Элли Блейк - Моя единственная надежда
– Надя. – Ее имя, произнесенное этим низким голосом, вызывало волнение в крови, с которым она не могла справиться.
– Привет, – ответила она высоким певучим голосом, которым никогда не говорила в жизни.
– Вы пришли за продуктами?
– Для ланча. Осталось купить бутылку вина – и домой.
Райдер посмотрел на две тяжелые сумки, и его брови чуть-чуть приподнялись.
– Ждете гостей?
– Нет, это для себя.
Его глаза скользнули с сумок на ее плоский живот, и Надя испугалась, как бы он не заметил ее внутреннюю дрожь.
– В любом случае мне надо успеть, пока они не закрылись. Так что… – Она заметила просвет в толпе и, улыбнувшись, быстро ринулась туда.
Она скорее почувствовала, чем увидела, что он идет за ней, как будто жар его мужского тела обжигал ей спину. Наконец не выдержав, Надя сделала шаг в сторону. Райдер тут же оказался сбоку от нее и пошел рядом, как будто так и надо. Как будто в последний раз, когда они виделись, его губы не прижимались к ее губам, а руки…
Понимая, что не сможет от него сбежать и что ей обязательно нужна бутылка красного вина, Надя сказала:
– Вы тоже решили слегка отовариться?
Он протянул пакетик миндаля в сахаре, бросив одну штуку себе в рот.
– Лучший в городе.
Она постаралась не смотреть, как он облизывает испачканные в сахаре губы.
– Не сомневаюсь, раз вы выложили за него такие деньги.
В глазах Райдера мелькнула улыбка, и Надя бросилась в атаку:
– И как ваши дела, после того как вы дали деру во вторник?
Вот так-то. Получи.
– Я был занят. – Он бросил на нее по меньшей мере загадочный взгляд, к несчастью не сопровождавшийся никакими объяснениями.
Надя не собиралась ничего выпытывать.
– Райдер, я хочу, чтобы вы знали, я попросила свою начальницу предоставить вам другого инструктора.
Райдер выглядел по-настоящему удивленным. Он споткнулся и слегка отстал. Хотя, как она и предполагала, быстро пришел в себя. Ослепленная бурлившей в ее душе страстью, Надя не сразу заметила, что Райдер Фицджеральд поразительно хладнокровный тип, обладавший способностью в одну секунду эмоционально отстраняться от того, что только что испытывал.
Она и раньше встречала людей с такой же степенью отчужденности и потратила много времени, пытаясь пробиться сквозь эту стену. Хорошо, что все закончилось ничем. По крайней мере, теперь она знала, когда надо подумать о себе. И отойти в сторону.
Добравшись до винного прилавка, Надя встала в очередь и уставилась прямо перед собой, хотя уголком глаза видела, что Райдер остановился рядом.
– Значит, мне ждать, что во вторник какой-то новый инструктор будет ворчать по поводу моих ног?
– Начальница не смогла найти другого дурака, готового в десять вечера возиться со странным субъектом.
Надя подвинулась чуть вперед.
– Значит, опять вы и я?
Надя сделала долгий медленный выдох. Правда заключалась в том, что она действительно подбросила Амалии идею сменить Райдеру преподавателя, но когда та начала судорожно искать замену, Надя сказала, что она может не беспокоиться.
Один поцелуй, после которого он сбежал, был позором для него. Когда это повторилось во второй раз, стыдно стало ей. Третьему разу не бывать.
К счастью, ее очередь подошла как раз вовремя, избавив ее от необходимости отвечать ему. Не обращая на него внимания, Надя принялась болтать со своим любимцем, хозяином лавки – франтоватым сомелье с очаровательным французским акцентом. В свои восемьдесят этот человек заигрывал с самыми хорошенькими женщинами, и делал это просто, мило и невинно. Если бы все мужчины были такими.
Надя купила бутылку и, продолжая улыбаться, повернулась. Райдер смотрел на нее. Во взгляде этих темных глаз не было ни простоты, ни невинности. От слегка подергивающейся щеки до вздувшихся мышц на скрещенных руках он весь был как сжатая пружина. И не дай ей бог оказаться рядом с ним, когда она разожмется.
Дождавшись, когда он встретится с ней взглядом, Надя сказала:
– Для меня это не игрушки и не развлечение. Это моя работа. Моя жизнь. Я продолжу учить вас с одним условием. Когда вы находитесь в классе, вы должны вести себя и делать так, как я говорю.
– О’кей. – Райдер даже не колебался. Как будто действительно собирался слушаться ее.
Однако успех оказался недолгим, когда его глаза скользнули по губам Нади и замерли, вглядываясь в них, как будто Райдер хотел вспомнить их вкус.
Надя со стоном вышла из очереди и пошла прочь.
– Где ваша машина? – спросил он, снова догнав ее.
– Я езжу на метро.
– Приятная прогулка с такими сумками.
– Выбирать не приходится, – ответила она, меняя руки. – Я не вожу машину.
– Почему, скажите, ради бога.
– Я всю жизнь прожила в больших городах. Там это не нужно. – Надя поморщилась и стала снова менять руки, когда вдруг почувствовала облегчение. – Райдер забрал у нее сумки. – Спасибо, но я сама справлюсь.
Райдер многозначительно посмотрел на ее покрасневшие руки, которые сами собой сжались в кулаки. Он с легкостью взял сумки в одну руку, а другой слегка обнял ее, ограждая от толпы.
– Теперь моя очередь ставить условие.
Ну конечно.
– И какое же оно?
– На прошлой неделе получилось совсем нехорошо. На следующий день я с трудом смог заставить себя работать.
Надя засмеялась. Когда их взгляды встретились, глаза Райдера вспыхнули.
– И где же вам приходится заставлять себя работать?
– На стройке.
– Вы строитель? – Ха. – А как же ваши прекрасные костюмы?
– На самом деле я архитектор, – сказал он, и свет в глазах сменился сексуальной улыбкой, которая в сочетании с грубой щетиной выглядела серьезным оружием.
– Так вот почему вы так заинтересовались моим зданием?
Он ответил не сразу, и Надя, рискнув бросить на него взгляд, обнаружила, что сексуальная улыбка исчезла. Ну вот, опять. Мы снова мистер Высокий, Хмурый и Молчаливый. Надя мысленно одернула себя. Не поддавайся. Если хочешь протянуть эти полтора месяца, чтобы тебя не выбило из колеи.
– Я строю совсем другие здания.
– Какие?
– Высотные. Небоскребы. Большие, высокие и блестящие.
– За которые хорошо платят.
Его смех шел неизвестно откуда, как будто большие волны радости прокатывались по его легким. Люди стали останавливаться. Оборачиваться. Вздыхать. Они стояли как загипнотизированные. И все они были женщинами. Надя протиснулась мимо них на улицу.
– Однако ваша машина не такая уж блестящая, – бросила она через плечо на случай, если он вышел оттуда живым. – Это всегда дает девушке надежду.
– Моя машина очень даже блестящая. Просто вы не были у нее внутри.
