Барбара Брэдфорд - Три недели в Париже
— О, он мертв! — воскликнула она в тишине комнаты.
Прекрати об этом думать, приказала себе Джессика. Нельзя жить прошлым… Ее мысли прервал пронзительный телефонный звонок. Вздрогнув, она взяла трубку:
— Алло?
— Привет, Джесс, это я, Марк Силвестер.
— Марк, привет! Как ты?
— Отлично. Как ты себя чувствуешь?
— Не слишком бодро из-за разницы во времени, а в остальном все в порядке. Ты звонишь из Лос-Анджелеса?
Он засмеялся:
— Я в Париже.
Для Джессики это было неожиданностью.
— Где ты остановился?
— Рядом с тобой. Ну, не то чтобы в соседнем номере, но на том же этаже. Я в «Плаза Атене». Что ты скажешь на предложение поужинать в «Тур д’Аржан»? Ты свободна вечером?
— Да, конечно.
— Тогда встретимся в восемь, хорошо?
— Давай. Мне хочется поскорее тебя увидеть.
Они сидели в саду под старой вишней, прославленная учительница и ее любимая ученица.
Аня и Александра.
Ники смотрел на них из окна Аниного дома. Они пили кофе за кованым столиком и, как всегда, оживленно болтали. Кажется, им очень хорошо друг с другом, подумал он.
Александра, его бывшая помощница, выглядела, как всегда, великолепно — в сером в узкую полоску пиджаке мужского покроя и короткой юбке. Не скрывающей ее великолепных ног, подумал он.
Сидевшая рядом с ней Аня, с ее королевской осанкой, казалась настоящей гранд-дамой. На ней были серые фланелевые брюки, белая шелковая блузка и темно-синий блейзер. В этом наряде она очень похожа на англичанку, решил Ники.
Выйдя в сад, он крикнул:
— Добрый день, дамы!
Обе, умолкнув, посмотрели на него. Потом Александра вскочила, подбежала к Ники и обняла его.
— Мне очень жаль, что я приехал пораньше и помешал вашей беседе, — сказал Ники.
— Все в порядке. Николас, дорогой, присаживайся. Я не могу смотреть, как ты ходишь вокруг, словно алчный официант в полупустом бистро.
Ники расхохотался, подошел к столу и опустился на один из кованых стульев. Аня повернулась к Александре и, ласково тронув ее за руку, сказала:
— На прошлой неделе я попросила Ники об одном одолжении, которое касается тебя, Алекса. По-моему, он явился сюда, чтобы дать мне отчет.
Александра озадаченно посмотрела на Аню с Ники.
— Несколько недель назад Ане показалось, что ты можешь не приехать к ней на день рождения из-за Тома Коннерса, — начал Ники. — И она попросила меня кое-что о нем разузнать.
— Понятно, — пробормотала Александра. — Насколько мне известно, он по-прежнему в Париже. Получив приглашение, я позвонила ему в офис. Когда он ответил, я повесила трубку. Наверное, струсила.
— Значит, ты его не забыла, — сказала Аня.
— Я хочу внести ясность в эту историю. А потом решать, как мне жить дальше.
— Умница! — воскликнула Аня. — Что ж, мы, вероятно, облегчили тебе задачу. Хотя в основном это заслуга Ники.
Александре не терпелось услышать, что он скажет.
— Я сделал несколько звонков, — начал Ники. — Том не женат, и у него нет постоянной возлюбленной. Он получил наследство от какого-то родственника, купил дом в Провансе и, по словам моей приятельницы Анжелики, так же неотразим, как и был.
Александра рассмеялась:
— Спасибо за хлопоты. Я у тебя в долгу. Кстати, когда мы встретимся, чтобы поговорить о фильме? Сегодня вечером?
— Боюсь, я не смогу, — сказал Ники, посмотрев на часы. — Извини, Алекса, но мне нужно пойти домой переодеться. У меня сегодня важный ужин. — Он встал из-за стола, подошел к Ане и поцеловал ее в щеку. — Тебе приятно будет узнать, что я ужинаю с Марией.
— Мне в самом деле очень приятно. Она прелестна.
Обойдя вокруг стола, Ники подошел к Александре и поцеловал ее.
— Можем встретиться завтра за ленчем, если ты свободна.
— Я свободна. Это было бы чудесно. Где мы встретимся?
— В «Реле», рядом с «Плаза Атене». Ровно в час. Договорились?
— Хорошо.
Аня встала, взяла Ники под руку и зашла с ним в дом.
— Большое спасибо, Ники, за сведения о Томе. Я тебе крайне признательна.
— По-моему, Алекса тоже, — проговорил он. — Тебе не показалось, что она выглядела необычайно довольной? Видимо, ей было приятно узнать, что Том по-прежнему не женат.
— Возможно, — ответила Аня не совсем уверенно.
— Я очень рада, что ты не считаешь меня старухой, сующей нос не в свои дела, — сказала Аня, проводив Ники и вернувшись к столу под вишней. — Некоторые именно так и подумали бы.
— Во-первых, я никогда не думаю о вас как о старухе, — заверила Александра, — а во-вторых, предупрежден — значит вооружен.
— Абсолютно верно.
— Удивительно, что Ники не стал читать мне нотаций, — внезапно вырвалось у Александры. — Он столько раз предостерегал меня от отношений с Томом, говорил, что они принесут мне только горе.
— Я знаю, Ники порой бывает несносен, но он добрый малый, и признайся, Алекса, он был не так уж далек от истины.
— Вы, как всегда, правы.
Испытующе поглядев на Аню, Александра спросила:
— Несколько минут назад Ники говорил о какой-то Марии? Он имел в виду Франкони?
— Конечно.
— Просто ушам своим не верю! И ничего не понимаю. Ведь он женат. — Александра покачала головой.
— Уже не женат. Ники давно живет один и, вероятно, полагает себя вправе встречаться с другими женщинами.
— Ах, Аня, они же совсем не подходят друг к другу!
— Не думаю. Ники очень ею увлечен.
— В самом деле? Как интересно. И как она?
— По-моему, очень хороша. Очень довольна, что сумела сбросить двадцать пять килограммов.
— Мария растолстела? О боже мой, боже мой! Похоже, во всем виноваты спагетти.
— Судя по твоему тону, — сказала Аня, — тебя все еще волнует Мария и ее предательство. Кажется, так ты однажды назвала ее поступок.
— Но она на самом деле предала меня, — мрачно произнесла Александра.
— Ты по-прежнему не хочешь об этом говорить?
— Это было ужасно, отвратительно. Она была ко мне очень несправедлива.
Аня решила сменить тему:
— Джессика тоже здесь, а вчера мне позвонила Кей Ленокс. Она вот-вот приедет, если еще не приехала. Я искренне надеюсь, что вы сумеете уладить ваши разногласия.
Александра уловила в Анином голосе едва заметные умоляющие нотки.
— Конечно, уладим. Я всех их в бараний рог согну!
Аня расхохоталась:
— Ах, Алекса, ты, как никто, умеешь меня рассмешить, особенно когда стараешься продемонстрировать свою жесткость.
— Я жесткая.
— Нет, моя дорогая девочка. — Слегка поежившись, Аня встала. — Становится холодно. Пойдем в дом.
