Дэй Леклер - На балу грёз
— Да дело не в этом. Езжайте потише. Я не против.
— Дело в деньгах? — Марвин немного сбавил скорость. — Цена за такси?
— Ах да, наверно, стоило условиться еще в аэропорту.
— No problema. Гоните все ваши colones, a не то не доехать вам до Милагро.
Кошмары, ужасающие, тошнотворные, о том, что случается с одинокой женщиной в чужой стране, моментально встали перед глазами Эллы.
И Марвин прыснул.
— Это шутка?! — спросила она в полуобмороке. — Слава Богу.
— Понравилась? Очень смешная?
— Просто умора. — Элла кисло улыбнулась.
— Про деньги не думайте. Мне так и так в Милагро. Поделим дорожку на двоих, о’кей? Видите горы? — Марвин указал на череду багряных зубчатых скал впереди. — Нам туда. Красотища? Рассказать? Горы остались от вулканов. Слыхали о вулканах? Из-за них добрая земля для las fincas, для ферм то есть. Интересно?
Согласно кивая, Элла вовсю старалась быть благодарной слушательницей, но напряжение и усталость последних недель давали себя знать: не успела она разобрать и десяти фраз, как ее сморило.
Пронзительный скрип тормозов буквально выбросил Эллу из сна. Марвин крутил туда-сюда руль, швыряя машину во все стороны. Лавируя на краю огромной ямы, способной поглотить целую эскадру грузовиков, она цеплялась за край насыпной дороги. Казалось, изумрудная пучина вот-вот поглотит их, когда Марвин вырулил на середину дороги. Переводя дух, Элла двинула на затылок соломенную шляпку и вернула с кончика носа на переносицу солнечные очки.
— A, Senora, проснулись. Это хорошо.
— Я не думала, что усну. Очень устала. — За два последних месяца Элла уже попадала впросак из-за недосыпания. — Долго я спала?
— Долго, но это хорошо. Милагро совсем близко. Смотрите, — они мчались вдоль ярко-зеленого ковра, — это кофейные плантации.
Элла впервые увидела кофейные деревья — высокие, раскидистые, росшие почти вертикально вверх по круче. И с них еще можно собирать эти кроваво-красные, гроздьями прячущиеся за блестящими листьями ягоды? — не укладывалось у нее в голове.
— Едете в гости? — поинтересовался Map-вин. — Я в Милагро всех знаю. Завезу, куда надо.
— No problema? — поддразнила Элла. — Не совсем. Еду к мужу.
— К мужу?!
— Его зовут Раф Бомонт. Знаете такого?
Не успела Элла договорить, как Марвин ударил по тормозам и выкрутил руль в абсолютном контрвираже. Раздался жалобный визг. Машина ушла к обочине и заглохла. Марвин пулей вылетел наружу, разразившись лавиной испанского.
— Что? Что случилось? — обомлела Элла. Он, тыча в кофейное поле по ту сторону дороги, выкрикнул, чуть ли не выплюнул имя Рафа, и Элла поняла, что не только у нее на мужа зуб. С очередным гневным воплем Марвин обежал машину и распахнул багажник.
Элла поспешила выбраться с заднего сиденья — не зря: одна за другой ее сумки полетели на дорогу.
— Эй-эй! Ты что делаешь?! — Она подхватила первую попавшуюся сумку и забросила обратно. Марвин выбросил. Она забросила. И началось… — Что случилось?! Что я такого сказала?
— Lo siento[18], — буркнул он, явно ни о чем не сожалея. — Не могу везти вас в Милагро.
— Почему?
— Сами виноваты, о’кей? — Марвин приостановил разгрузку. — Надо было сразу сказать. — И встал руки в боки. — Из-за мужа.
— «Из-за мужа»! — Элла тоже выпрямилась. — Какая разница, что Раф Бомонт — мой муж? Что он тебе такого сделал?
— Не мне. Mi sobrino, племяннику. Уволил Мануэля.
— И поэтому ты не хочешь везти меня в Милагро?
— Si. Я оскорблю Мануэля.
— Как?! — воскликнула Элла. Марвин молча взялся за сумки, и она поняла, что так дело не пойдет. — Неужели ты бросишь меня одну, посреди дороги?
Марвин задумался: бросить слабую женщину в такой опасной ситуации — не по-мужски.
— Не могу я везти вас. Вопрос чести. Comprende Senora[19]?
— Нет! Не понимаю!
— Вы его жена. Его честь — ваша честь.
— Честь честью, а что бы Раф ни вытворял, ко мне это не имеет никакого отношения. И заруби себе на носу: как бы тебе ни досадил мой муж, это цветочки по сравнению с тем, на что способна я.
Марвин разразился очередной гневной тирадой. Выпустив пары, он сказал:
— Я еду в Милагро и оттуда пришлю за вами. Это все, что я могу. Ждите.
— А что еще мне делать?! — Если б не очки, взгляд Эллы просто бы испепелял.
— Ждите. За вами приедут.
Марвин уселся за руль и включил зажигание. Машина забуксовала. Взбила облако сухой земли. Пошла вбок и задним колесом угодила в яму — грузовик не посадишь, но для легковушки самое оно. Проклиная всех и вся, включая и Эллу, Марвин опять выскочил наружу.
— «Сам виноват, о’кей»? — Элла шляпкой принялась смахивать дорожную пыль с белого костюма. — Вот как бросать людей на произвол судьбы. Это… кара небесная! — К ее ужасу, отвратительные коричневатые пятнышки не исчезали, а размазывались мутными ржавыми разводами. Будь они неладны!
Марвин злыми глазами посмотрел на машину, потом на Эллу.
— Толкайте, о’кей?
С минуту они молча изучали друг друга.
— Смеешься?
— Делать мне нечего — смеяться? — Марвин воинственно выпятил грудь. — Толкайте, не то забуду прислать подмогу из Милагро.
— Дудки! — Элла швырнула шляпкой в груду выброшенных сумок. — И не видать тебе чаевых как своих ушей.
— Пусть. Толкайте.
Капля, тяжелая, налитая, еще одна отвесно пролетели мимо. Оба задрали головы: грозные черные тучи обложили небо. Порыв зябкого ветра подхватил волосы Эллы и бросил ей в лицо.
— О-о-ох, — уныло сказал Марвин.
— То-то и оно. — Элла подошла к сваленным вещам, уселась на чемодан побольше, спрятала ненужные очки в сумочку и изобразила стальной, совсем как у Рафа, взгляд. — Не повезешь дальше — и шагу не ступлю. Сидеть и мокнуть под дождем я не собираюсь.
Марвин гневно воззрился на нее и вдруг раскрыл рот:
— Madre de Dies[20]! La Estrella[21]!
— Что? — Элла нахмурилась.
— La Estrella! Вы — La Estrella!
— Какая La Estrella? Я — Элла Бомонт.
— Si, si. Senora Бомонт. — Марвин качал головой и лучился, словно Бог услышал его молитвы. — La Estrella! Lo siento, La Estrella. Я не знал, что это вы.
Элла смотрела подозрительно.
— Кто такая La Estrella?
— Это вы, вы. La prefect a.
— Пророчество?
— Si. — Марвин беспокойно посмотрел на небо. — Быстрее. Сейчас ливанет. Надо ехать.
Элла закусила губу. О чем идет речь, она не понимала, но глупо упускать такую возможность.
