– Что-нибудь выпьешь?
– Да, на этой кухне было адски жарко.
Она заказала полюбившееся ему вчера местное пиво и, повернувшись к нему, произнесла:
– Ты классно готовишь. Мне кажется, ты умеешь делать абсолютно все.
– Я совсем не разбираюсь в строении автомобиля. Безнадежен, когда дело доходит до судоку. И мои знания грамматики оставляют желать лучшего, – ответил Маттео, задумчиво глядя на нее.
– Какой позор.
– Я не пытался от тебя избавиться, Куин. Это было актом самосохранения.
Сердце ее ухнуло куда-то вниз. И от чего же он пытался себя уберечь?
– Как ты сегодня? – сменила она тему разговора.
– Завтра я буду в порядке.
– Маттео…
Он поднял руку, остановив ее на полуслове.
– Можно, я тебя кое о чем спрошу?
– Пожалуйста.
Поставив локоть на стойку бара, он подпер подбородок и посмотрел ей в глаза:
– Почему твое замужество длилось всего год?
– Мы… просто были несовместимы, – пробормотала она, застигнутая врасплох.
– Мне не нужен пресс-релиз, я хочу знать правду, Куин.
– Это правда.
К этому она могла добавить еще сотню других объяснений. Маттео сверлил ее взглядом. Казалось, он читает ее, как открытую книгу.
– Думаю, он просто не был настоящим мужчиной. Твой характер намного сильнее его.
Она чуть не поперхнулась, услышав его слова.
– Ведь ты же ничего не знаешь об этом, как ты можешь судить?
– Я знаю тебя, Куин. И тебя не так сложно просчитать.
– Думаю, Джулиан не согласился бы. Он бы сказал, что я скучный трудоголик, который не умеет веселиться, – натянуто произнесла она и закусила нижнюю губу.
– Значит, я не ошибся, подумав, что он полный дурак. Любой мужчина скажет тебе, что это не так. В тебе нет ничего, что можно описать словом «скучный». Ты интригуешь и увлекаешь.
– Маттео, не стоит засыпать меня комплиментами. Я толстокожая, – быстро ответила она, скрывая свое смущение.
– Отлично, значит, я могу говорить начистоту, – начал он, глядя ей прямо в глаза. – Если бы между нами не стоял этот десятимиллионный контракт, то мы давно бы уже оказались в постели. И, уверяю, мне бы не было скучно.
В горле ее застрял ком, она затаила дыхание.
– Таких, как ты, не бросают. Твой бывший муж просто глупец.
Куин потеряла дар речи. Такое ей раньше и в голову не приходило. Может, Джулиан специально унижал ее и таким образом самоутверждался? Целый год Куин мучила себя раздумьями о том, как можно было спасти их брак, и что она тогда могла предпринять, чтобы не допустить его гулянок. Таким образом, она до конца разрушила свою уверенность в себе. А может, на самом деле их брак был обречен с самого начала? И причина вовсе не в ней?
К ним подошел один из поваров и позвал Маттео на церемонию вручения наград. А Куин продолжала сидеть, глядя вслед ему. В глубине души она всегда считала себя ущербной. А несложившаяся семейная жизнь только усилила ее подозрения. А что, если она очень сильно заблуждалась и в неудачах в постели виновата тоже не она?
Все эти мысли бесконечно крутились в ее голове, пока объявляли победителя, которым, естественно, оказался Франсуа и его команда. Катарина Джеймс вручила кубок победителю, поцеловав каждого члена команды. Конечно, Маттео она уделила самое пристальное внимание.
Бутылки с шампанским были вскрыты, ужин плавно перетек в вечеринку. Было трудно не участвовать во всеобщем веселье, но ближе к полуночи Куин заметила, что Маттео постепенно теряет кураж и его маска безмятежности и очарования спадает, уступая место боли. Спустя некоторое время она поняла, что нигде его не видит. Катарина уже оживленно общалась с другим.
«Я знаю, ты можешь помочь мне выбраться из этой бездны…» – вспомнила она слова Маттео.
Ее сердце забилось сильнее. Разве можно оставлять человека в беде?
– Извините, – тихо сказала она, обращаясь к Томасу. – Мне надо идти, куча работы.
Пройдя через террасу, она направилась к сьютам. Свет в гостиной Маттео горел. Она уверенно поднялась по ступенькам и уже собиралась постучать, когда услышала звуки рояля. Замерев, она слушала грустную музыку и всем сердцем почувствовала боль и тоску, которую испытывал Маттео.
Обойдя вокруг, она поднялась по ступенькам террасы и, прислонившись спиной к стене, слушала неизвестную ей мелодию. Куин не сомневалась: Маттео сочинил ее специально для Джанкарло. Ноги подкашивались, эмоции лились через край, а ведь она не была особо чувствительна к подобным вещам.
Когда Маттео закончил играть, Куин, глубоко вдохнув, вышла из тени. Он сидел за роялем, глядя на клавиши. Он будто совсем не удивился, увидев ее. Внимательно посмотрев на нее красными от напряжения глазами, он сухо произнес:
– Я сказал тебе вчера, что ты не сможешь помочь. Это мои личные сорок восемь часов кромешного ада.
– Что бы там ни было, что бы ни случилось с Джанкарло, ты должен это отпустить. Нельзя так мучить себя.
– Тебе лучше уйти. – Он вновь опустил голову.
Внутри ее все сжалось, кровь прилила к лицу. Она посмотрела на порожек, отделявший террасу от гостиной, и, приняв решение, сделала шаг. Маттео снова посмотрел на нее:
– Куин…
– Ты должен прекратить издеваться над собой, – прервала она его, садясь с ним рядом на стул и прикладывая руку к его щеке. – Я знаю, каково это, когда держишь все внутри себя.
Он убрал ее руку и посмотрел на нее с безнадежностью во взгляде.
– Я не могу, черт побери.
– Давай поможем друг другу. – Произнеся это, Куин опять прикоснулась к его лицу, и их взгляды встретились.
– Что ты такое говоришь?
Она сглотнула, борясь с привычным желанием бежать без оглядки.
– Я хочу убедиться в том, что ты мне сказал. Что Джулиан сильно ошибался.
– Но ты знаешь, что это правда, – побледнел он.
– Нет, я вообще ничего не знаю. Ты сказал, я могу выдернуть тебя из этого безумия, так используй меня. И докажи, что и я нахожусь в великом заблуждении.
– Но мы переступим черту, – покачал головой Маттео, но в глазах его появился блеск.
– Знаю. Я уже это сделала.
– Но уговор… я…
– Уговора больше нет. Я здесь, и я не оставлю тебя.
– Боже, Куин… – Он зажмурился.
Сердце бешено билось в ее груди. Больше всего она боялась услышать отказ, который подтвердил бы, что она абсолютно никому не интересна. Гнетущая тишина разлилась между ними. Через пару секунд он открыл глаза, и его взгляд заставил ее затаить дыхание.
