Марианна Лесли - Тайна сердца
Кэрри откинулась на спинку сиденья. Неужели он действительно настолько бездушен, каким хочет казаться?
Джеффри тряхнул ее за плечо.
— Кэрри, проснитесь! Она открыла глаза, чувствуя, что все тело затекло. Пошевелила руками и ногами и слегка тряхнула головой, прогоняя сон.
— Мы в Лондоне. Пора выходить.
Она откинула назад волосы и потерла кожу за ушами — способ, которым пользовалась в детстве, чтобы быстрее проснуться.
В аэропорту Джеффри не терпелось поскорее покончить со всеми формальностями. Наконец серебристая машина устремилась в туманную мглу предрассветного часа под его умелым, уверенным управлением. Кэрри сидела рядом молча. Ему, несомненно, было не до разговоров, и она не решалась с ним заговорить.
Лучи фар пронзали тьму. Моросил мелкий дождик, и серая лента дороги тускло поблескивала сквозь расчищенное ветровое стекло. Когда они подъезжали к «Дубам», Кэрри взглянула на своего босса. Он выглядел усталым и измотанным.
— Не хотите зайти в коттедж выпить чашку чая или кофе? — мягко спросила она.
Джеффри потер глаза.
— Вначале я должен узнать подробности происшедшего, иначе не буду знать покоя.
— Тогда позвольте мне побыть с вами — быть может, я смогу чем-то помочь.
— Вам нужно отдохнуть после утомительного путешествия.
— Я совсем не устала, честное слово. Я поспала в самолете и отдохнула в машине. К тому же не мешало бы подкрепиться. Надеюсь, в доме найдется что поесть.
— Я тоже надеюсь. Ну хорошо, позавтракаем вместе в особняке.
Он проехал по подъездной аллее и остановился у главного входа. Едва отперев дверь, Джеффри отправился на фабрику, а Кэрри прошла на кухню.
В холодильнике нашлось молоко и бекон, несколько яиц и половина батона. Кэрри засыпала кофе в кофеварку, и вскоре его аромат смешался с запахом жареного бекона с яичницей. Она отрезала несколько ломтиков хлеба и, включив тостер, сделала тосты. Когда она уже расставляла приборы на столе, вошел Джеффри.
— Ну что? — спросила она.
— Похоже, нарушителям ничего не удалось сделать. Они успели проникнуть только в центральный цех, когда сторож заметил блики света и спугнул их. Кажется, их было двое.
— Но как им удалось попасть внутрь, ведь на фабрике надежная сигнализация? — удивилась Кэрри.
— Насколько я понял, они проникли в конце рабочего дня под видом грузчиков и где-то спрятались, чтобы дождаться темноты.
— Но когда они убегали… — начала было Кэрри, но он понял, что она хотела спросить.
— Сигнализация работает только на вход, но не на выход. Упущение, которое я намерен сегодня же исправить.
— Вы считаете, эти люди намеревались похитить секреты производства?
— Несомненно. Я уверен, их интересует моя новая вышивальная машина, над которой я сейчас работаю. И они знали, что я сейчас в отъезде. — Ну ладно, разберемся. Где завтрак? Мм, как вкусно пахнет!
Кэрри выложила яичницу с беконом, налила кофе и уселась за стол напротив Джеффри.
— Вы отлично готовите, — одобрительно пробормотал он, и удовольствие от этой похвалы вызвало улыбку на ее лице.
Солнце только что взошло, когда они закончили завтрак. Джеффри откинулся на стуле и потянулся, заложив руки за голову. В раскрытое окно слышалось птичье пение.
Глаза Джеффри остановились на Кэрри. Сейчас он выглядел гораздо лучше, чем полчаса назад.
Неожиданно она произнесла:
— Как хорошо дома! — И резко замолчала, смутившись. Что это на нее нашло? Медоуз-мэнор больше не ее дом, разве она забыла? Подняв глаза, она увидела, что Джеффри пристально наблюдает за ней. Кэрри вспыхнула. — Я… имела в виду… как хорошо вернуться домой, в Англию. Здесь все такое знакомое, родное.
— Разве вам не понравилась во Франции?
— О, конечно же понравилось. Это было замечательно.
— Если бы я не испортил вам вчерашнего свидания поспешным отъездом.
Кэрри покраснела.
— Это не было свиданием, и ничего вы не испортили, — быстро проговорила она. — Я замечательно прогулялась по Парижу и даже посидела в кафе. — Она улыбнулась, но, взглянув на Джеффри, увидела, что он остался серьезен.
— Вы ведь любите «Дубы», Кэрри. — Это был не вопрос, а утверждение.
— Разумеется, а почему…
— А вы бы не хотели снова сделать Медоуз-мэнор своим домом?
Она явно не ожидала такого поворота и растерялась.
— Что… что вы имеете в виду?
— А разве это не очевидно? — бросил он. — Я имею в виду… Почему бы нам не пожениться?
— Пожениться? — ошеломленно переспросила она. Сердце ее колотилось так сильно, что, казалось, он слышит его громкий стук.
— Именно так. Почему вы так удивлены? Вы мне подходите во всех отношениях, Кэрри, а для вас это возможность навсегда вернуться в родовое гнездо и никогда ни в чем не нуждаться.
— Вы… это серьезно? — пролепетала она.
— Вполне. А что вас так смущает?
Не могла же она сказать ему, что ее смущает то, что он ее не любит, а предлагает пожениться из чисто деловых, практических соображений.
— Вы сказали, что я вас устраиваю во всех отношениях. В чем именно?
— Вы же разумная девушка и должны понимать, что жена-аристократка позволит мне проникнуть в те общественные слои, куда сейчас мне доступ закрыт. Это первое. Во-вторых, я уже говорил вам, как меня восхищает ваш характер. Вы умная, образованная, серьезная, принципиальная, гордая. Вы будете мне прекрасной спутницей и помощницей во всем. И потом, у вас безупречные манеры, они проявляются в каждом вашем движении, и, если мои дети унаследуют их, я буду очень гордиться этим.
Слезы подступили к глазам Кэрри. Она поднялась из-за стола, подошла к окну, и встала к нему спиной, невидящими глазами глядя в сад. Она скорее почувствовала, чем услышала, что Джеффри подошел и встал позади нее.
— Что, по-вашему, я должна ответить на подобное предложение?
— По-моему, вы должны ответить «да», — уверенно заявил он.
— Я отвечаю «нет», Джеффри.
— Почему? — В его голосе было искренне недоумение. Неужели он действительно не понимает?
— Потому что то, что вы предлагаете, деловое соглашение, сделка.
— Брак и есть деловое соглашение, Кэролайн.
— Вы относите институт брака и даже рождение детей к сделке? То, что вы предлагаете, называется браком по расчету.
— Я знаю, ну и что в этом плохого? Такие браки заключались во все времена и зачастую оказывались гораздо более удачными, чем браки по любви. Брак по расчету потому так и называется, что в нем есть все, что нужно каждой из сторон.
Все, кроме любви, с горечью подумала Кэрри.
